Иэн Бэнкс - Игрок
Гурдже услышал чьи-то громкие рыдания, доносившиеся из поредевшей толпы. Репортеры по-прежнему выкрикивали свои вопросы.
За провел Гурдже туда, где лежал Пекил; над головами шипел и потрескивал Флер-Имсахо. Пекил лежал на спине и моргал, уставясь в небеса, а полицейский отрезал пропитанный кровью рукав его форменного мундира.
— Старина Пекил оказался на пути пули, — сказал За. — Как вы, Пекил, живы? — весело прокричал он.
Пекил слабо улыбнулся и кивнул.
— А ваш отважный и находчивый автономник, — сказал За, обнимая Гурдже за плечи и все время крутя головой и стреляя глазами, — со скоростью звука подпрыгнул метров на двадцать.
— Я просто набрал высоту, чтобы лучше видеть, кто…
— А вы упали, — сказал За, по-прежнему не глядя на Гурдже, — и перекатились. Я даже подумал, что они в вас попали. Мне удалось шарахнуть одного из этих типов по голове, а другого, кажется, свалили полицейские. — Взгляд За на мгновение остановился на группке людей за полицейским кордоном, откуда доносились рыдания. — В толпе тоже кого-то задело. А пули предназначались вам.
Гурдже посмотрел на одного из мертвых верховников — его голова лежала под прямым углом к телу прямо на плече: положение, невероятное почти для любого гуманоида.
— Да, этого уложил я. — За скользнул взглядом по верховнику. — Кажется, перестарался.
— Повторяю, — сказал Флер-Имсахо, двигаясь перед Гурдже и За, — я всего лишь набрал высоту, чтобы…
— Да, автономник, мы рады, что с вами ничего не случилось.
За отмахнулся от жужжащей машины, как от большого назойливого насекомого, и направил Гурдже вперед — туда, где верховник в полицейской форме махал руками, показывая им на стоящие автомобили. Громкие крики доносились откуда-то сверху и с соседних улиц.
— А вот и ребятки, — сказал За, когда воющий звук пронесся над парком и большой оранжево-красный флаер совершил стремительную посадку, подняв над травой тучу пыли.
В потоках воздуха затрепетала, захлопала, пошла складками материя шатра. Изнутри выпрыгнули полицейские, вооруженные более основательно.
Возникла маленькая неразбериха — решалось, куда нужно идти: к машинам или нет. Наконец Гурдже и За провели назад в шатер, где они вместе кое с кем из свидетелей дали показания. У двух операторов отобрали камеры, те протестовали.
Во флаер погрузили тела двух убитых и раненого участника покушения. К Пекилу, получившему легкое ранение в руку, прибыла воздушная «скорая помощь».
Когда наконец Гурдже, За и автономник покинули шатер и стали садиться в полицейский флаер, чтобы вернуться в отель, в ворота парка въехала наземная «скорая помощь» — за тремя азадианцами (двумя мужчинами и одной женщиной), раненными при нападении.
— Отличный модулек, — заметил Шохобохаум За, падая в формокресло.
Гурдже тоже сел. Послышался звук улетающего полицейского аппарата. Как только они оказались внутри, Флер-Имсахо перестал жужжать и исчез в другом отсеке.
Гурдже попросил у модуля выпивку для себя и спросил, не хочет ли чего За.
— Модуль, — сказал За, удобно располагаясь в кресле и напуская на себя задумчивый вид, — я бы хотел двойной стандартный стаоль и охлажденное вино Шунгустериаунг из печени кривокрыла, настоянное на винном спирту, сепарированном из губ белого эфлайр-спина в шуге из среднего каскало с горкой жареных чудо-ягод, и подать в осмос-чаше из типравлика третьей прочности или ближайший аналог названного.
— Кривокрыл — самка или самец? — спросил модуль.
— Это здесь-то? — За рассмеялся. — Черт побери — оба.
— Потребуется несколько минут.
— Превосходно. — За потер руки, потом посмотрел на Гурдже. — Итак, вы остались живы. Хорошая работа.
Гурдже неуверенно посмотрел на За, потом сказал:
— Да. Спасибо.
— Постарайтесь не думать об этом. — За махнул рукой. — А вообще-то я получил удовольствие. Вот только не стоило убивать того парня.
— Жаль, что я не могу проявить такое же великодушие. Он пытался убить меня. К тому же пулями.
Смерть от пуль казалась Гурдже особенно ужасной.
— Ну, — пожал плечами За, — я думаю, большой разницы нет — убивает вас пуля или луч. Так или иначе, вы будете мертвы. Я действительно сочувствую этим ребятам. Бедняги, наверно, просто выполняли свою работу.
— Работу? — недоуменно переспросил Гурдже.
За кивнул, зевая и потягиваясь в подстраивающемся под его позу формокресле.
— Да. Они из Имперской тайной полиции, Девятое бюро или что-то в этом роде. — Он снова зевнул. — Но, конечно, газеты напишут, будто недовольные граждане… хотя могут попытаться повесить и на револютов… но это вряд ли… — За ухмыльнулся и пожал плечами. — Хотя могут и попытаться, ну так, ради смеха.
Гурдже задумался.
— Нет, — сказал он наконец. — Не понимаю. Вы сказали, что эти люди из полиции. Но как…
— Секретной полиции, Жерно.
— Но как можно иметь секретного полицейского? Я полагал, полицейские носят форму, в частности, для лучшей узнаваемости, чтобы играть роль сдерживающей силы.
— Господи, — сказал За, пряча лицо в ладонях, потом убрал руки и, глубоко вздохнув, посмотрел на Гурдже. — Хорошо… ладно. Секретная полиция — это те, кто ходит среди людей, подслушивает, о чем те говорят, когда форма не дает им играть роль сдерживающей силы. И тогда, если человек не сказал ничего противозаконного, но сказал нечто, по их мнению, угрожающее безопасности империи, то его похищают, допрашивают и — как правило — убивают. Иногда отправляют в исправительную колонию, но обычно все же сжигают или сбрасывают в старую шахту. Здесь атмосфера насыщена революционной лихорадкой, Жерно Гурдже, а улицы города кишат неосторожными языками. Они делают и кое-что другое — эта секретная полиция. Сегодняшняя история и есть кое-что другое. — За откинулся назад и сделал экспансивный недоуменный жест. — Хотя, с другой стороны, я допускаю, что они и в самом деле — революты или недовольные граждане. Вот только они все перепутали… Но такими вещами занимается именно секретная полиция, уж вы мне поверьте. Ага!
Появился поднос с большой чашей в держателе. Над кипящей многоцветной поверхностью жидкости поднимался густой пар. За взял чашу.
— За империю! — прокричал он и залпом выпил содержимое, а потом с треском поставил чашу на поднос. — А-а-а-а-а! — выкрикнул он, сопя, кашляя и вытирая глаза рукавом. И подмигнул Гурдже.
— Извините, если я туго соображаю, — сказал Гурдже, — но если эти люди из имперской полиции, то они, видимо, действовали по приказу? Что происходит? Неужели империя хочет моей смерти, потому что я выигрываю у Рама?
— Гмм, — промычал За, покашливая. — Вы учитесь, Жерно Гурдже. Черт, я полагал, что игрок должен соображать немного быстрее, что у него должно быть природное коварство… но вы здесь — ягненок среди волков, как бы там ни было, кто-то из власть имущих желает вашей смерти.
— Вы думаете, они попытаются еще раз?
За покачал головой:
— Слишком очевидно. Если они идут на такое, то ситуация для них отчаянная… по крайней мере в ближней перспективе. Думаю, они подождут и посмотрят, как сложатся ваши десять следующих игр. И если не удастся добиться вашего поражения, они вынудят вашего следующего одиночного противника применить физическую опцию — в надежде, что вы с испугу наложите в штаны. Если вы зайдете настолько далеко.
— Неужели я для них представляю такую угрозу?
— Послушайте, Гурдже, они понимают, что сделали ошибку. Вы не видели передач, которые шли тут перед вашим появлением. Там говорили, что вы — лучший игрок всей Культуры и к тому же что-то вроде декадентствующего бездельника, гедониста, который ни дня в жизни не проработал, что вы высокомерны и абсолютно уверены в своей победе, что вам в тело вшили бог знает сколько новых желез, что вы трахали свою матушку, мужчин, животных, что вы — наполовину компьютер… Потом Бюро просмотрело несколько ваших игр на пути сюда и заявило…
— Что? — сказал Гурдже, подаваясь вперед. — Как они могли увидеть некоторые из моих игр?
— Они попросили меня предоставить им некоторые из ваших недавних игр, я связался с «Фактором сдерживания» — ну и зануда же этот корабль! — и попросил его прислать мне записи двух-трех ваших последних игр против него. Бюро сделало свои выводы о вашей силе как игрока и сказало, что категорически не возражает — пусть, мол, использует свои наркогланды и все остальное… Прошу прощения. Я решил, что корабль сначала испросил вашего разрешения. Он что, не запрашивал?
— Нет.
— Ну все равно. Они сказали, что вы можете играть без всяких ограничений. Не думаю, что они на самом деле этого хотели (ну там чистота игры, вы же понимаете), но распоряжения такого рода были отданы. Империя хотела доказать, что даже с вашими несправедливыми преимуществами вы не сможете остаться в главной серии. Видя вашу игру в первые два-три дня против этого жреца и его прихвостней, они, наверно, радостно потирали свои ручонки, но тут случилась эта победа, неожиданная, как кролик из шляпы фокусника, и радости у них поубавилось. Когда в одиночной игре вам выпало играть против Рама, это, вероятно, показалось им отличной шуткой, но теперь вы вот-вот выставите его перед всем миром с грязной задницей, и они запаниковали. — За икнул. — Вот откуда эта неудавшаяся стрельба сегодня.
