Надломленные. Хроники пикирующей Цивилизации - Кирилл Ляпунов
– Но почему вы думаете, что все обязательно развалится? На мой взгляд, человечество никогда еще не было в столь высокой точке развития: цивилизационной, научной, культурной, экономической, технологической. Даже если будут какие-то потрясения, как мне кажется, мы сможем легко их преодолеть.
– Вы думаете?
– Я в этом абсолютно уверен. Исходя хотя бы из того, какого прогресса нам удалось достичь всего лишь за последние двадцать лет. Например, компьютеры, раньше занимавшие целые комнаты, теперь легко помещаются в карманы одежды, генная инженерия позволяет кормить весь мир, мы клонируем живые существа, в конце концов. Я думаю, что и человека наверняка уже воспроизвели. Только об этом пока еще никто не знает.
– Возможно. И я нисколько не умаляю заслуг современных ученых во всех отраслях человеческой жизни. Точно так же, как я на сто процентов уверен в том, что люди внутри себя нисколько не изменились с момента творения, а уверенность в собственных возможностях и значимости является их родовой травмой с момента грехопадения – главной ошибкой, повторяемой из поколения в поколение. Финал коей всегда один – смерть и опустошение. Очень многие исследователи, включая, кстати, и ученых, сходятся во мнении, что до Всемирного потопа человечество находилось на очень высокой стадии развития. Может быть, даже сопоставимой с современным нам миром. По крайней мере, время на это у тех людей было. Они просуществовали несколько тысячелетий. Но допотопной цивилизации не осталось. Ной отправился в свое великое плавание, не прихватив ничего. Возможно, это было сделано специально.
– Для чего же?
– Чтобы суметь восстановить подлинного человека. Без наносных отложений. Очищенного от внешнего, но богатого внутри. Как бы там ни было, сейчас у нас опять высокоразвитая цивилизация, сконцентрировавшаяся на том, чтобы сделать внешнюю, телесную жизнь как можно легче. Почти полностью убившая, однако, заботу о нашем внутреннем мире.
– А есть ли он, отче?
– Аркадий! Как странно слышать от вас этот вопрос. Вы же психолог! Внутренний мир не только цель ваших постоянных забот, но еще и то, что вас кормит. Вы, кстати, представитель одной из немногих профессий, связанных с тем, что у человека внутри, признаваемых современной цивилизацией. Возможно, даже единственной. Все остальные направлены на оболочку. Хрупкую, эфемерную, способную протянуть не больше века. Плюс-минус. А вы копаетесь в том, что внутри и при этом вечно.
– Только проверить это невозможно.
– Отчего же? Все проверяют рано или поздно.
– И никто не дает отчет о том, что же там, за последней чертой, – сказал Аркадий с улыбкой.
– И тут не соглашусь. Многие имели такой опыт и даже о нем рассказывали. Но им предпочитают не верить, называя полученные знания ненаучными. Но, знаете ли, это не важно – история все расставит по местам. Это всего лишь вопрос времени. И будет ровно так же, как во времена Ноя. Мы будем творить свою повседневность, погруженные в сиюминутные заботы, когда где-то захлопнется дверь странного деревянного плавсредства и в истории будет поставлена точка.
– Вроде в Писании сказано, что потопа больше не будет.
– Верно. Это я слегка повитийствовал. Люблю метафоры. Суть от них не меняется. Мир сгорит, чтобы полностью обновиться. Но там же сказано, что никто даже не задумается о том, что конец близок. Даже жуткие катастрофы, которые будут происходить с людьми, не заставят человечество задуматься об очевидном. А финал придет в тот момент, когда везде будут звучать слова «мир и благоденствие».
– К тому, что происходит вокруг, сложно применить это словосочетание.
– Вы думаете? А я вот не уверен. Крупных войн, соразмерных накопленному оружейному потенциалу, по большому счету нет. Бедных людей много. Очень много. Здесь я не буду спорить. Но и у них уже по большей части речь идет не о том, чтобы поесть, а что поесть. Даже вопрос, во что одеться, отошел на второй план. В странах же «золотого миллиарда» на повестке дня и вовсе другие проблемы: поиски смысла жизни, потерянного после того, как все перестали верить в ее бесконечность, новые формы в искусстве, накопление средств, экология. В общем, все то, что относится к верхним слоям пирамиды Маслоу. Так что технически мы можем говорить о том, что вокруг «мир и благоденствие». В любом случае о том, что мир может в одночасье исчезнуть, думают лишь те, кого относят к маргиналам.
– Вы не похожи на аутсайдера, отче.
– Да что вы? Служу институту, похороненному обществом, веду нетипичный образ жизни, ношу странное платье, от меня пахнет ладаном. Я точно не в мейнстриме.
– Тем не менее более взвешенного и полноценного человека, чем вы, я не встречал за всю свою жизнь.
– А вы думаете, что маргиналы обязательно должны быть ненормальными?
– Ну, скажем так, с чудинкой. Типа Перельмана. Или Оззи Осборна.
– Оззи – респектабельный миллионер. Его форма подачи себя любимого является всего лишь вывеской, на которой он зарабатывает. А так-то он давно уже плоть от плоти мира сего. Перельман – да. Более удачное сравнение. Но все равно вы ошибаетесь в главном, Аркадий. Маргиналами, по иронии судьбы, в нашем прилизанном мире стали вполне себе здравомыслящие люди, способные разглядеть за глянцевой картинкой червоточину, разъедающую сердце цивилизации. Только их, подобно троянской Кассандре, никто не слышит. Потому что они твердят о странных вещах. Я бы даже сказал, о неудобных вещах: о том, что пора уже измениться – перестать давать себе волю делать все,
