Яна Завацкая - Ликей. Новое время (роман второй)
Но те из стоящих на сцене, кто предпочтет видимости - суть, рано или поздно будут выведены из спектакля…"
18.
Кафе было старинным, едва ли не XIX века, и располагалось на Невском совсем уже неподалеку от Дворцовой площади. Джейн сидела к окну спиной и наблюдала за Алексеем - как он подошел к стойке, взял подносы. По бокалу какого-то белого вина, бутерброды с икрой, кофе для Джейн. И снова, и снова она не переставала удивляться тому, как мало ее волнует эта встреча. Казалось, так давно чаемая, и желанная, и пугающая. Алексей выглядел слишком обыкновенно - что вообще она могла в нем найти? Обычный мужчина, каких много. И еще он выглядел подавленным, хотя явно старался это скрыть.
- Ты послезавтра улетаешь? - спросил он, поставив подносы на стол. Видно было, что это "ты" дается ему с трудом. Чужие, полузнакомые люди. Да и Джейн такое обращение казалось уже фамильярным, но на "вы" получилось бы дико.
- Да.
- Тогда хорошо, что я тебя нашел. Вовремя, - Алексей поднял бокал, - за встречу!
- За встречу, - растерянно ответила Джейн и отпила - вино оказалось слабым, да еще отдавало на вкус моющим средством.
- Как успехи на конкурсе у Виктории? - спросил Алексей. Джейн улыбнулась.
- Какие там успехи… где-то в третьем десятке.
- Все равно неплохо. Джейн, я… я очень виноват перед тобой, - он глянул ей в глаза. Она покачала головой.
- Нет. Это было мое решение, я сама хотела… скрыть.
- Джейн, я бы хотел теперь хоть как-то помочь, поучаствовать. Это возможно?
Джейн вздохнула.
- Алекс, я уехала, чтобы не мешать твоей семье. Жене. Понимаешь?
- Понимаю. Но Лена уже знает. И она… она не простит, если я брошу и забуду собственного ребенка.
Джейн покачала головой.
- А она не боится? Меня, того, что я… ей это все не будет неприятно?
- Нет. Она ничего не боится.
- Она, наверное, ангел, - предположила Джейн.
- Что-то в этом роде, - Алексей кивнул, - Джейн, можно мне… я бы хотел встретиться с Викой. Чтобы она знала обо мне. Я бы ей писал. Или может… может, ты переберешься в Питер все-таки? И еще… Я бы хотел,чтобы ты взяла деньги. Много я не могу, но… мы с Леной подумали, сотни три в месяц - это реально.
Джейн вздохнула и покачала головой? Три сотни в месяц? Это очень много. Ее зарплата - сравнительно высокая - всего шестьсот.
- Я хорошо зарабатываю, - быстро добавил Алексей.
- Я тоже.
- Но я пилот, это другой уровень дохода, понимаешь?
- Но насколько я знаю, вам из-за финансовых проблем не рекомендовали двух последних детей?
- А брось, они там придираются. Нам хватает.
- Все равно. Триста - это… слишком уж много. Мы за квартиру столько не платим даже.
- Да ну. Свозишь ее на море. В Америку лишний раз слетаешь. Купишь хорошую технику домой.
- У вас самих этого наверняка нет, правда?
- Зато нас самих много. А тебе одной приходится. Джейн, правда. Мне это важно, чтобы я помогал. Для Вики.
- Хорошо, - Джейн отставила бокал, взялась за кофе, - но не триста. Сто в месяц - соглашусь. Видеться… да пожалуйста. Вика будет рада. Завтра, если хочешь.
- Только вечером, - сказал Алексей, отведя взгляд. Как плохо-то…
Завтра ведь отпевание. Похороны.
- У тебя что-то случилось? - тихо спросила Джейн. "Ты" уже стало естественным.
- У меня теща умерла, - ответил он. Джейн невольно потянула пальцы к его руке - похлопать, успокоить, но остановилась. Словно внутренний запрет на прикосновения.
- Все одновременно. Завтра хоронят. Послезавтра ты улетаешь. Потом я в рейс. Глупо все…
- Я приведу Вику, когда ты скажешь, - пообещала Джейн. Он благодарно кивнул.
- Слушай, хотел спросить… а почему Челябинск? Почему ты к себе не уехала, в Вирджинию? Или ездила?
- Нет, Алекс. Я там и не была ни разу. И ты знаешь - они меня понимают и не зовут. А кому я там нужна?
- А матери? Впрочем… - Алексей умолк.
- Именно. Ты же знаешь это. Ликейская семья. Нет, прямо тебе об этом не скажут… но понять дадут. Не оправдала. Подвела. Не сделала того, что ждали. Неудачница.
- Да, я понимаю, - Алексей отвел взгляд, - это у всех нас так. У ликеидов. Но ты знаешь, мать - она все равно мать. Она тщеславная, может быть, честолюбивая, но… она все равно любит. Даже если не показывает. И все равно важно быть с ней.
- Может быть, - Джейн пожала плечами, - может, в глубине души и любит. Но уж слишком глубоко. Нет, Алекс, мне там делать нечего. А здесь… здесь тоже вроде нет родных. Но вот есть подруга. И… как-то знаешь, здесь - все по-другому. Я привыкла. Мне здесь все близко очень. В России есть такое что-то… Оно неопределимо словами. И это долго вытравливали и уничтожали. Но оно все еще есть. Душа. Которая очень маленькая и слабая. Поэтому я осталась.
- Понимаю.
- Но и здесь много фальши. Очень много. Я устала от фальши, Алекс. Ведь если бы одни ликеиды… моя напарница, Надька, и та изо всех сил тянется за образцами. Сына развитием и кружками мучает, кредиты на квартиру, маишну… лишь бы не быть неудачницей. Мой муж бывший. Все отношение его к женщинам - чтобы шла рядом престижная длинноногая молодая девочка, одетая, как куколка. Состарится, не устроит - давай новую. И это, Алекс, они называют любовью. Жизнью, работой. О ликеидах молчу - та же фальшь, но на другом уровне.
- А Элина, - спросил Алексей, - она с тобой дружит?
- Что ты - конечно нет. Когда ей? Она так занята. Помогает людям…
- Ну хоть помогает.
- То есть делает из настоящих живых людей - кукол? Да, пытается. Не знаю, Алекс. С одной стороны, да, спасает от смерти, болезней, нищеты. С другой - и в этом ведь фальшь одна. Самореализация. По-настоящему помогать можно только от боли. Только от любви. А мы… мы себя научились надежно обезболивать и считаем, что только так и надо жить. Помогаем свысока.
Джейн умолкла. Алексей взглянул на нее блестящими серыми глазами.
- Спасибо, - сказал он. Джейн глянула недоуменно.
- За что?
- Так. Ты мне помогла, насчет боли. Спасибо. Тогда… встретимся позже. Завтра. С Викой. Я тебе позвоню.
- Хорошо, - ответила Джейн, все еще недоумевая.
- Прости, неудобно так исчезать. Но мне сейчас идти надо. Очень надо.
- Я понимаю.
Отец поразил воображение Вики. Она только о нем и говорила, и о вчерашнем дне. Конкурс, столичные впечатления - все это потускнело. Джейн слушала болтовню дочки всю дорогу до аэропорта, и в очереди на регистрацию. И думала о том, что Алексей в самом деле хороший отец. Повезло его семейству. Он разговаривал с Викой совершенно откровенно, ничего не скрывая, как со взрослой. Но в то же время сохранял авторитет, соблюдал дистанцию. Он рассказал Вике то, чего не говорил Джейн - что младший сын болеет, Лена в больнице. Бедняги, навалилось же на них. И как неудачно, как плохо, что встреча пришлась на день похорон. Джейн знала, что Алекс любил тещу, а уж какой это удар для его жены… Но Алекс сам все же настоял на встрече с Викой. Да, сегодня им уже к шести утра надо было в аэропорт. Алексей предложил подвезти, но Джейн уже заранее заказала машину, да и ни к чему напрягать его в такое время.
Джейн вспоминала вчерашний разговор с Моникой по поводу Алексея. Она все же рассказала о случившемся. Моника недоверчиво покачала головой.
- Не лучший вариант, Джейн. Плохо, что он узнал об этом. Конечно, в последние годы его психический контур стал устойчивее. Но этот человек всегда будет притягивать несчастья. Мы сами себе создаем ад. Вот он его себе создал - полноценный ад, где можно вдоволь упиваться страданием и пониманием своей праведности и жертвенности. Я бы не стала об этом говорить, но не хочу, чтобы ты совершала ошибки.
Неизвестно, почему, но Джейн больше не хотелось говорить с Моникой. И ни с кем из ликеидов. И даже думать о них не хотелось.
А с кем тогда общаться, если от них тошнит? С одной Алькой?
Алексея они выгнали. А мне и самой с ними - не хочется, подумала Джейн.
- Мам, а правда, что папа тоже водит самолеты? - спросила Вика. Она никак не могла в это поверить. Отец - погибший летчик - это легенда, а вот живой, реальный, но при этом настоящий пилот… Джейн порадовалась этому так легко возникшему "папа".
- Да, Викки, он летчик.
- А наш самолет…
- Тихо, - сказала Джейн и положила карточку на стойку. С некоторых пор автоматический контроль в аэропортах снова заменили личным. Охранник с любопытством взглянул на Джейн. Ликеида, летящая экономическим классом. Ликеида усмехнулась. Прошли времена, когда ей подавали личный самолет. Головокружительную карьеру она сделала, ничего не скажешь.
Лайнер, распластавшийся над землей гигантским треугольником, был виден в окно. Джейн показала Вике, где они будут сидеть - вверху, в утолщении "летающего крыла", показала сопла и рули. По узкому рукаву прошли на посадку. Приветливая стюардесса указала места - почти сразу у прохода. Вика расстроилась, что плохо будет видно облака, но Джейн мудро подумала, что так оно и лучше, в туалет недалеко идти, а ведь дитя захочет.
