Алексей Лукьянов - Спаситель Петрограда
— Да-да, — покивала она. — Обязательно.
Заполнив бланк, она вернула его лейтенанту, тот внимательно прочел, подписал и сказал:
— Будем искать, всего доброго.
— Вы только скорей найдите, — попросила Таня, и взяв Володю за локоток, покинула отделение.
В дверях на них налетел мужчина средних лет, весь внешний вид которого говорил о том, что ему некогда. Он извинился, бочком протиснулся мимо, и они расстались.
— Заварзин, мне никто не звонил? — спросил мужчина у лейтенанта.
— Дукалис звонил, велел передать, что застрял на обходе.
Мужчина расстроился: вероятно, он ждал не этого.
— Андрей, тут заява…
По тону лейтенанта капитан Ларин (а это был он) понял — очередной «глухарь».
— Ты что, отшить их не мог? Давай сюда.
Уже с первых строчек Ларину стало совсем нехорошо. Он торопливо просмотрел документ, прильнул к окну и спросил:
— Где она?
— Вы ведь с ней в двери столкнулись… — проблеял дежурный.
— Молодец, Заварзин, — похвалил Ларин лейтенанта. — Будешь классным сыскарем.
И выскочил вон.
Разумеется, тещи-убийцы простыл и след, можно было и не метаться вдоль улицы туда-сюда. Ларин сосредоточился и отчетливо представил себе лицо женщины. Да, похвалил дежурного, а сам-то плохим сыскарем оказался: фото ведь по интернету высылали, в нескольких ракурсах, а вот не признал. Правда, в дверях темновато было, да и женщина на самом деле гораздо моложе выглядит. Опять же мужик с ней какой-то… Сообщник?
Что же она решила помощью милиции воспользоваться?
Эту мысль Ларин тут же отмел: она не подозревает, что ее ищут. Дилетантка, откуда ей знать, что за ней тянется заметный след? Адрес гостиницы — это хорошо, сегодня же вечером наведаемся…
Надо бы еще предупредить этого… как его… Потапова? А, Топтыгина.
Лера находилась в глубочайшей депрессии. Сорок три года навалились на нее удвоенным сроком, едва Гена ушел с этим проходимцем. Господи, почему он такой ребенок, почему эту проблему нельзя было решить легко и просто…
Она очень полюбила Гену. Ему ведь действительно было плевать, что она ему в матери годится, он и не гордый был совсем. Пока не пришел Авессалом.
Запиликал сотовый. Она взяла трубку, и знакомый уже голос сообщил:
— Здравствуйте, Валерия Михайловна, это…
— Капитан Ларин, я узнала, — сказала Валерьянка зареванным голосом.
— Что случилось? — насторожился капитан.
— Какая вам разница?
— Ну, разницы, может, и никакой, но вот бывшая теща вашего мужа буквально полчаса назад была в нашем отделении милиции и написала заявление о пропавшем без вести Геннадии Родионовиче Топтыгине.
Лера обомлела. Потом вспомнила, что сотовый жрет слишком много денег и велела:
— Приезжайте.
Повезло в этот день не только капитану Ларину, но и Тане Абрамовой. На ловца, как говорится, и зверь бежит.
Нельзя сказать, что Тане так уж нравилась молодежная культурка, но группа молодых людей, лабающих на Невском какую-то музыку, привлекла внимание Володи. Играли молодые люди не то, чтобы супер, но и не сказать, что плохо. Средне. Володя постоял-постоял, поморщился-поморщился, потом подошел к самому здоровому среди подростков лбу и попросил:
— Дай дяде лопату ненадолго, цыпа.
Лоб смерил Володю взглядом и счел разумным отдать свою гитару незнакомцу. Володя кивнул, подстроил гитару пониже и заиграл.
Это был блюз, чернокожий и белозубый, с сигаретой, готовой выпасть изо рта, фляжкой виски в заднем кармане джинсов, которую белый коп то ли не заметил, то ли не посчитал нужным отобрать. Блюз лился из-за решетки, змеясь и петляя меж чугунных питерских оград, и невская пацанва потускнела: они ожидали, что дядя споет что-то из репертуара Розенбаума.
— Простите… — тихо извинился Володя, когда затихли последние такты. Впрочем, Таня не была уверена, что верно расслышала мичмана, вполне возможно, что это было напутствие: «Растите».
— Вы из какой команды? — изумленно спросил лоб.
— Да на сейнере промышлял, — ответил без утайки Володя.
Прокатился гул: никто из присутствующих о таких блюзменах не слышал.
— Да нет, я и вправду боцман, — успокоил ребят Володя. — И рыбу ловлю.
— А где ты так наблатыкался? — удивился лоб.
— Вы, — поправил Володя.
— Что?
— К старшим обращаются на «вы».
— А… — протянули все разочарованно.
— Я в Пермском музыкальном училище учился.
— Это под Москвой, что ли?
— Это Западный Урал, молодые люди, — вступила в разговор Таня, которую информация, только что вываленная Володей, сразила наповал.
Молодежь переглянулась — и дружно захохотала.
— Что смешного я сказала? — насупилась Таня.
Вот ведь как бывает. Никогда не думал Володя, что в жизни порой бывают правы и глубокие старики. Бабушка долго настаивала, чтобы маленького Володю отправили учиться в музыкалку, и Володя оттрубил на кларнете все шесть курсов музыкальной школы. У бабушки была идея фикс: Володя должен играть в Пермском оперном. Мама с папой ее всецело поддерживали, потому что не поддержать бабушку — испортить себе жизнь. Поэтому жизнь портили Володе.
По окончании восьмого класса общеобразовательной школы Володя собрался идти в мореходку, но семья взбунтовалась: или музыкальное училище, или ПТУ.
Володя затаил обиду и в отместку научился играть на саксофоне, контрабасе и гитаре, а вскоре начал выступать на джазовых вечерах в составе джаз-банды музыкального училища. На один из таких полулегальных сейшнов он пригласил и всю свою семью. И там исполнил блюз собственного сочинения, вариации на тему песни «Прощайте, скалистые горы». Родители и бабушка вежливо досидели до конца и ушли, не сказав не слова. Когда Володя вернулся домой, его ждал собранный рюкзак и записка: «Иди, куда хочешь».
Так Володя стал моряком.
Подростки во всех деталях расписали, почему они так развеселились. Тут недели три назад, или больше, чувак один приехал, тоже с Урала. Деньги текли ручьем, отвисали все чуть ли не неделю подряд, нон-стоп. Геной его звали.
Услышав имя, Таня сделала стойку: куда делся потом? И среди молодежи оказалась одна информированная особа, которая знает Катьку-соул, вроде он у нее сейчас квартирует, на Васильевском.
Адрес Катьки не знал никто, но та же информированная особа сообщила, что ее мать — хозяйка аптек «Эскулап», там, в аптеках, наверное, можно узнать.
Не долго думая, Таня с Володей поблагодарили ребят и отправились на поиски ближайшей аптеки «Эскулап», и буквально через час они не только знали, где живет Валерия Михайловна Роу, но и кто у нее личный шофер. Информация эта только прибавила Тане решимости довести начатое дело до конца.
VII
Капитан Ларин и Лера сидели на кухне и пили чай.
— Говорите, ушел двадцать девятого утром с подозрительным человеком… Вам не показалось, что они знакомы?
— Они знакомы, но мне показалось, что Авессалом знает о Гене и этой женщине все, а Гена о нем, видимо, ничего, — Лера старалась отвечать подробно и без эмоций.
Ларин потер подбородок. Дело на глазах запутывалось, обрастало новыми подробностями и персонажами. По описанию тип, с которым Гена ушел из дому, не совпадал с человеком, которого сегодня видел Ларин. Кроме того, если человек этот увел Гену специально для того, чтобы выдать убийце, Татьяне Константиновне Абрамовой не имело смысла обращаться в милицию три дня спустя, это уж совсем ни в какие ворота.
А вдруг Гена убежал?
Тогда сдвинутая теща с подельщиком придут на эту квартиру.
А зачем?
А потому что сумасшедшим домом это все попахивает.
— Дорогая Валерия Михайловна, — Ларин сделал проникновенное лицо. — Мы у вас на всякий случай оставим засаду: вдруг этот тип вновь захочет вас навестить? Не надо волноваться, все будет нормально, я вам обещаю.
В дверь позвонили.
— Извините, это моя дочь, — сказала Лера.
Ларин встал вместе с ней.
— На всякий случай, — сыщик подошел к двери и выглянул в глазок.
На пороге стояла теща-мстительница. Ларин неслышно уступил место хозяйке и вынул из кобуры пистолет.
Лера все поняла и спросила:
— Что вам нужно?
— Здравствуйте. Вы не подскажете, Гена Топтыгин здесь живет? — судя по голосу, женщина за дверью не нервничала.
— Его сейчас нет. Ему что-то передать?
— Извините, а вы не впустите меня ненадолго? — попросила гостья. — Вы ведь Валерия Михайловна, да?
Лера растерянно посмотрела на Ларина. Тот отчаянно закивал.
— Минуточку, — и замки, общим количеством три штуки, начали открываться.
Первый — Ларин снял пистолет с предохранителя.
Второй — встал поудобнее.
