Страх и сомнение - Виктор Титов
— Кто не согласится, сгорит в огне революции, — поддержал Дима, — напыщенные индюки этого понимают, так что не обращай внимания на обёртку.
— Вскоре тебе предстоит несколько важных встреч, — сообщил Альберт, — помни о нашем уговоре и всё будет хорошо.
Саша чувствовал себя в клетке. Он достал бутылку. Ребята не возражали.
Прошла неделя. Был ясный погожий день и Саша наблюдал за собой со стороны. Как, оказывается, долго летит время, когда каждую секунду ощущаешь себя в сознании. Голуби мирно клевали корм.
— Впервые не дерутся, — прошептал Саша, — хороший знак.
В дверь робко постучали.
— Войдите! — крикнул Саша.
В кабинет вошёл Али. Осмотрелся по сторонам, будто первоклассник, впервые попавший в школу. Следом вошли Дима и Альберт. Саша улыбнулся и инстинктивно потянулся к волшебной тумбочке, но по грозному взгляду Димы понял, что не стоит. Али подошёл к столу, крепко пожал протянутую руку и представился.
— Премного наслышан, — сказал Саша после знакомства, — как у нас вам?
— Здесь мой второй дом, — ответил Али, — надеюсь, в нём будет спокойнее, чем у меня на родине.
— Я тоже надеюсь, — усмехнулся Саша и рука вновь потянулась к тумбочке.
Альберт покашлял. Саша всё понял.
— Какие у вас планы? — спросил Саша.
— Жить так просто нам не дадут, остаётся воевать, — с сожалением произнёс Али, — я не хочу проливать кровь, и, говорят, только вы способны предотвратить кровопролитие.
— Вопрос не бесспорный, но такая вероятность есть, — подтвердил Саша, — скажите, пожалуйста, можно ли примирить тигра с медведем?
Али промолчал.
— Пока они не покажут когти и клыки, такого не будет, — продолжил Саша, — в этом треугольнике нужен альянс против власти. Ежу понятно, что так просто они не сдадутся.
— То, что власть будет под нашим контролем вопрос решенный, — возразил Али, — вопрос в другом, что будет делать население? Откажутся ли они от своей религии в пользу нашей.
— Глубоко копаете, — улыбнулся Саша, — однако, не будем торопиться.
Али кивнул и покинул кабинет.
Саша достал бутылку.
— А у этих обезьян есть чему поучиться, — сказал он, разливая коньяк, — они напористы и бескомпромиссны. Не то что наши одомашненные овцы.
— Население всех стран мира растёт, — сказал Дима, — только не у нас. Прогресс и комфорт сделали людей ленивыми и безответственными. В ребёнке они видят одни проблемы…
— Сознательные импотенты обречены на гибель, — добавил Альберт, опустошая стакан, — глупые думают, что мигранты будут их рабами, но неужели, заканчивая лучшие университеты мира, трудно понять одну простую истину, всегда есть охотники и звери, и нельзя давать равные права обоим.
— Нынешние охотники и с рогаткой не управятся, — усмехнулся Дима, — в то время, как звери рождаются с оружием в зубах. Поди ещё разберись, у кого какая роль.
— Чиновники совершенно не зрят в корень, — согласился Саша, — кому-то наплевать на народ, кто-то печётся о своей семье, а те, кто желают блага, пытаются решить вопрос административными методами. И не дай боже задеть общечеловеческие ценности. Если честно, они меня разочаровывают больше всего.
Через час появился Николя. Слегка захмелевший Саша улыбнулся и обнял его, как брата. Николя поморщился.
— И это наша надежда? — презрительно спросил он.
— Другой нет, — улыбнулся Дима, — ты не накидывайся сразу, не всё так плохо.
Николя присел. От предложенной рюмки отказался.
— У меня был один из этих… — начал Саша, — они настроены решительно.
— По отношению к чему? — уточнил Николя.
— К истреблению нашей веры и расы.
— Их вера не предполагает наличие других вер, — согласился Дима, — поняв, насколько слабо местное население, они скорее истребят вашу расу, нежели попытаются её поглотить.
— Весело, — пробормотал Николя, — но пока автоматы в наших закромах.
— Оружие в закромах власти, — уточнил Саша, — а власти всё равно, кроме собственных задниц. В головах глянцевых обложек давно уже нет никаких мыслей.
— Нужен переворот, — пробормотал Николя.
— Нужен, — согласился Саша, — но для этого нужно дестабилизировать ситуацию на улицах.
— Это запросто, — потёр руки Николя, — дадим взбучку тараканам.
— Пока вы отвлекаете полицию и мигрантов, мы возьмём власть.
Николя посмотрел на ребят. Оба кивнули.
— Что ж, пусть будет так, — сказал он и встал.
Когда дверь захлопнулась, Саша наполнил стаканы.
— Я не дурак, — пробормотал он, — обоих подготовили и привели на вершину вы… Как, собственно, и меня. Могу я узнать, какая итоговая цель?
— Всему своё время, — улыбнулся Дима, — всему своё время.
Глава 104
Али сидел в парке и размышлял. Будет война и её не избежать. Смысл рассуждать, когда нужна пропаганда. Тот человек в правительстве играет на две стороны. Но ему доверяют Дима и Альберт.
— А разве они не могут ошибаться, — пробормотал он, — все мы люди.
— Люди или не люди решать не нам, — сказал за спиной Дима.
Али вздрогнул. Он сцепил руки в замок и обернулся.
— Сомнения на пороге важных решений неизбежны, — поддержал Альберт, — от этого никуда не деться.
— Я боюсь, — сказал Али.
— А кто не боится, — усмехнулся Дима, — судьба каждого поставлена на карту. Кто-то скрывает волнение, кто-то не может сидеть на месте.
— Смотри на ситуацию глобальнее, — предложил Альберт, — в междоусобных распрях не видите главного. Угроза с востока затмит ненависть каждого и вы объединитесь.
— Угроза с востока? — переспросил Али.
— Население центрального мира растёт с большой скоростью, — констатировал Дима, — и это плюс в вашей борьбе с севером. Но на востоке критическая масса давно набрана и ждёт в засаде. При малейшей дестабилизации здесь, они найдут способ вступить в конфликт и, будто цунами, сметут и вас, и их…
— И что тогда делать? — испугался Али.
— А что тут сделаешь, — усмехнулся Дима, — они впустили вас, а вы впустите их. Тут уж никуда не деться.
Нерадушная перспектива расстроила Али. Миры, будто змейка, перемещались друг за другом.
— Так и живём, — вздохнул Альберт, — циклы правят миром. Запомни, они не будут просачиваться на твою родину, как ты просочился сюда. Они предпочтут войти быстро и по барски. Твоя страна разрушена, а у них хватит денег, чтобы превратить её в рай. И они это сделают. И после этого не надо говорить о возвращении домой. Не надо упоминать святыни и зов предков. Ты это хорошо понял?
Али молчал. Его гоняли по миру, как дичь, и не давали право выбора. И вот теперь, когда он становился хоть какой-то силой, ему снова указывали, что делать.
— Не думай, что у кого-то есть свободная воля, — предупредил Дима, — сильные мира сего зажаты в тиски посильнее тебя. Их взращивают в специальных школах, где запрещено вольнодумие, и учат, в какое время ходить в туалет
