Шамиль Идиатуллин - СССР™

– А ребят тоже в эксклюзивный проект?

– Нет, что вы. С ними проще – административный департамент расширяется, в юротделе несколько вакансий возникло – а мы предпочитаем людей со студенческой скамьи брать. Дело-то такое, госважности, сами понимаете. Вот меня и попросили в качестве рекрутера выступить, раз все равно с вами...

– А why, как говорится, me? Чем я такой особенный?

– Так очевидно же. Во-первых, ваша специализация и тема научной работы. Она магистральная для нас. Во-вторых, опыт практической деятельности – короткий, но очень впечатляющий. Вы не учитываете, Алик, какую роль сыграло то, что вы именно с Сучковым дебютировали. Только из-за того, что у вас такая компашка кимоношников сложилась, непрозрачная снаружи, вы не засветились на рынке. Будь вы в штабе любого другого кандидата, самого занюханного, вокруг вас уже пять хэдхантеров хороводы водили бы. Условия бы предлагали, все такое. На всякий случай, если они таки возникнут: наши условия лучше.

– Насколько лучше-то? – не выдержал я. – Хоть эти детали обрисуйте.

– А! Ну это просто: сразу оклад полторы тысячи чистыми и жилье, через полтора-два года – квартира в Москве. Она остается за вами независимо от того, в какой точке России или мира вам придется работать дальше. Плюс полный соцпакет.

Я даже не стал спрашивать, какие точки мира грозят, едят ли там шатенов, что такое соцпакет и будут ли перечисленные условия прописаны в контракте. Я сказал:

– Максим Александрович, не надо ждать двадцать восьмого. Я, может, разочарую вас, но я согласен. Здесь и сейчас.

Рычев с шумом выдохнул и сказал:

– Алик, нельзя же так пугать. Я сперва подумал, что вы отказываетесь.

– Максим Александрович, вы просто не с того начали. Извините, ради бога, но вы, видимо, давно не жили в общежитии или на съемной квартире.

Рычев подумал и сказал:

– Да. Видимо, да. Тогда без затей – послезавтра... Нет, даже завтра, если получится, я вас с одним человеком познакомлю – сразу и начнем. Да. А ведь прав Булгаков, да, Алик?

– Что черта героем сделал? Правду говорить легко и приятно, – подтвердил я. – Максим Александрович, так как насчет деталей? Или сначала надо где-нибудь кровью расписаться?

– Да нет, не надо. А проект, если в двух словах, незамысловатый. Называется «Советский Союз».

2

«Союз» происходит от слова «боюсь»,

«Союз» происходит от слова «напьюсь»,

«Союз» происходит от слова «убью».

Сергей давно усвоил, что при встрече с автором афоризма «На работу как на праздник» надо сразу проводить двойку «солнечное сплетение – подбородок». Но в это утро он бы только потрепал лицемерного подлеца по прыщавой щеке и отправил жить дальше.

Любимый город наконец отмылся от весенних чудес и оказался чистым, свежим и ярким. И особенно родным – после каталонских-то выкрутас.

А любовью, оказывается, тоже можно объесться. И найти в пресыщении новый уровень счастья.

Проснуться, не отойдя от нежности, сменившей привкус в родном доме, открыть глаза в желтое солнце, ощутить мягкий Маринкин поцелуй и запах кофе – елки зеленые, как я ее люблю! Позавтракать в постели по заведенному в Гишпании обычаю – правильно, пересадим все ценное в наши грязи, – несуетливо собраться, выйти в любимый город. К накопившимся делам. Без меня там, поди, смрад и полумрак, все заскорузло и уткнулось носом в паутину.

Чертовски хотелось работать.

Дорога была шоколадной, идиоты куда-то делись, уступив эконишу взаимно вежливым водителям, офис сиял, сотрудники тоже. Коммунизм, блин.

Наташка залучилась, полезла целоваться, попросила разрешения позвонить Мариночке, чтобы она все рассказала. А нам-то что рассказывать? Все спокойно, без эксцессов. Валя только Дорофеев сегодня несколько раз уже заглядывал, просил предупредить, как только вы появитесь. Но он вообще помутнел как-то, пока вас не было, зайдет, потопчется и уходит. Медвежонок. Ну да, конечно, подождет. А больше ничего. Да, все замы на месте, только Комаров в отпуске. Хорошо, всех к трем часам приглашу.

В кабинете было чистенько, стояли свежие цветы – ну Наташка, – а под ними лежал ворох открыток и телеграмм.

Сергей плюхнулся в кресло, покачался, рассеянно улыбаясь, дотянулся до вороха и стал по одному выдергивать и читать плотные листки, похожие на мультипликационных бабочек. Совсем разулыбался, когда ожил селектор.

– Сергей Владимирович, вас из Москвы спрашивают, сказала Наташа.

– Агафонов, что ли? Давай.

– Нет, из ЗАО «Союз» какого-то, Корниенко Николай Иванович.

– О, считай, коллеги. Все равно давай, – сказал Сергей, поднимая трубку.

Он решил, что москвич представляет какую-нибудь дочку «Союзторга», под маркой которого работала собственная компания Сергея. Решение оказалось до обидного неверным.

– Сергей Владимирович, добрый день. Моя фамилия Корниенко, я представляю ЗАО «Союз».

Голос у Корниенко был несолидно высоким. Сергей подумал, что Наташа все-таки молодец – сразу указала на то, что звонящий – Николай Иваныч, а то бы блукал я минут десять в вопросах половой идентификации.

– Да я понял, спасибо. Вам Агафонов подсказал?..

– Ну, в какой-то мере. Скажите, пожалуйста, Сергей Владимирович, вы получили наше письмо?

– Какое?

– Письмо ЗАО «Союз», посвященное проблемам использования юридически защищенного номинатива, – терпеливо сказал Корниенко.

– Да нет вроде. А когда вы отправляли?

– Мы, Сергей Владимирович, отправляли письмо с уведомлением в конце прошлого месяца и уже получили уведомление о получении.

– А, ну тогда пришло, конечно. Странно, что я не видел. О чем там хоть, напомните вкратце.

– Там юридический вопрос...

– Все, понял, – перебил Сергей. – Было какое-то письмо, моя... мой секретарь его сразу юристам спихнул. Я же сам не юрист, понимаете?

– И каково решение вашего юриста?

– А что юрист, юрист решений не принимает. Решение-то я принимаю, понимаете? А он советует.

– И что он посоветовал? – Кажется, Корниенко совершенно не умел возмущаться и не велся на мотание бычьего хвоста.

– Да не знаю еще. Он не докладывал пока.

– Хорошо. Сергей Владимирович, я возьму на себя смелость указать на то, что мой доверитель предложил вам решить возникшую проблему во внесудебном порядке и выделил для этого один календарный месяц.

– Се-екундочку! – пропел Сергей, вставая, но Корниенко продолжал нудным донельзя тоном:

– Моему доверителю представляется, что это вполне достаточное время для того, чтобы как минимум сверить позиции. Мой доверитель исходил из того, что любой добросовестный контрагент, обнаружив, что вольно или невольно нарушил юридически защищенные права третьего лица, поспешит исправить создавшуюся ситуацию.

– Так. Николай Иваныч...

– Если этого не происходит, можно говорить либо о недобросовестности, либо о легкомысленности собеседника Моего доверителя, по его собственному выражению, не колышет, с чем именно мы имеем дело в каждом конкретном случае.

– Да в каком случае, ё-мое? – воскликнул Сергей, мгновенно вспотев.

– Поэтому я вынужден уведомить вас, что ЗАО «Союз», обладающее исключительными правами на коммерческое использование устойчивого сочетания «Советский Союз», а также производных от него, на территории Российской Федерации и за ее пределами, направляет в московский арбитраж иск к ООО «Союзторг-Восток» с требованием прекратить контрафактное использование чужой торговой марки и компенсировать ущерб, нанесенный действиями вашей компании.

– И какой ущерб? – поинтересовался Сергей, сев и откинувшись на спинку кресла. Холодная рубашка неровно прилипла к спине.

– Сергей Владимирович, вы действительно даже не заглянули в письмо?

– Да говорю же вам – нет. Я, между прочим, женился три недели назад, мне вообще...

– Мои поздравления и, наверное, соболезнования.

– Хамить не надо.

– Я не хамлю, Сергей Владимирович. В самом деле, почитайте наше обращение, там все написано. Копия иска придет вам, думаю, через день-два. Всего вам доброго.

– Стоп. Слушайте, как вас там, Корниенко. Я сейчас письмо посмотрю и перезвоню вам. Номер только скажите.

– Сергей Владимирович, вы все найдете в письме. Успехов вам.

И положил трубку.

Сергей подержал свою в руке, подумал и, не отрывая согревшейся спины от кресла, метнул ее на рычаг. Попал. Вытер руку о штанину, попытался снова, не отрываясь от спинки, дотянуться до трубки или кнопки селектора. Не смог. Вскочил, обогнул стол, рявкнул: «Наташа!» – и, не дожидаясь ответа, зашагал к двери. Чуть не сшиб спешившую навстречу Наташу, подхватил ее за плечи и громко сказал ей в лицо:

– Дорофеева найди. Пусть здесь будет через две минуты. С письмом.