Влада Воронова - Пути Предназначения
— Дронгер, — глянул на него Пассер, — что ты решил с Винсентом?
— И это тоже на послеполуденное время. Винса надо уговорить немедленно уехать из Гирреана. А я никак не могу придумать ни одного убедительного аргумента.
— Я тоже…
— Спать, Альберт. Сейчас от наших мыслей больше вреда, чем пользы.
— Да, — кивнул Пассер.
* * *Маллиарве выпал редкий для начала ноября солнечный день. Потоки света лились в широкие окна просторной гостиной, отблесками с подвесок люстры рисовали радугу на белом потолке.
Джолли с растерянностью смотрел на затянутые дорогими циновками стены огромной пятикомнатной квартиры. Пол застилают пушистые ковры. Светильники пусть и не хрустальные, но из очень хорошего стекла. Портьеры шёлковые, мебель кожаная.
— Тридцатый этаж! — радостно сказал Кандайс. — Окна на две стороны. Вся Маллиарва как на ладони! Теперь небесные картины можно будет смотреть прямо из гостиной, не надо на мороз выходить.
— Сыночек, — робко сказала Ульдима, — квартира хорошая, но каких же денег аренда стоит?
— Аренда идёт в счёт гонораров. И это только начало. Через год мы будем жить в десятикомнатных апартаментах.
— Кандик, зачем нам десять комнат? Пока эти уберёшь…
— Мама, у тебя есть горничная и кухарка. Приходящие, правда, но скоро будут и постоянные. Для Лайонны няню наймём.
— И чем всё это будет оплачено? — спросил Джолли.
— Я же говорю — у меня постоянный контракт с хорошим спортклубом. Вечером подписываю. Они предоставляют квартиру, питание всей семье, лётмарш. И это не считая гонораров за выступления! Плюс выплаты за рекламу спортивной одежды, зубной пасты и прочей дребедени. Бать, ну ты что? Я уже год в призовых боях участвую. Нормальная работа.
— До сих пор ты заключал только одноразовые соглашения под каждый конкретный бой. Ты сам выбирал противников и условия поединков. Теперь же это будет решать менеджер клуба. И ты не сможешь отказаться от боя.
— Ну и что? — разозлился Кандайс. — Хочешь сказать, что до сих пор я только со слабаками махался, а теперь, когда против меня крутого перца выставят, я лягу, как шлюха последняя?
— Нет, сын. Наоборот. До сих пор ты выбирал только сильных противников. Даже слишком сильных, чтобы нам с мамой хватало смелости смотреть на поединок. Мы закрывали глаза, Канди, и ждали финального гонга. Но мы всегда знали, что победы у тебя честные. Теперь же… Канди, что будет, если против тебя выставят заведомо слабого поединщика?
— Нет, — засмеялся Кандайс. — Так не бывает.
— В Маллиарве бывает. Здесь всегда хватало желающих полюбоваться, как один людь калечит другого, а тот даже сопротивляться не может.
— Такое только в цирке бывает, на гладиаторских боях. А я заключил контракт со спортивным клубом. Там всё чисто.
— За такие деньги чисто? — с ехидной злостью спросил Джолии. — Кандайс, лопух поселковый, ты хоть поинтересовался, сколько стоит аренда такой квартиры в Кимдене занюханной, а тем более — в столице империи? Честному спортивному клубу неоткуда взять такие деньги. Даже с учётом рекламных выплат и тотализатора.
— Батя, я же тебе самого главного не сказал. Контракт я заключал с «Три-Макс-Ринг». Это клуб средней руки, и гонорары там слабенькие. Хотя и вдвое больше, чем на одноразовых договорах. Но дело не в этом. «Клер-Фей», один из лучших спортклубов империи, выкупил у них мой контракт! Ты представляешь, какие теперь у меня будут гонорары? Вот это, — взмахом руки показал он на квартиру, — только начало.
— Постой-постой, — схватил его за руку Джолли. — Ты хочешь сказать, что один клуб продал тебя другому, как барана?
— Не меня, а мой контракт, — обиделся Кандайс. — Пятнадцать тысяч, между прочим, заплатили. Второе больше, чем хороший лётмарш стоит. Да ещё три тысячи лично мне должны, в компенсацию за беспокойство.
— Как это «контракт перекупили»?! — возмутилась Ульдима. — Ты ведь ещё ничего не подписывал!
— Ну так вечером подпишу. Конечно, менеджеры из «Клер-Фэй» постарались успеть договориться с «Три-Максами» до оформления всех бумаг. Иначе бы отступные обошлись бы им не в пятнадцать, а в восемнадцать тысяч! — Кандайс гордился затраченными на него суммами. Абы за кого такие деньжищи платить не станут.
Джолли только крякнул с досадой.
— Канди, сынок, да какая разница, за пятнадцать тысяч дастов тебя продали или за три мална? Главное, что ты продан как вещь. Сын, ты стал рабом, неужели не понимаешь? Ещё контракта нет, а тобой уже торгуют хуже, чем шлюхой распоследней!
— Ты… Ты что говоришь такое, батя? Да ты хоть раз в жизни держал в руках три тысячи дастов? Квартиру такую видел? Даже в Алмазном Городе у тебя комнаты хуже были. Про Гирреан и говорить нечего. Батя, ты настоящую школу откроешь! Чтобы полы в ней были мраморные и потолок с алебастровой лепниной.
— Настоящесть любой школы определяется исключительно успехами её учеников. Твой любимый мастер Никодим, основатель стиля «Девяти звёзд», вообще на задних дворах дешёвых кимденских гостиниц преподавал. И то, если везло на доброго гостинщика нарваться. Нередко занятия в городском парке проходили или на заброшенных стройках. Но ученики приезжали к нему даже из других государств. А разработанный Никодимом стиль единоборства считается наилучшим вот уже третье столетие. И заслуженно считается, насколько я могу судить.
— Батя, тебе что, гирреанский сарай нравится больше столичной студии?
— Нет, студия лучше сарая, с этим никто не спорит. А баранина вкуснее козлятины, с этим тоже спорить бессмысленно. Другое дело, какую цену мы заплатим за такие блага.
— Пока платят нам.
— За что платят, Кандайс? Я готов поверить, что «Клер-Фэй» — честный спортивный клуб и не заставляет своих бойцов выполнять работу палача. Но в цирках другие правила. А для клубов не считается бесчестным делом торговать бойцами. Канди, что будет, если твой контракт перекупит какой-нибудь цирк? Тогда из единоборца ты станешь гладиатором. Ты ведь знаешь, что такое гладиаторский бой. Гладиаторы убивают на потеху толпе оскотинившехся зевак!
— Скажешь тоже, — пробормотал Кандайс. — Откуда у цирка деньги на контракт настоящего бойца?
— Цирки богаты. Они могут заплатить и пятнадцать, и тридцать, и все шестьдесят тысяч. А перекупку контракта не сможет обжаловать ни один адвокат. Фактически все цирки принадлежат императору, юридические владельцы не более, чем управляющие.
Кандайс заколебался.
— Откажись, пока не поздно, — сказал Джолли. — Ты и так получишь всё — и славу, и деньги. Пусть не столь быстро, как по контракту крупного клуба, но…
— Вот именно, что не быстро! — перебил Кандайс. — С одноразовыми договорами на такую квартиру пять лет вкалывать надо. А по контракту я получаю сразу всё. Через пять лет собственную резиденцию куплю, не хуже, чем у любого дээрна. Лётмарш векаэсного производства… Студию твою выкупим, нечего тебе на аренде сидеть… Нас в лучших домах Маллиарвы принимать будут… Сами в нашу честь приёмы устраивать станут… Никто и сявкнуть не посмеет, что мы гирреанцами были!
— Канди…
— Я подпишу контракт, батя. И всё на этом! А ты… Ты лучше съезди за Лайонной. Мы ведь пообещали, что в интернате она не больше трёх дней пробудет. И подыскивай себе студию, рекламу давай. Батя, ну что ты смурной такой? Радуйся, у нас новая жизнь начинается! И не бойся, теперь всё пучком будет.
Джолли глянул на дорогую мебель, на циновки ручного плетения. Горничная принесла вино, шоколад и печенье, — всё натуральное, без малейшей примеси синтетического белка. А за окном лежала Маллиарва. Недоступная долгих семь лет, теперь она была готова подарить Джолли всю свою сладость и роскошь.
— Будь осторожен, Канди, — сказал он сыну. — Маллиарва столь же коварна, сколь и прельстительна. Здесь всё очень непросто.
— Я понял, — усмехнулся Кандайс. — Потому и нанял толкового адвоката, дополнения к контракту читать.
Джолли кивнул.
* * *Винсент закрепил решётку с силокристаллами.
— Включай, — сказал помощнику.
Двигатель лётмарша работал ровно и почти бесшумно.
— И всё же лёгкий отзвук остался, — нахмурился Винсент. — Но это после обеда откалибруем. Глуши мотор!
Из лётмаршной кабины выскочил Николай.
— Я контакты пусковика царговой кислотой протёр, крепления новые поставил. Звук приглох, но всё равно остался.
— Да, сами мы тут не разберёмся, — сказал Винсет. — Перепиши работу двигателя на анализатор, я расчётчику отнесу, пусть посмотрит, что там не так.
— Подожди немного, Гюнт уже понёс ему данные по вон тому грузовику.
Винсент глянул на обшарпанный лётмарш-пятитонку.
— И они надеются, что эта развалюха ещё сможет летать?
— Хозяин даже смотреть на такой металлолом не хотел, не то что чинить. Но Михаил Семёнович сказал, что всё не так безнадёжно, как выглядит. Тогда хозяин сказал, что если такой умный, то пусть сам это корыто чинит. Семёныч снял данные. Теперь Авдей делает расчёты. Не нужно его отвлекать.
