Уилл Селф - Обезьяны
— «Хууууу»? В самом деле? От брюк и масок вам не делается комфортнее? В магазине мне показали, что это лучшие маски на свете, лишь чуть-чуть хуже тех, что используют в кино и на телевидении. Мои дети просто с ума посходили, едва только их увидели. Значит, по-вашему, они совсем не реалистичные?
— Ни капельки «хууууу».
— «Хуууу» что же, в таком случае… — Жестом, достойным персонажа Тома Круза из фильма «Миссия невыполнима», Буснер сорвал маску и той же лапой приказал Прыгуну снять с него шаровары. — У меня просто чесотка от этих чертовых штанов, — настучал он по загривку пятого самца.
Саймон заставил себя взглянуть зверю прямо в морду. Кто сошел с ума — мир или он сам, не имело сейчас никакого значения; сейчас нужно было обязательно найти с Буснером общий знак. Принять психиатра таким, какой он есть, и тогда, может быть, все пойдет на лад. Может быть.
— Ну, как «хуууу» теперь?
— По… по… по-олный по-орядок, — показал Саймон, частично прикрывая пальцами глаза, — только вот… только вот… «уффф» будьте добры, постарайтесь не двигаться так быстро, так внезапно — особенно если вы намерены зайти ко мне сюда, — я совершенно не в силах выносить скорость, с которой вы все передвигаетесь. Вы поняли меня «хуууу»?
— Разумеется, разумеется, в конце концов, шимпанзе ведь и вообще передвигаются куда быстрее людей, не так ли «хуууу»?
— В самом деле «хуууу»?
— Да, куда быстрее. Похоже, вам нужно многое узнать о мире, мистер Дайкс; возможно, если мы будем рассматривать наши беседы как уроки, вы найдете мое телесное обличье менее ужасным «хууууу»?
— Возможно. Мне трудно судить.
— «Хуууу» как бы то ни было, давайте исчетвернькивать из того, что это у нас как бы уроки, так? А теперь я хочу спросить: готовы ли вы допустить меня в вашу комнату? У меня здесь ряд перцептивных и реляционных тестов, вам нужно их пройти, а я должен тем временем находиться на таком расстоянии от вас, чтобы мы могли чиститься…
— Чтоооооо «хууууу»?!!
— Прошу прощения, прошу прощения, я ожестикулировался, доктор Боуэн показывала, что всякие контакты с обезьянами для вас крайне болезненны. Я имел в виду… мне нужно быть на таком расстоянии от вас… как бы это показать… что если нам вдруг захочется, то мы смогли бы чиститься.
— Пожалуйста, но вы ни в коем случае не должны ко мне прикасаться — и подползать слишком близко.
Саймон повесил трубку и откинулся на спинку стула, даже не пытаясь устроиться поудобнее, как в гнезде. Его поза, как снова заметила Джейн Боуэн, осталась прежней — необычно скованной, спина выгнута, передние лапы вытянуты, а не держат за пальцы задние, как обычно делают шимпанзе, когда сидят.
Пока Буснер жестикулировал с Дайксом, Боуэн избавилась от маски и шаровар. Вползя в комнату, она забилась в самый дальний угол и поставила перед собой стул, чтобы частично скрыть себя от Саймона — так он не должен, по идее, воспринимать ее как источник опасности.
Буснер вошел в комнату на задних лапах, передвигая их настолько медленно, что Боуэн перепугалась — как бы Саймон не счел, что над ним издеваются. Именитый психиатр подошел к столу, поставил на него портфель, взял себе стул и уселся, приняв позу, похожую на позу своего пациента, — спина вдоль спинки, передние лапы, когда не заняты жестикуляцией, на коленях задних.
— Итак, мистер Дайкс, у меня для вас пара тестов, я хотел бы, чтобы вы прошли их сегодня, они настолько простые, что, опасаюсь, вы сочтете их оскорбительными для шимпанзе с вашим уровнем интелл…
— Доктор Буснер «хуууу»?
— Да, мистер Дайкс.
— Вы что-то показывали про критиков на вернисаже.
— Верно.
— Не могли бы вы распоказать чуть побольше, будьте так добры «хуууу».
От апатии не осталось и следа. Саймон подался вперед, Буснер мог бы дотянуться и потрогать его. Морда художника отражала сосредоточенность и неподдельный интерес, каких Буснер ранее на, ней не видел.
— Я велел моему научному ассистенту. Прыгуну, сделать ксерокопии статей в сегодняшних утренних газетах. Не хотите взглянуть «хуууу»?
Буснер достал из портфеля несколько листов бумаги и из лап показал Саймону. Тот попытался выхватить их, но Буснер отпрыгнул и не дал художнику этого сделать, одновременно показав:
— Рано, мистер Дайкс, рано, простите мне столь грубый бихевиоризм, но я правда полагаю, что сначала нам нужно пройти тесты, а уж потом читать заметки, вы созначны «хууууу»?
Саймон отрешенно откинулся на спинку стула.
— Хорошо, — с безразличием щелкнул он пальцами, — давайте ваши тесты, хотя, провалиться мне на этом месте, я просто не представляю, что вы рассчитываете узнать.
Работа с тестами заняла шимпанзе до полудня. Для начала Буснер и Боуэн прогнали Саймона через перцептивные тесты. Самые простые задачи не поставили бы в тупик и младенца: определить, какие геометрические фигуры одинаковые, какую фигуру можно поместить внутрь другой фигуры, расставить цветные карточки в порядке цветов радуги, определить значения последовательности символов. Все это Саймон Дайкс преодолел без особого труда, хотя результаты показал совсем не такие блестящие, каких можно ожидать от самца его возраста.
Проблемы, с которыми художник столкнулся на простых задачах, стали яснее, когда Саймон принялся за сложные. Легкие нарушения наблюдались везде — в зрении, в слухе, в координации глаз-передняя лапа. Врачи не могли найти никаких доказательств настоящей когнитивной дисфункции, и все же где-то в пространстве между мозгом Саймона Дайкса и его телом что-то такое находилось, что-то мешало им полностью состыковаться. То и дело он неправильно размещал на картинке цифру, букву или фигуру. Когда Буснер и Боуэн показывали Саймону, что он допустил ошибку, он тотчас находил ее и исправлял, но через некоторое время, когда врачи предлагали ему похожую задачу, снова делал ту же ошибку.
Потом Буснер прогнал Саймона через урезанную версию теста Бине в стэнфордской редакции[94] из тридцати двух вопросов, рассчитанную на шизофреников, и аналогичный вариант теста ММЛО — Миннесотского многоаспектного личностного опросника.[95] Саймон сидел над вопросами, на каждый из которых имелся лишь один правильный ответ (объявлявший тестируемого психически здоровым), с его свалявшейся шерсти градом катился пот. Он ни разу не спросил Буснера, почему надо отвечать на эти вопросы, не выражал ни малейшего интереса к происходящему, прося пояснений только в случаях, когда вопросы не стыковались с правилами, по которым жил его воображаемый мир. Так, в анкете ММЛО был раздел, посвященный спариванию, — его Саймон пропустил целиком, вместо ответов обведя кружками все места, где встречалось слово «спаривание», и поставив рядом с каждым таким кружком вопросительный знак.
Буснер и Боуэн в беззначии и безуханье наблюдали за пациентом, пользуясь представившейся возможностью для длительной взаимной чистки. Буснер грациозно соскользнул со стула и положил голову Джейн Боуэн на живот, а она аккуратно расчистила ему шерсть на голове и на шее, то и дело чмокая учителя туда и сюда. Одни предметы, извлеченные из шерсти босса, она глотала — комочки слизи, засохший пот, крошки, частицы пищи; другие — клочки бумаги, пластиковые волокна, гниды, скрепки, засохшие струпья и кусочки экскрементов — складывала в кучку на линолеуме. Когда она закончила, союзники переменили позу, и теперь Буснер принялся чистить спину старшей по отделению. Он пыхтел и урчал, его пальцы расправляли шерсть. Удивительно, сколько мелких кусочков таблеток и порошков гнездится в ее темной гладкой шерстке, подумал Буснер и застучал Джейн между лопаток:
— Похоже, Джейн, надо быть поосторожнее с твоей спинкой, а то, глядишь, наемся успокоительного и захраплю прямо посреди палаты!
В отзнак Боуэн беззвучно расхохоталась.
Саймон ответил на последний вопрос и запустил карандашом в другой конец комнаты, деревянный предмет негромко стукнулся об пол. Буснер вскочил на задние лапы.
— «Хууууу» похоже, вы закончили, мистер Дайкс? — показал именитый психиатр, одной передней лапой держа себя за яйца.
— «Хуууу» да, закончил, кончил, конченный я человек. Ну что, докажите мне, что я сошел с ума, доккторр человечья морда «уч-уч», докажите мне…
Передние лапы художника замерли в воздухе, затем вытянулись вдоль тела. Между тремя обезьянами воцарилось тягостное беззначие — оно длилось и длилось, а Боуэн все ждала, когда же Буснер отколошматит Саймона за дерзость. Ничего подобного не произошло. Диссидентствующий специалист по нейролептикам просто загадочно смотрел на Саймона, нахмурив брови.
Зазвонил видеофон, Боуэн сняла трубку. Махая лапами с сожестикулятником на другом конце провода, Джейн большим пальцем задней лапы расправляла шерсть, которую Буснер неправильно расчесал, и тем же пальцем бросила трубку на место.
