Геннадий Марченко - Перезагрузка или Back in the Ussr (трилогия)
По левую руку располагалось трехэтажное здание, в котором сейчас базировалась 11-я школа, а позже здание оккупирует городское управление образования. В душе всколыхнулись воспоминания. Мой неугомонный класс, моя школа – пусть и не 11-я – коллеги-педагоги, пробивная, как танк, директор школы Нина Владимировна. Эх, когда мы еще с вами свидимся…
Так, хватит нюни распускать! Соберись, тряпка! Пока ты находишься в эпохе так называемого застоя – пытайся как-то здесь выжить. Да, без денег и с российским паспортом, что только усложняет ситуацию. Но история знает тысячи примеров, когда люди выбирались и из более сложных передряг. А вокруг меня все-таки не первобытные джунгли и не заснеженная тундра, а вполне себе цивилизованный городок, к тому же мой родной.
Может, для начала тем же дворником устроиться? Если спросят документы, скажу, что отстал от проходящего поезда, челябинского например, а документы уехали в купе. Или ну ее на фиг? Отправят запрос в тот же Челябинск, возникнут вопросы… Тогда уж лучше изобразить… Ну, скажем, частичную потерю памяти. То есть как зовут – помню, а вот откуда я – уже нет. Как в «Джентльменах удачи»: тут помню, тут не помню. Фильм вышел вроде бы году этак в 73-м, так что народ уже должен был его растащить на цитаты.
Кстати, о еде. Нужно хотя бы посмотреть цены в местных супермаркетах… то бишь в магазинах. На Володарского торговыми точками и не пахло, значит, нужно вернуться на Московскую.
Правда, пришлось потерпеть, когда магазины наконец-то распахнут свои двери. Первым это сделал хлебный магазин, располагавшийся напротив кукольного театра «Орленок». В ожидании этого момента я наблюдал, как с хлебовозки разгружают свежий хлеб. Одуряюще вкусный запах свежеиспеченных ржаных буханок и нарезных, покрытых светло-коричневой корочкой батонов буквально сводил с ума.
К моменту открытия магазина у крылечка собралась небольшая очередь, состоявшая в основном из пенсионеров, все с авоськами. Про красивые пластиковые пакеты тогда еще и не знали. Может быть, они уже и были в ходу в Москве или Ленинграде, но пензяки предпочитали ходить за продуктами с проверенными временем сетками, которые легко выдерживали, к примеру, три кило картошки, пару пакетов молока и буханку хлеба. Открыть, что ли, подпольное производство пакетов? Сделаться эдаким цеховиком, с риском угодить на нары или вообще встать у стенки. Государство никогда не любило конкурентов, а советское в особенности.
Зайдя в магазин, я присмотрелся к ассортименту и цифрам на ценниках. Батон «Нарезной» стоил 22 копейки, буханка ржаного – 16 копеек, в 6 копеек обошлись бы булочка «Городская», в 3 копейки ржаная лепешка… Выбор не ахти какой большой, не сравнить с хлебными отделами супермаркетов будущего, но почему-то большего и не хотелось. Сейчас бы парочку таких одуряюще пахнувших рогаликов, да пакет настоящего советского молока…
Кстати, о молоке. На него я наткнулся в другом магазине, чуть выше по Московской. Здесь предлагалось молоко в полулитровых пакетах в форме пирамидок по 15 копеек штука, и такого же объема бутылках. Еще имелись бутылки с ряженкой и варенцом, а сметану развешивали по банкам, с которыми приходили сами покупатели.
Самый большой ассортимент продовольственных товаров оказался в магазине, до революции принадлежавшем купцу Будылину. Бакалея в виде рыбных и овощных консервов, а также круп и макаронных изделий меня не очень впечатлила, хотя, предложи мне кто-нибудь отведать все это бесплатно – я бы ни секунды не сомневался. Куда больше притягивала взгляд витрина, за которой скрывались колбасные изделия. Правда, разновидностей колбас оказалось не так уж и много, и смотрелись они не столь нарядно, как в будущем, но от этого аппетит отнюдь не уменьшился.
Проигнорировав ввиду отсутствия советской наличности очередь за колбасой, направился к выходу. Последний раз я ел больше суток назад, легко позавтракав перед выходом на экскурсию. Теперь мне казалось, что у меня не было во рту крошки как минимум неделю. Хоть падай в голодный обморок. Ирония судьбы… С человеком происходит событие, достойное как минимум Нобелевской премии, а он вынужден думать о том, как бы не умереть с голоду.
Погруженный в свои печальные мысли, я перешел Московскую и побрел вниз, вскоре добравшись до овощного магазина, о чем сообщался грязноватая вывеска «Овощи-фрукты». Лет через тридцать на этом месте будет красоваться здание какого-то издательства. Но это дело далекого будущего, а пока, проходя мимо магазина с другой стороны, я наблюдал довольно симпатичную женщину лет примерно моего возраста, в выглаженном синем халате, на заднем крыльце распекавшей мужичка бомжеватого вида.
– Вали давай отсюда, алкаш проклятый! Толку от тебя никакого, только и умеешь клянчить на бутылку. Видала я таких грузчиков знаешь где?!
– Валюх, да хорош бузить-то, ну последний раз, душа горит…
– Иди отсюда, говорю, пока участкового не позвала. Ты за час всего два мешка затащил с улицы, а у меня люди стоят в очереди, картошку ждут. Чтобы я хоть раз еще с тобой, паразитом, связалась!..
Валентина замахнулась, что никак не вязалось с ее отнюдь не боевой внешностью, и мужичонка, втянув в плечи голову и что-то бормоча себе под нос, побрел прочь. А несчастная женщина, встряхнув своими каштановыми волосами, принялась с кряхтением подволакивать сетчатый мешок картошки.
Как мужчина я не мог оставаться равнодушным, а потому тут же предложил даме свою помощь. Валентина, подбоченясь, довольно критически оглядела меня с ног до головы.
– Гляди-ка, помощник нашелся… На алконавта вроде непохож, одет прилично. Ну, помоги, коль силенок хватит.
Это я с виду выгляжу отнюдь не Самсоном, разрывающим пасть льву. На самом деле под небольшим слоем свойственного 35-летнему человеку жирка еще таились довольно крепкие мышцы благодаря редким, но все же посещениям маленького тренажерного зала при нашей школе.
Куртку и сумку я предпочел повесить внутри на гвоздик, чтобы не запачкать. Поднатужившись, взвалил на плечо мешок и под чутким руководством Валентины затащил его внутрь, после чего отправился за следующим. Продавщица тем временем с чистой совестью присоединилась к своей коллеге, в одиночку отпускавшей товар покупателям.
Минут через десять я закончил работу и поинтересовался, где можно помыть руки.
– Вон в углу рукомойник… Тебя хоть как звать-то?
– Сергей.
– А я Валентина, заведующая овощным магазином. На, держи, заработал…
Она протянула мне смятую и порядком замызганную бумажку коричневатого цвета, на которой я разглядел надпись «Один рубль». Оказывается, и не продавщица она вовсе, а целый завмаг! Естественно, от купюры я отказываться не стал, ведь денежку заработал честно, а на этот рупь по советским ценам можно было несколько раз скромно перекусить. Либо один раз, но уже не совсем скромно.
Поблагодарив Валентину, я спрятал купюру во внутренний карман. Прежде чем распрощаться, предложил:
– Я невольно стал свидетелем вашего разговора с тем… грузчиком. Так понимаю, что у вас проблема с рабочей силой?
– Это точно, Михалыч больше выпьет, чем перетаскает. Подрядился у нас за бутылку или трешку в день работать, но толку, сам видишь, от него мало. А ты что, можешь кого-то предложить?
– Могу себя предложить.
Аккуратно оформленные брови Валентины приподнялись, и она еще раз прошлась по мне оценивающим взглядом.
– А ты сам-то кто будешь вообще?
– Видите ли, дело в том, я помню, как меня зовут: имя, отчество и фамилию. То есть Сергей Андреевич Губернский. Но не помню, кто я по профессии, где работаю и живу. Я очнулся вчера на лавке в скверике, в этой одежде и с сумкой через плечо. Сумка абсолютно пустая, ни денег, ни документов (про телефон, электронную книгу и российский паспорт я решил пока никому не рассказывать, равно как и о портмоне с российскими купюрами в кармане куртки). Ночь пришлось провести в каком-то подъезде.
– Вот те раз… Ни с кем не пил вчера? Ничего не употреблял?
– Не помню, – виновато развожу руками.
– А чего в милицию не пошел?
– Сам не знаю… Думаете, стоит?
– Так какие еще варианты? Если помнишь, как тебя зовут, пусть поглядят в каком-нибудь справочнике, в телефонной книге… Ну я не знаю, как у них это делается, но если ты пензенский, то найдут быстро. А вот если иногородний – тогда дело может затянуться. А еще могут в «психушку» свозить, вколют чего-нибудь, чтобы память вернулась…
– Нет уж, что-то мне как-то не хочется в эту вашу «психушку», – вздрогнул я, представив, как меня, совершенно здорового человека, мучают изверги в белых халатах.
Валя пожала плечами:
– Нет, ну дело-то твое… А какие вообще планы?
– Сильно вперед не загадываю. Есть охота, а денег нет. Вот и подумал, что можно пока грузчиком подзаработать. Вроде не хилый, должен справиться.
