Клэр Корбетт - Дайте нам крылья!
Она слегка расправила одно крыло, встряхнула перьями, потом вопросительно посмотрела на нас с Чеширом, ожидая объяснений. Даже не ожидая, а молча требуя их. Надо же! Она держалась еще более властно, чем Чешир. Она его подавляла.
— Это Зак Фоулер, — представил меня Чешир. — Зак, знакомьтесь, Амандина Кон.
Ах вот почему она так уверенно держится. Та самая знаменитая Амандина Кон. Второй такой нет. Я только что удостоится чести быть представленным старшему партнеру фирмы. А Пери, отважная Пери, которая в одиночку летит сквозь непогоду к Городу, — нищая безродная сирота с Окраин, и умудрилась проникнуть в это высшее общество, пусть и в роли няни. Я все больше дивился ее храбрости, упорству и везению. Необыкновенная девочка.
Амандина приветственно кивнула, затем, к моему удивлению, пожала мне руку. И тотчас переключилась на Чешира.
— Питер, вас ищет Арто Флорес. Он уже так отчаялся до вас достучаться, что отважился надоедать мне.
Чешир явно чувствовал себя в ее присутствии столь же напряженно, как и я, а ведь считанные минуты назад он весь сиял от радости, что Хьюго нашелся. Эти летатели переменчивые, настроение у них скачет — просто семь пятниц на неделе. Может, от лекарств? Чешир поднял бровь, словно говоря: «И что дальше?»
Амандина удивленно улыбнулась.
— Не пойму, отчего вам просто его не принять. Он богат и хочет построить танцевальный центр для летателей. Чего вы добиваетесь — хотите ему показать, кто тут главный?
— Я просто очень занят, — с нажимом ответил Чешир. — Послушайте, Динни, ничего не имею против Флореса лично, но он ходячее подтверждение истины: можно быть хоть каким умником-разумником и при этом — не иметь ни малейшего пространственного чутья. В архитектуре он понимает примерно как дрозофила.
Значит, для своих Амандина — Динни, запомним. Похоже, у них близкие отношения. Я пока еще ни разу не слышал, чтобы Чешир с кем-то разговаривал столь напористо и энергично.
— Учить его мне некогда, — важно заявил Чешир, — а сцепляться с ним на каждом шагу в работе над проектом — увольте, настроение не то. — Он задрал подбородок и сделался так суров, что я едва не фыркнул. Воплощенная надменность. Интересно, сколько испытаний должен пройти заказчик и каким требованиям отвечать, чтобы Чешир снизошел и согласился на него работать?
Амандина Кон подметила выражение моего лица, и в уголках глаз у нее возникли лучики смешливых морщинок. Мы бегло переглянулись. Похоже, она была о Чешире примерно того же мнения.
— Хорошо, хорошо, — сдался Чешир. — Завтра сам ему позвоню.
— Нет, — спокойно возразила Амандина. — Вы позвоните ему прямо сейчас, потому что иначе не позвоните вообще. А я пока провожу мистера Фоулера к выходу — все равно собиралась осмотреть тридцатый ярус.
— Будем держать связь, — пообещал я Чеширу и с тем откланялся.
Амандина вела меня по коридору и шагала в ногу со мной, не отставая, размашистым гибким шагом; она и ростом была не ниже моего, хотя, конечно, из-за крыльев казалась крупнее и плечистее. Склонила голову набок, сделавшись похожей на умную соколицу, и приглушенно поинтересовалась:
— Так это вы разыскиваете маленького Хьюго? И как, дело движется?
— Да.
— Малышу ничто не угрожает? Его скоро вернут?
— Да, он в безопасности. — На всякий случай я отвечал кратко.
Она облегченно вздохнула.
— Вот и хорошо! Мы все прямо извелись от беспокойства, а Питера я расспрашивать боюсь. Не понимаю, как он умудряется держаться, да еще и работать. Но, наверно, хорошо, что он занят, работа отвлекает.
— Да.
Хитрая какая, решила меня допросить. Отлично, у меня к вам тоже есть немало вопросов, дамочка. Тем более, раз представился такой великолепный случай потолковать наедине, глупо его упускать — мне много чего хотелось у нее вызнать, потому что события набирали обороты слишком уж бурно, и некоторые разгадке не поддавались. Например, зачем и что Хищнику понадобилось вынюхивать около моего жилища? Я до сих пор ломал над этим голову. Наверно, я даже не в полной мере осведомлен, что творится вокруг этого дела, но ведь и Чешир, как выяснилось, тоже — про Хищника-то он не знал!
— Вы когда-нибудь видели Хьюго? — спросил я у Амандины.
— Да.
Град за иллюминаторами давно стих, небо прояснилось, и солнечный свет лился в коридор, превращая струйки воды, сбегавшие по стеклам, в текучий сверкающий хрусталь.
— А Пери Альмонд хорошо знаете?
Амандина недоуменно свела брови.
— Я про няню Хьюго.
— Ах да, конечно. Она иногда заглядывала к нам в контору подождать Питера, когда бывала в Городе с малышом.
— Вас не удивляло, что у девушки из простых завелись крылья?
— Никогда об этом не задумывалась, мистер Фоулер.
— Мисс Кон, для меня очень важно узнать как можно больше о Пери и ее крыльях. Любые сведения! Как ей удалось ими обзавестись?
Амандина сосредоточенно помолчала, потом спросила:
— Какое это имеет отношение к делу?
— Такое, что Пери унесла Хьюго из дома. Она обещала его вернуть и все должно сложиться благополучно, но пока еще не вернула. Я должен понимать, какие обстоятельства на нее влияют, что движет ее поступками.
Амандина замедлила шаг. Остановилась, устремила на меня пристальный взгляд. Я не отвел глаз. Она взъерошила перья и от ее крыльев пошла волна одуряюшего цветочного аромата, который еще и пудрой отдавал. Амандина задумчиво прищурилась, повела плечами. Сердце у меня захолонуло от знакомого охотничьего азарта. Сейчас, сейчас что-нибудь расскажет! Собирается с духом. Ну же, ну же!
— Я знала, что Пери присматривает за Хьюго, — тщательно подбирая слова, начала она.
— Как по-вашему, она была ему хорошей, заботливой няней?
— Да, — Амандина кивнула темноволосой головой. — Девочка отлично с ним управлялась и, возможно, это и бесило Авис. Во всяком случае, мне так казалось. Может, эта картинка и кажется заезженным шаблоном, но ведь так и бывает: мамаша ревнует ребенка к няне, потому что та проводит с ним больше времени и прекрасно ладит, а у самой матери так не получается.
Я решился копнуть поглубже.
— У вас, часом, не сложилось впечатления, что Пери… немножко не в себе?
— Трудно сказать, — покачала головой Амандина. — Что-то у них в доме явно не ладилось. Авис… — Она замялась.
— Пожалуйста! — самым проникновенным и вкрадчивым тоном тихо произнес я. — Вы ведь никого не предаете. Любые сведения ценны и помогут… Питеру. И Хьюго.
Амандина вздохнула.
— Вы видели Авис?
— Да. Похоже, она тяжело переживает случившееся. Очень нервная.
— Она всегда такая, — скривившись, ответила Амандина.
— Да что вы говорите! Получается, малышу не хватало материнской ласки? И Пери заменила ему родную мать?
— Вроде того.
О чем она толкует, на что намекает? Что вообще творилось в этом растреклятом поднебесном доме? Конечно, насчет Авис все понятно: если перекладываешь все свои главные обязанности на помощников, нечего удивляйся, что они проживают за тебя твою жизнь. А вот Амандина Кон меня поразила: как-никак, сподвижница и приятельница Чешира, я-то ожидал — она тоже будет винить в случившемся только Пери и видеть в девочке юное циничное чудовище. А она, похоже, иного мнения. Я хотел было спросить, известно ли ей о сделке между Чеширами и Пери, но прикусил язык. Ясно же: проболтаюсь — Чешир меня прикончит. Я и так уже намекнул Амандине как мог. Попробую продвинуться еще на шажок.
— Скажите, пожалуйста, а с врачом Чеширов, доктором Елисеевым, вы знакомы? Никогда не задавались вопросом, как Пери удалось выкормить Хьюго?
Мгновение-другое она меряла меня пронизывающим взглядом, потом отвернулась. Не хочет отвечать на этот вопрос — скверный знак, решил я. Не иначе, все-таки знает куда больше, чем рассказала.
Коридор закончился, очередная дверь плавно отъехала в сторону, и я заморгал — в глаза мне ударил ослепительный солнечный свет. Я давно уже перестал ориентироваться в этой проклятущей Заоблачной цитадели, поэтому лишь приглушенно ахнул, когда увидел, что снова очутился на верхнем ярусе, в самой широкой его части — так сказать, на корме. В небесной вышине по яркой синеве проносились рваные белесые клочья — все, что осталось от тяжелых грозовых туч. А альпийский луг, который расстилался передо мной, сверкал так, что смотреть было больно. Его засыпало снегом и градом.
— О, замечательно! Я только того и дожидалась! — в восторге воскликнула Амандина. Низкий голос ее взбудораженно, по-девчачьи зазвенел. Я потер глаза, всмотрелся и понял, что ее так восхитило. Наст искрился и стремительно таял под лучами солнца, и талые воды катились с обрыва верхнего яруса, рождая тот самый стеклянный занавес водопада, который сулило рекламное объявление.
