Брайан Герберт - Ветры Дюны

У Джессики перехватило дыхание; едва не всхлипнув, она спросила:

– Но почему, почему ты хочешь, чтобы тебя ненавидели всю вечность, и зачем увлекаешь за собой дом Атрейдесов? Почему столько людей должны погибнуть во имя Муад'Диба? Почему это их судьба и твоя?

– Множество видений руководят моими поступками, некоторые после приема большого количества меланжи, другие – через сны. Мое имя происходит от названия пустынной мыши муад'диб – «форма тени на второй луне», и во многих видениях я вижу луну, тень, нарастающий мрак… возможно, затмение. – Пауль замолчал и покачал головой. – Но это не значит, что с луны исчез весь свет или что моя жизнь бессмысленна. Хотя, непреодолимо запутавшийся в собственной судьбе, я преподам урок на все времена: опасно безоговорочно верить мифу о харизматической личности, опасно верить в героическую фигуру и слепо следовать за ней – это всегда ведет к утопии. Такой миф есть массовое безумие и должен быть уничтожен. Наследие, которое я оставляю, таково: мои личные, человеческие недостатки, умноженные на число людей, несущих в битве мое знамя.

Джессика только начинала представлять безбрежность того, что обитало в сознании Пауля. От его слов ей словно плеснули в глаза холодной воды. Сын совершил столько предосудительного, что она уже начала думать, что ему не может быть оправдания. Начала верить худшему в нем, и, используя эту брешь, Верховная Мать Харишка и преподобная мать Мохиам попытались заставить Джессику убить собственного сына.

Пауль очень печально сказал:

– У моих действий – ужасная цель, которую открывают мне видения; кошмарная тропа, по которой мне приходится идти во тьме, кажется мне бесконечной, но в конце концов должна вывести на свет.

Лицо его превратилось в мрачную маску, которую Джессика никогда не забудет. Он выглядел намного старше своих двадцати четырех лет.

Она ощутила странное спокойствие. Своей исповедью Пауль открыл ей глаза, показал страшное самопожертвование. Несмотря на свои страхи, Джессика поняла, что он все-таки знает, что делает, картина его замыслов гораздо шире, чем набор отдельных трагедий, и он не чудовище, которое необходимо убить, чтобы прекратить нынешний кризис. С обреченных планет эвакуируют огромные массы людей, но его план спасения их жизней останется тайной. Он приносит себя в жертву, и утраченные жизни – лишь самая малая цена, какую он смог найти.

Джессика пришла в ужас от того, как близка была к тому, чтобы убить сына. Как мало она понимала!

Тишину нарушил Бронсо.

– Я долго считал себя врагом Пауля, и мне потребовалось много времени, чтобы найти в сердце место для прощения. Но постепенно я понял, что Пауль не виноват в смерти моего отца. Самым тяжелым ударом для меня оказалось то, что последние слова отца были о Пауле… и только о Пауле. – Иксианец глубоко вздохнул. – Но потом я понял кое-что еще. Отец заставил меня поклясться, что я буду заботиться о Пауле, защищать от опасностей. Отдав свое последнее дыхание вопросу, в безопасности ли Пауль, на самом деле он спрашивал, сдержал ли я слово.

Молодой человек поднял голову, и глаза его гордо сверкнули.

– Иксом управляет Совет технократов. Хотя я член ландсраада и номинальный руководитель планеты, у меня нет власти. Сейчас технократы считают меня ненужным, но вскоре сочтут, что я им мешаю. Ады Вермиллиона, да здесь меня окружает столько опасностей, что, прячась на космических линиях и распространяя опасные слова о Муад'Дибе, я буду в большей безопасности! – Он улыбнулся Паулю и Джессике. – Готов к исполнению!

Пауль повернулся к нему с умоляющим выражением, и Джессика снова увидела своего сына, умного и чувствительного человека, которого, как ей казалось, потеряла. Она зачала его в любви, дала ему жизнь, а теперь ничего не может сделать, чтобы помочь ему выбраться из мощного исторического течения, которое несет дом Атрейдесов в будущее.

Джессика сумела только кивнуть, когда он сказал:

– Я хочу, чтобы ты тайно помогала Бронсо, чем сможешь. Помоги ему уничтожить меня.

– Моя участь – любить тебя, Пауль, что бы ни случилось.

Каждая жизнь полна тайн.

Все в ее жизни изменилось – и изменилось опять, – но, когда Джессика вернулась домой, Каладан, как всегда, был прекрасен… чист, спокоен и безопасен. Сойдя на посадочное поле Кала-Сити, она вдохнула озоновую свежесть океанского ветра. Она впитывала яркие краски исхода дня, болотные пунди-рисовые поля, высокие прибрежные сосновые леса, широкие моря, грандиозные горы вдали от моря. Дом. Мир.

После встречи на Иксе ее восприятие Пауля коренным образом переменилось. Теперь Джессика знала, что он, как и утверждает, обладает ясным видением, что вполне сознает опасность собственной легенды и религии, возникших вокруг него. Только они с Паулем будут знать, что на самом деле делает Бронсо и почему. Правду она не может рассказать даже Гурни Халлеку.

Джессика знала также, что ее собственная судьба связана с судьбой сына и что освободиться она может не больше, чем он…

На краю поля космопорта ее встретил отряд гвардейцев. Много лет с предсказуемостью восхода солнца лицо Гурни озарялось, когда он видел ее. Но не в этот раз.

– Ты вернулась во время серьезного кризиса, миледи, и боюсь, это только начало.

Он не хотел сказать больше, пока они вдвоем не сели в закрытую машину. Солдаты сил безопасности с других планет тоже сели в машины, отчего Джессика почувствовала себя очень неуютно. Она никогда не видела на Каладане столько солдат сил безопасности.

Во время поездки в замок Гурни описал поразительную воинственность демонстрантов, постоянные требования независимости, гнев каладанцев в ответ на действия Муад'Диба, в которых они видели угрозу.

– Возможно, мое решение лишь ухудшило положение. – Мужчина с суровым лицом покачал головой. – Мы разогнали демонстрантов и вновь открыли космопорт. Но сегодня утром несколько местных взяли в заложники четверых кизар и отказываются отпустить их до отмены решения императора о перемене названия планеты. – Он стиснул кулаки. – Я надеялся отвести возможную месть со стороны правительства Муад'Диба сообщением, что проблема решена… но что мы скажем теперь? Стыдно признаться, но я подвел тебя, миледи.

После признаний Мохиам на Валлахе IX Джессика понимала, что агенты Бене Гессерит манипулируют толпами на Каладане, толкают их к революции, надеясь вызвать лавину мятежей.

– Они виноваты лишь отчасти, Гурни. Сестры стараются вынудить Пауля к чересчур резким действиям. Они хотят, чтобы в целом невинное сопротивление Каладана запустило цепную реакцию революций. Бене Гессерит играют в провокации, и наши люди для них пешки.

– Если мне не удастся выкорчевать революцию, пока она не расцвела, – сказал Гурни.

– Нам, Гурни. Мы должны выкорчевать революцию.

Его широкий рот изогнулся в хищной, почти невольной улыбке.

– Рад служить, миледи…

На Иксе после потрясающего откровения Пауля она сумела рассказать ему о намерении мэра Хорву провозгласить независимость Каладана. Лицо Пауля потемнело.

– Даже если его подстрекают Бене Гессерит, разве Хорву не понимает, к чему толкает меня? Такой акт неповиновения повлечет за собой страшную кару, над которой даже я не буду властен! Мои последователи и так недовольны тем, что вы отказали такому количеству паломников. А услышав про бунт, они сочтут, что обязаны стерилизовать мою родную планету.

Джессика почувствовала, как крепнет ее решимость; ее дыхание участилось.

– Тогда, прежде чем действовать, Пауль, дай мне шанс овладеть ситуацией. Если придется расплачиваться, я найду способ отделаться как можно дешевле – для Каладана. Позволь мне выполнить свой долг – защитить мой народ.

Он неохотно согласился, но Джессика знала, что у нее будет всего один шанс: Пауль не сможет играть свою роль и сдерживать фанатиков при повторяющихся провокациях. Теперь будущее Каладана в ее руках, от нее зависит множество жизней – и надо принимать трудные, но необходимые решения. Надо придумать, как уменьшить потери…

Сидящий рядом с ней в машине Гурни вынес на своих плечах огромное бремя.

– Я не знал, чем ответить, миледи. Я просто не мог себе представить, что герцог Лето арестовал бы выступающих – особенно потому, что декрет Кизарата оскорбил и меня. Изменить название Каладана? – Он покачал головой. – Когда я выпустил инакомыслящих из камер, они поклялись вести себя мирно. Но ты увидишь у своего замка толпу… пока не очень большую, но она растет с каждым днем. Боюсь, она выйдет из-под контроля, и очень скоро.

– Тогда придут войска Муад'Диба. – Джессика мрачно поджала губы. – Лето был герцогом одной планеты и мог сосредоточиться на проблемах ее жителей. Пауля подхватил вихрь, несущий тысячи планет. Разница такая же, как между песчаным вихрем и кориолисовой бурей.