Будущее неизбежно. Повесть - Павел Юрьевич Фёдоров
«То ли истина есть или нет её не выдаёт даже сама судьба сущего
Имени твоего нет на небе истина тебе имя твоё закрыто от глаз людских
Истина лежит за пределами сущностного понимания взгляда
Есть ли или нет её во взгляде она не присутствует в пределах устной жизни
Кто видит суть бытия за пределами сущностного понимания
Тому дано ясное изложение
Но видимый образ не безличен
Мудрому дано лишь то что дано на право обладания сознанием бытия»
Поля наотрез отказалась, хотя была очень слаба, жить в квартире Андрея и его мамы. Помогая подняться Поле по нескольким ступенькам крыльца в квартиру, он чувствовал, как дрожит бессильно её рука, Поля еле поднялась, и он, поддерживая её, довёл до постели, где уложил и накрыл одеялом. Дома за Полей приезжала и ухаживала мама Андрея, пока Поля была в постели и ещё практически могла ходить не более двух-трёх часов в день. Но Андрей все равно тоже приезжал, хоть на несколько минут, но приезжал каждый день, хотя и знал, что Поле от него уже ничего не нужно. Он приезжал, как всегда в разное время, что-то делал по хозяйству и как обычно сидел на стуле рядом с кроватью Поли. Они иногда немного разговаривали, но в основном молчали. Самое главное, решил для себя Андрей, она будет жить и уже, скорее всего, поправится, а остальное неважно и, как только она немного окрепнет и стану ей не нужен я сразу уйду и не буду больше ей надоедать своим постоянным присутствием. Андрей почему-то неожиданно для себя, однажды сидя в электричке, поймал на мысли, что он ждёт этой встречи, этих нескольких минут, целый день…, ну зачем? Надо прекратить сюда ездить, как он обещал себе, а он не решался…, он боялся этого.
«Но в этом не только заключено значение самого вопроса
Вопрос есть ответ на тот или иной поступок
Что я ещё могу сказать
Не в этом ли есть существование
Что я должен определить самого себя
Где и кто это я
Что имеет возможность определённого»
На кафедре зазвонил телефон, Андрей снял трубку, звонила женщина из издательства, и спросила, может ли сейчас Андрей подъехать. Был уже вечер, Андрей только и думал о том, что он сейчас поедет, хоть на несколько минут повидать Полю, но неожиданно для себя согласился, решив, что это ненадолго, наверное, ему необходимо просто какую-нибудь формальность заполнить или подписать, связанную с командировкой. Стив сидел в кресле у камина, когда в кабинет вошёл Андрей, он сразу встал и пошёл ему на встречу, протягивая руку. Они снова сидели напротив друг друга в креслах, но на этот раз Стив поставил на столик перед ними два бокала и разлил вино, приглашая Андрея.
– Попробуйте, не пожалеете, такого нигде больше нет, – улыбаясь одними уголками рта, подняв бокал, сказал Стив, – как съездили, что полезного для себя почерпнули из общения с ведущими философами?
– Не смейтесь, это было скорее похоже на похороны, гробовое молчание, пустота и скука…, как вам это удаётся, чтобы никто ничего ни делал?
– Видите ли, Андрей в мире очень мало тех, кто способен хоть что-то сделать сам, а единицы – кто делает! В этом парадокс нашего времени. При всем изобилие информации, выпускаемой продукции, исследований, открытий, находок… и так далее и тому подобное, на самом деле это все перемалывание уже ранее открытого, найденного, доказанного или совершенного. Все, что вы видите вокруг: или копия, или плохая подделка и все. Оригиналы только у меня. Вот посмотрите на мой кабинет, видите, здесь нет совсем того, что возможно сделать сегодня, а почему? Как вы думаете?
– По стилю не подходят?
– В какой-то степени очень отдалённо вы возможно и правы, но на самом деле сегодня невозможно сделать что-нибудь подобное. А если кому и удаётся, то я первый, кто изымает этих людей из общества, чтобы неповадно было…, остальным. Вот скажем ваша книга, кто сегодня может внятно что-нибудь о ней сказать: хороша она или плоха, о чем она или для себя сформулировать иначе основную идею…? Никто, почему? Потому что истина рождается не в споре, как некоторые считают, а только в равноправном диалоге равного с равным, только там любая идея живёт. Иначе это то, где вы были – в склепе. – Стив внимательно без улыбки смотрел Андрею в глаза. – Ваша книга не интересна, она у людей не вызовет ни положительных, ни отрицательных эмоций…, а должна вызывать, вот так!
– Но это же не приключенческий роман или фэнтези, она и не призвана стать экранизацией или… – Андрей осёкся…
– Призвана…, человек должен излучать энергию, какою угодно, но энергию, полученную, в том числе и от вашей книги…, он не должен задумываться и оглядываться вокруг, это не его задача, повторяю: он должен излучать энергию… – смотреть фильмы, читать детективы, искать клады, активно отдыхать, усердно учиться и работать, чтобы прокормить семью… Вы поняли меня, о чем должна быть ваша книга, только тогда она будет иметь тираж в миллион экземпляров. А вы Андрей забили себе голову всякого рода проблемами, которые для человека ни к чему, у него своих забот хватает, но ни как ещё ваши разбирать. Потому я убрал вас Андрей с глаз подальше от людей и поместил туда, где искать не станут – в архив.
– То есть ни жив, ни мёртв, – с усмешкой сказал вполголоса Андрей.
– Ну, почему же, просто теперь вдруг неожиданно кто-то случайно в недавно открытом архиве обнаружит некую неизвестную философскому сообществу работу, на которую в последствии будут иногда ссылаться, вам даже имя дадут, вы же видели, что автора в книге нет, потому найдут аналогию неизвестной работы какого-нибудь известного в прошлом мыслителя, все будет именно так, только вас Андрей не будет. Вы должны принять без оговорок одно, как должное, – практически все авторства в деятельности человека обществом приписывается не тому, кто его в действительности совершал. Это именно так и все с этим согласны. Почему? Да просто мне так удобней, вот почему.
– Ну, спасибо и на этом… – Андрей отпил из бокала, – вино действительно великолепное.
– Вы хотите сказать, что «… рукописи не горят…», – великий роман, что тут можно ещё сказать, и он прав, действительно не горят, потому их и не сжигает никто, что толку… зачем, просто можно приписать это произведение авторству,
