Виктор Слипенчук - Звёздный Спас
Между тем на зеркальной глади квадрата парад монстров продолжался. Сменяя друг друга, появлялись трёхглавые Змеи Горынычи с верблюжьими мордами и харями полулюдин. Огромные головы-колобки с бесчисленным количеством, как у сороконожек, младенческих ручонок, которые поначалу казались своеобразными ресничками. Явилась и уже известная улитка с выползшим из раковины клювообразным существом и многое-многое другое, сохраняющее минимум человеческого облика и оттого как бы глумящееся над ним.
Агапия Агафоновича заинтересовал монстр, похожий на осьминога. Ежесекундно меняясь обличьем, в один из моментов он вытащил как бы из-под себя свою голову и на длинном рукастом щупальце приблизил ее к полковнику. Не узнать психотерапевта, его отчуждённую улыбку и щербинку на зубе, как у Председателя комитета, было просто невозможно. Слишком свежа была встреча с ним.
– Бэмсик! – невольно вскрикнул полковник.
И в ту же секунду услышал:
– Циркулярная криптограмма оформлена в будущем, которое уже не за горами. Крестик в круге – вовсе не крестик, а знак «плюс». На материнской планете, откуда пришли на Землю наши пращуры, такой печатью испокон обозначали время. «Плюс» в круге – будущее. «Минус» – прошедшее. А настоящее – широкая разделительная линия между ними. Суть в том, что Живое Время, умножаясь, делится, подобно живой клетке. Все законы природы, вся красота мира – здесь. Вы спрашиваете о цели, она у нас с вами одна – воспользоваться влиянием будущего, чтобы изменить настоящее в свою пользу.
Полковник хмыкнул – какая-то чуждая его пониманию философия. Но тут словно кто-то толкнул в бок: изменить Живое Время в свою пользу – это то же самое, что непременно стать генерал-лейтенантом. Он опять хмыкнул – логично, весьма логично.
«Чёрный квадрат» погас, словно его выключили, и исчез, рассеялся в каких-то туманных серебристых струйках. Зато к Агапию Агафоновичу вернулась утраченная было жажда деятельности.
Глава 32
Итак, генерал-лейтенант, сомнения в сторону, пора действовать.
План действий созрел мгновенно. Он созрел ещё во время беседы с Бэмсиком, когда полковник впервые увидел знакомую щербинку на его левом верхнем зубе. То есть плана тогда ещё не было, но возникло подозрение, требующее разъяснений. Почему щербинка у Председателя комитета СОИС и у смотрителя клуба «Сталкер» одна и та же? Не две схожие, как близняшки, а именно одна и та же со всеми, так сказать, вытекающими отсюда последствиями.
А последствия вытекали не ординарные – трудно предсказуемые. Если Бэмсик владеет искусством оборотня – это одно. А если Председатель – совсем, совсем другое. Кроме того, какая цель, если это Председатель в образе смотрителя клуба «Сталкер»? Может, он ведёт серьёзную игру, и Агапий Агафонович своим неаккуратным вмешательством может навредить общему делу. А чтобы не навредить, надо точно знать – кто есть кто? Как выражались на его прежней работе – ху из ху? Но и Бэмсик в образе председателя комитета СОИС – тоже не подарок. Может такое натворить, что мало не покажется. В общем, план действий созрел мгновенно и, как любая военная импровизация, был гениален лишь только потому, что содержал элементы самосохранения.
Надо немедленно вызвать на собеседование Инютина – да-да, Инютина! Только он расставит все точки над «i» – да-да, только он! И прежде всего потому, что уже встречался с Бэмсиком и победил его. А все эти американцы и японцы со своими инновациями никуда не денутся, подождут.
Агапий Агафонович ещё раз отодвинул ящик стола – решил запомнить содержание криптограммы наизусть, до каждой точки и запятой. И неожиданно заинтересовался бумагами, на которых лежала криптограмма.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО ПРОЕКТ ИНДИГО
Досье по делу изобретений
Гарвардских изобретателей:
Дяди Сэма, штабс-капитана Рыбникова
и примкнувшего к ним
русского генерал-лейтенанта
Агапия Агафоновича Акиндина
Агапий Агафонович мягко положил бумаги перед собой и, опершись локтями о столешницу, закрыл лицо руками. Никаких мыслей не было – Торричеллиева пустота, вакуум. Поймав себя на этой понятной мысли, он встал из-за стола и подошёл к шифоньеру – там висел его парадный мундир.
Агапий Агафонович некоторое время постоял возле шифоньера, ждал, может быть, явится какая-нибудь новая мысль. Нет, мыслей не было – вакуум. Ваку-ум. Ум-ваку . О, это уже что-то, подумал Агапий Агафонович. Ум непременно потребуется, но какой – простой, обычный ум, которого ему не занимать или ум-ваку ? Да, в этом-то вся загвоздка.
Он резко открыл дверцу шифоньера. На плечиках, чуть-чуть качнувшись, висел его, Агапия Агафоновича, мундир с погонами генерал-лейтенанта. Поганец, как быстро работает, уже новые погоны пришил, глупо восхитился полковник. И неожиданно для себя вначале засмеялся, а потом кисло сморщился. Он представил себя в мундире генерала на каком-то особо значимом собрании их службы с участием первых лиц страны.
Господи, если ты есть, помоги! Агапий Агафонович едва не зарыдал от противоречивости чувств, вдруг ударивших в голову.
– Ну-ну, полковник, не хмелеть, – вслух приказал себе Агапий Агафонович и уже мысленно подытожил: от такого хмеля никакой ум не спасёт. А похмелье будет несладким – жутким будет похмелье.
Прежде чем закрыл шифоньер, всё-таки не отказал себе в удовольствии – потрогал генеральские звёздочки. И невольно отметил: ишь ты, как проникновенно темнеют на золоте погон. Надеть бы! Эх, где наша не пропадала, однова живём, – вскинулись чувства пенной брагой, и Агапий Агафонович вновь едва не зарыдал в избытке чувств.
Хмелеешь, господин полковник! Генеральские погоны из рук поганца Бэмсика?! Даже родная Люси тебя не поймёт, – мысленно воспротивясь, вскричал Агапий Агафонович и резко закрыл шифоньер.
Он сел за стол и принялся изучать бумаги. Ему хотелось начать со своего донесения. Мелькнула мысль: однако без ума-ваку не обойтись, если оно подобно тому, какое он написал после посещения ресторана «Ермак». Настроенный самокритично, Агапий Агафонович отбросил эту мысль как второстепенную. И тут же наткнулся на своё донесение от 10.03.05 г.
...Начальнику СОИС МГУполковнику Акиндину А.А.от начальника СОИС МГУполковника Акиндина А.А.
Чёрт знает что! Проклятая работа. А некоторые считают, что они в СОИС чужими руками жар загребают. Ну так идите сюда, позагребайте, а он, полковник Акиндин, со стороны посмотрит, как они от своего же звания генерал-лейтенанта нервно вздрагивать будут. Проклятая работа. Это всё козни поганца Бэмсика. Присовокупил, подлец!
Нет, своё донесение он читать не будет. Про себя он и так всё знает.
Полковник отодвинул бумаги, достал папку «Досье по делу ЛИПЯ…». И нисколько не удивился, что и здесь было подшито его донесение.
Уже размножил. Быстро работает, сволочь, опять невольно восхитился полковник. И поторопил себя: читай про гарвардских изобретателей. Быть может, здесь каждая минута дорога. И поменьше ваку-ума , а побольше ума простого, житейского, апеллировал Агапий Агафонович к самому себе, но въевшееся в плоть и кровь чувство бдительности и здесь сработало.
Вполне возможно, что в этих донесениях скрыта весьма опасная охмуряющая «деза», а он клюнет. Ещё с похожестью обличий Председателя комитета и Бэмсика не разобрался, а ему уже что-то новое приготовлено. Так и утянет, сволочь, туда, где Макар телят не пас. Ведь перебор информации – это как перебор в игре в карты. Слетит крыша, тут уже никакой ум не поможет. Проклятая работа, пищишь, а лезешь – хоть похоронят с почестями.
Агапия Агафоновича осенило: он прочтёт – и, если во всём почувствует сплошной ваку-ум , то есть ум-ваку , отбросит прочитанное. Вызовет Инютина – что бы там ни было, а в личной схватке индиго Инютин победил индиго Бэмсика.
Донесение первое
От Гарвардского изобретателя Дяди Сэма
начальнику СОИС МГУ
полковнику Акиндину А.А.
Довожу до Вашего сведения, что в основе нашего (совместного со штабс-капитаном Рыбниковым) изобретения «телелинзы» – открытие великого изобретателя, постигшего суть «свободной энергии», Джона Уоррела Кили. Наше изобретение принадлежит всему человечеству, но его родиной (мы должны привыкнуть, что у подлинных открытий и изобретений, как и у человека, есть родина) являются США и СССР, а теперь Россия (как правопреемница). Наши телелинзы (моя и штабс-капитана Рыбникова) имеют различные параметры проникновения не потому, что они разные (они идентичны, коэффициент восприятия среды у них, у той и другой телелинзы, равен нулю), а потому, что спусковым механизмом, приводящим телелинзу в действие, является собственная психическая энергия изобретателя.
