Марина Дяченко - Пандем
— Вы считаете, ему нужно человечество, обладающее волей, — пробормотал Ким.
— Возможно… Но это только та часть правды, которую мы видим. Есть еще один очень интересный эффект — статистический… Видите ли, если в допандемном мире амплитуда между силой сильных личностей и слабостью слабых была велика, то сейчас она просто колоссальна. Человечество похоже не на лес с разным уровнем верхушек, а на поле, где исполинские деревья соседствуют не с пнями даже… С ямами в земле! Огромная разность потенциалов… И если предположить — гипотетически, — что вот Пандем приостанавливает свое присутствие… Предположить в порядке эксперимента… То несколько тысяч людей с гипертрофированной волей автоматически подчиняют себе миллиарды инфантилов! Создаются новые жестокие империи — за месяц!
«А так ли он умен», — подумал Ким в замешательстве.
— …Кстати, кое-что о цели Пандема может сказать анализ списков Первой Космической экспедиции, — бородатый Никас внимательно наблюдал за ним.
— Да? — Ким поднял голову.
— Да… Сто шестнадцать человек, мужчин и женщин, все они родились либо при Пандеме, либо незадолго до него. Разные этнические группы, разные типы темперамента, складывающиеся тем не менее в гармоничный узорчик экипажа, которому предстоит прожить в замкнутом пространстве черт знает сколько лет… Все отлично социализированы. У всех развита способность к волеизъявлению. Если отбросить некоторые специфические критерии… все-таки это космическая экспедиция, к каждому члену ее предъявляются чисто «технические» требования… есть гипотеза, что команда Первой — отобранные Пандемом по известным ему признакам удачные особи, которые где-то там составят удачный социум… Простите, Ким, но у меня запланирована работа на сегодня. У вас есть еще вопросы?
Глава 23
Миша Каманин терпеть не мог школьной практики.
В прошлом году — однажды — был единственный раз, когда Миша на практике все сделал правильно. Им было по семь-восемь лет, учитель задал задание — провести какой-то несложный опыт и записать результаты. Опыт-то простой, но работали две команды в одной комнате — на время, и самое скверное, что негатрон был только один, а из комнаты выходить запрещалось!
Кирилл, командир команды-соперника, все решил быстро и просто. Он всегда решал быстро и просто — Миша давно считал его любимцем Пандема; Кирилл разделил свою команду на две части: пока сам он с помощницей ставил опыт, оставшиеся трое пацанов и здоровенная девочка не без успеха удерживали всю Мишину команду в дальнем от негатрона углу.
Наверное, Миша мог бы сражаться. Их было больше — шестеро против четверых, они могли бы смять заслон и хотя бы сорвать несправедливому Кириллу опыт. Тем не менее Миша все десять минут простоял на месте, громко доказывая своим и чужим, что драться за прибор не следует, что в любой ситуации надо искать компромисс, что они бы прекрасно успели, если бы договорились между собой…
Команда Кирилла получила десять очков и полную победу, Мишина — ноль очков и поражение. После короткой мрачной перемены все пошли в школьную беседку, и там-то Пандем выдал по первое число Кириллу и его команде. Победа, оказывается, была фальшивой, на самом деле прав был Миша, который не принял предложенных Кириллом правил игры…
Ох, как Кирилл тогда возмутился. Он ведь привык выслушивать от Пандема похвалу; забыв о здравом смысле, он принялся доказывать, что Миша отказался от борьбы не из благородства, а из трусости. Миша знал, что он прав, и Пандем знал, что он прав; ребята и девчонки из обеих команд тоже склонялись к тому, что Кирилл прав, тогда Пандем неожиданно всех отпустил, кроме Кирилла, который остался с ним один на один…
Надо сказать, отношения Кирилла и Миши после этого не испортились, наоборот — стали как-то спокойнее. Кирилл даже попросил прощения, что обозвал Мишу трусом; как бы Мише хотелось, чтобы Кир извинился до разговора с Пандемом, а не после него!
Пандем почти каждую неделю находил за что похвалить Мишу, тем не менее Мише казалось, что хвалят его за какие-то пустяки. Когда наступило время следующей практики, Миша бесхитростно повторил однажды опробованную находку: не стал соперничать за какой-то там необходимый ресурс, а всю игру втолковывал о необходимости компромисса; оказалось, что он был не прав. Оказалось, что в этой новой практике соперничать как раз надо было; Пандем надавал по ушам теперь уже Мише, и даже осторожные утешения Кирилла не могли подсластить пилюлю.
«Тебе надо самому себя строить, — говорил Пандем в беседке, — пока ты не преуспел в этом строительстве, ты не видишь себя, не осознаешь своего права на внутреннее движение, ты боишься даже попробовать, а чего бояться, я же с тобой… Пробуй!»
Миша обещал.
Сегодня снова предстояла практика. Каждый получил задание в запечатанном пакете; в комнате было очень тихо, пока все сидели, уткнувшись в мониторы. В самом задании ничего особенного не было, это была спортивная эстафета; Миша не любил спортивностей, но «социалки» пугали его куда больше. Самое плохое выяснилось потом — оказывается, эстафета будет проходить в режиме «сенсор».
Раньше Миша думал, что такие задания начинаются в старших классах. Ну хотя бы лет с двенадцати; он был осторожен и редко набивал шишки или ранился о колючие шипы, например. Всякий раз после такой неудачи было очень неприятно — секунду-другую, пока шишка не исчезала и царапина не затягивалась; Миша знал, конечно, что в допандемные времена царапина могла болеть и кровоточить чуть ли не целый день…
Игры в режиме «сенсор» означали, что, если ты поранишься — рана будет болеть до самого финального сигнала. И ты при этом еще должен выполнять задание!
— Я не понимаю, зачем это нужно, — угрюмо говорил Миша голенастой Ольке.
— Просто смотри под ноги, — легкомысленно отвечала Олька. — У меня сеструха каждую пятницу бегает в «сенсорных» эстафетах, и только один раз коленку расцарапала.
Они вышли на старт, причем Миша оказался на этот раз в одной команде с Кириллом. За пять минут построили стратегию — кто с кем побежит и в каком порядке; первыми должны были пройти дистанцию Кирилл и Лив, потом Нарахиро и Леська, потом Миша и Олька, потом еще три пары. Полоса препятствий была незнакомая; два этапа, между ними несложное задание (Миша и Олька должны были активировать климатоформирующую установку, принесенную первой парой и собранную второй). Пятнадцать минут на дистанции. Все.
Дали старт.
Кирилл и Лив, как и ожидалось, все сделали четко и вернулись на тридцать секунд раньше, чем первая пара из второй команды. Леська напортачила со сборкой установки — Нарахиро пришлось все переделывать, они потеряли преимущество и проиграли второй команде почти минуту. Зажав в потной ладони эстафетную палочку, Миша пустился бежать вслед за Олькой, которая обожала легкую атлетику и теперь неслась впереди будто на воздушной подушке, не касаясь ногами травы…
Трава скрывала ямы и рытвины. Мише казалось, что каждый шаг отзывается непривычной болью в пятках. Он смотрел под ноги и никак не мог разогнаться; где-то позади — перед смотровым экраном — его команда орала, подбадривая и подстегивая, в наушниках звенели комариные голоса: давай! Давай! Каманин, жми! Хорошо!
(Они с удовольствием кричали бы «живей», «черепаха», а то еще и пообиднее что-то, но это считалось грубой психологической ошибкой. Все в команде знали, что Мишу надо хвалить на дистанции — только потом, после финиша, можно высказывать все, что в самом деле думаешь о его физкультурных достоинствах…)
Олька уже перелезла через забор, проползла под натянутой проволокой, перешла по бревну неширокий бассейн с грязной водой и добралась до климатоформа; для того чтобы активировать его, нужны были две — Мишина и ее — эстафетные палочки.
Низко натянутая проволока дергала ползущего за штаны на заду — это было неприятно и унизительно. Миша пахал землю носом, а команда орала в наушниках, а Олька топталась перед климатоформом, пытаясь в одиночку что-то придумать; подгоняемый теперь уже откровенно возмущенными криками, он легко перемахнул через бассейн и очень быстро — просто на удивление — догадался, каким образом запустить установку. Команда зааплодировала; теперь они возвращались назад, продираясь сквозь густые заросли неведомо каких кустов, преодолевая песчаные склоны, так что даже Мишин комбинезон засбоил и сделался влажным от пота…
До финиша оставалось с четверть этапа, когда пришла боль.
Он не понял, что происходит. Он валялся на спине и орал; что там произошло с его ногой, не было сил понимать, он знал только, что, по всей видимости, умирает прямо сейчас.
— Каманин, ты что?!
— Нога… — стонал Миша, чувствуя, что теряет сознание.
