Анастасия Баталова - Исполнитель желаний (СИ)

— Возможно, ты и права. В живой природе — жить или погибнуть — вопрос вероятности. И ей не остаётся ничего, кроме как ПОПРОБОВАТЬ увидеть солнце…Но как ведь сильна!

— А если, по твоей философии, Крайст, всякая жизнь — попытка, вот ты только что сказал, жизнь травинки — попытка увидеть солнце, то тогда наша, человеческая жизнь, попытка чего?

Крайст ненадолго задумался, потом смело встретил ищущий Кирочкин взгляд и усмехнулся.

— Наша жизнь — это попытка познать любовь.

Ей показалось, что глаза у него при этом стали чуть печальнее, чем обычно. Он ещё раз глянул на тонкую острую травинку, торчащую из щели в бетонной плите и осторожно погладил её.

— Идёмте, — провозгласил он, поднимаясь, — Скоро приедет генерал Росс.

На базу постепенно съезжались люди. Они оставляли машины в лесу и, пересекая невысокий молодой березняк пешком, выходили на взлётную полосу.

Все были одеты в одинаковую лёгкую и прочную серую форму. Они собирались небольшими группами, по два-три человека, о чём-то говорили, смеялись. Некоторые совершенно свободно переходили от одной группы к другой или вообще не присоединялись ни к одной из них, предпочитая в одиночестве наслаждаться звуками и красками раннего летнего вечера. Кирочка заметила, что в обращении этих людей друг к другу очень много внутреннего тепла — их связывало особое не физическое родство, сближала причастность к Тайне — каждый чувствовал себя неотъемлемой частью большого целого. А отсутствие бытовых связей между этими людьми обеспечивало непринуждённость отношений. Их не тяготили взаимные долги и обязательства, обещания, скрытые желания и обиды. Они не возлагали друг на друга надежд и не ждали определённых реакций на свои действия. Каждый из них был независим. Все эти люди просто радовались чудесному летнему дню, блеску козырьков, удачным шуткам и возможности видеть друг друга, говорить, улыбаться. Спокойно встретившись, они могли так же спокойно расстаться — в этом не было печали. И Кирочка впервые осознала величие свода Правил — она воочию увидела результат борьбы с привязанностями, зависимостями, с самим рабством человеческих чувств, неизбежно возникающих в результате тесных взаимоотношений — результат глубинного внутреннего отшельничества.

Прищуренные на солнце глаза, золотистые, как будто светящиеся лица, улыбки… Зрелище было таким необыкновенным и прекрасным, что Кирочка вздрогнула от восторга — мелкие мурашки легонько пробежали по позвоночнику. Ещё никогда ей не приходилось видеть сразу столько по-настоящему счастливых людей.

Их было не очень много. Не более двух сотен.

— Ты думаешь, это все? — шепотом спросила Кирочка у Аль-Мары. — Или ещё приедут?

— Вряд ли в Особом Подразделении тьма народа, — отвечала рыжая, старательно заправляя под фуражку свои густые тяжёлые волосы, — что это за тайна, которую знает целый город?

— Но ведь очень большое число простых людей верит в колдунов, — продолжала рассуждать Кирочка, — вот моя двоюродная тётя, например, постоянно ходила к каким-то бабкам, гадалкам, всё ей казалось, что на ней то порча, то сглаз.

— Среди колдунов полно шарлатанов, — безапеляционно заявила Аль-Мара, — кроме того верить и знать — далеко не одно и то же.

Тем временем счастливые люди внезапно перестали общаться и повернули головы в сторону заходящего солнца. Пластиковые козырьки фуражек ослепительно засверкали в его лучах.

По взлётной полосе медленно ехала чёрная машина. Солнце играло на гладкой поверхности капота и тонированных стекол.

— Это, наверное, генерал Росс, — шепнула Кирочка Аль-Маре. Другие курсанты тоже заволновались, кивками головы они показывали друг другу на приближающийся автомобиль и тихо переговаривались.

Наконец, служебная машина с тонированными стёклами добралась до середины мозаичного поля и остановилась.

Генерал Росс вышел из-за дверцы и приветственно поднял руку. Киру удивило, что у него не было шофёра — за рулём сидела полковник Айна Мерроуз.

Повинуясь традиции, счастливые люди разом сняли свои фуражки.

Задняя дверца автомобиля открылась, и из него следом за генералом и Айной вышел ещё один человек. Это был изобретатель Мика Орели, единственный из присутствующих облачённый в простую одежду — на нём были старые джинсы и красная растянутая футболка. Он вышел и скромно встал по левую руку от генерала.

— Это что ещё за шпендик!? — удивлённо прошептал Билл Крайст, — Насколько я знаю, посторонние на парады не допускаются. Но раз уж он приехал с генералом — значит нужно…

Люди в серой форме окружили машину.

— Я рад видеть вас здесь, друзья мои! — Доброжелательно и без лишнего пафоса обратился к ним генерал Росс. — Нынешний парад будет не совсем обычным, я бы хотел сразу представить вам нашего гостя, — генерал повернул голову в сторону молодого инженера, — господина Мику Орели — изобретателя принципиально нового вида оружия…

Мика сделал шажок вперёд и коротко поклонился. В толпе прокатился негромкий прерывистый ропот, потом — несколько мгновений полной тишины — и, наконец, первые нерешительные аплодисменты; один хлопок, другой, третий, их количество вдруг стало лавинообразно нарастать, пока все они не слились в стихийный ликующий шквал…

— … и сегодня мы покажем вам это оружие в действии! — продолжал генерал под стихающие рукоплескания.

Жестом он попросил людей расширить круг около машины и разомкнуть его. Теперь Особое Подразделение выстроилось полукольцом.

Тем временем генерал извлёк из багажника автомобиля фанерный ящик и поставил его на землю. После этого Мика Орели достал из потёртой сумки, что висела у него на плече, игрушку, лохматого плюшевого медведя, и усадил его на этот ящик. Затем генерал открыл небольшой чемоданчик, ранее находившийся у него в руках, и вынул оттуда пистолет.

Оружие было сработано превосходно. Внешне оно ничем не отличалось от обычного боевого пистолета. Собственно, это он и был. В пистолете имелся барабан для патронов, которыми его владелец мог при необходимости стрелять. Задумывалось это Микой исключительно для маскировки, а в итоге получилась полезная дополнительная функция. А поворотом малозаметной ручки на корпусе пистолет переводился в режим излучателя. Стоит заметить, что самая первая модификация генератора ОВЗ была величиной со среднюю микроволновую печь, и Мике стоило немалого труда уменьшить генератор до размеров пистолета.

Генерал тем временем приподнял изобретение в руках, чтобы каждый из присутствующих мог видеть его. Косой луч заходящего солнца резко вонзился в глянцевую чёрную поверхность дула, пробежав по нему слепящим бликом.

— Пистолет как пистолет. Вроде бы ничего особенного, — произнёс генерал, показывая оружие со всех сторон. — А теперь смотрите!

Генерал направил пистолет на плюшевого медведя и нажал на курок.

Яркая вспышка света на миг ослепила всех. И тут же исчезла. Люди начали встревоженно переглядываться. У каждого из них было ощущение, что здесь ЧТО-ТО ПРОИЗОШЛО, но никто не помнил, ЧТО ИМЕННО.

— Открой ящик, — скомандовал генерал.

Мика Орели откинул крышку фанерного ящика, на который минуту назад генерал направлял пистолет, и, точно иллюзионист, вынул оттуда двойника внезапно исчезнувшего медведя — точно такую же плюшевую игрушку.

Все ахнули. По полукольцу стоящих людей прокатилась новая волна аплодисментов.

— Наша работа над новейшим оружием, однако, ещё не завершена, — произнёс, немного возвысив голос, генерал Росс, — Теперь нам предстоит самое трудное — найти тех, кому можно будет его доверить…

Мика Орели стоял потупившись. Некоторое время назад он заметил в первом ряду Кирочку. Прежде ничего подобного с молодым инженером не происходило. Ему одновременно хотелось и смотреть на неё и отвести взгляд. Девушка как будто бы светилась — то ли тонкие лучи оранжевого закатного солнца так удачно падали на её лицо, и то был просто фокус, обман чувств, то ли сама она являлась источником какого-то таинственного, неизвестного современной науке излучения.

Официальная часть Парада на этом завершилась, и генерал Росс подходил теперь к каждому в отдельности и кому-то давал напутствия, кого-то хвалил, а кому-то делал замечания. С его больших щедрых ладоней на погоны иногда падали маленькие звёздочки.

Курсанты особенно волновались, как-никак это был их первый парад, и Кирочка, и Аль-Мара, и другие ребята из группы стояли ровным строем, застыв на своих местах, и с замиранием сердца ожидали момента, когда генерал обратится к ним. Тогда каждому из них следовало сделать шаг вперёд и назвать своё имя.

— Кира Лунь… — тихо сказала Кирочка, покинув строй, когда до неё дошла очередь. Она удивилась тому, как значительно и одиноко прозвучал её маленький от робости голосок.

— Кто же ваш куратор, курсант Лунь?