Игорь Градов - Грустная история Васи Собакина
Я записал адрес больницы, номер палаты и полетел к метро. У станции купил килограмм апельсин — не с пустыми же руками к больной приходить! Потом шлепнулся на продавленное сиденье в вагоне (народу, к счастью, было немного — воскресный день все-таки, утро) и решил немного почитать — для успокоения нервов.
* * *«Мой бок постепенно заживал, болело значительно меньше, и я начал потихоньку ходить. Иногда даже делал кое-какие упражнения — для поддержания формы. Элли каждый день навещала меня — меняла повязку, мазала рану, приносила еды и воды. Мы с ней подолгу разговаривали, и я с удивлением понял, что она — очень умная и по-своему развита девушка. Ее суждения о многих вещах были весьма зрелыми и глубокими, а жизнь она знала намного лучше, чем я.
Элли с удовольствием взяла на себя роль учителя — объясняла мне сущность отношений между людьми, посвящала в подробности семейных отношений и воспитания детей. Конечно, некоторые ее советы казались мне наивными (например, по ее мнению, от простуды, следовало лечиться заваренными листьями лунной травы, хотя даже самое слабое наше заклинание справляется с этой хворью гораздо лучше), но я внимательно слушал и с каждым днем все больше и больше привязывался к Элли. Дошло до того, что я уже с раннего утра с нетерпением ждал ее посещений и долго грустил, когда она была занята по хозяйству и не могла прийти вовремя.
Староста Тимуш сдержал свое слово — меня никто не беспокоил, я мог спокойно отдыхать и набираться сил. Честно говоря, лежать целыми днями без дела и слушать деревенские сплетни мне быстро надоело, и я начал понемногу интересоваться тем, что происходит вокруг — в княжестве и королевстве. Выяснилось, что кое-что существенно изменилось — например, солдаты покинули окрестности деревни и переместились ближе к столице. Там сейчас и происходили главные события.
Как и предсказывал Клаар, между знатными князьями и графами разгорелась настоящая борьба за трон. На него претендовали по меньшей мере пять человек, но реальные шансы были только у двоих — у графа Самуэля Витенбергского, важного и богатого вельможи, и, как ни странно, у князя Вальдемара.
За него дружно проголосовали все заозерные бароны, а также многие хозяева приграничных поместий, чем обеспечили значительное число голосов в представительном Королевском собрании. И это несмотря на то, что Вальдемар не мог похвастаться ни звучным титулом, ни древним родом, да еще практически не имел военных заслуг. Кроме того, его княжеское состояние было весьма условным — он владел лишь тем, чем позволяла ему пользоваться расчетливая и прижимистая княгиня Кларисса, вдова князя Редрика.
Поддержка мелких баронов объяснялась просто: они проталкивали в столицу „своего“ короля — того, кто был им близок не только по происхождению и образу мыслей, но и по самому своему духу. Князь Вальдемар жил на границе с лесом, хорошо знал местные обычаи и порядки, видел, как несладко приходится владельцам усадеб. Его сторонники надеялись, что он, сев на трон, сможет прекратить бессмысленную вражду с лесным народом и заключить прочный, надежный мир.
Члены Королевского совета внимательно выслушали мнение баронов, но решение сразу не приняли. Они разделились на две почти равные группы — одни стояли горой за графа Самуэля, видя в нем сильного и могучего правителя, другие голосовали за Вальдемара, надеясь ни долгожданный мир с эльфами. Кроме того, за князем чувствовалась немалая сила — поддержка окраинных баронов… И с этим тоже приходилось считаться.
Вальдемар, по слухам, посулил баронам, что, после избрания королем, отдаст им в пользование обширные владения князя Редрика. Сам же он собирался править только в столице и клятвенно обещал, что не будет вмешиваться в окраинные дела и донимать хозяев поместий непосильными налогами. В общем, предлагал выгодный обмен — корона за землю.
Ему даже удалось уговорить на эту сделку саму княгиню Клариссу, владелицу многочисленных земель. У той при этом обмене был свой расчет: в случае избрания Вальдемара ее сын Клаус станет кронпринцем и наследником престола, а она сама — соответственно, матерью будущего короля. Что куда престижнее и выгоднее, чем быть провинциальной княгиней, к тому же вдовой… Да и жизнь в столице, в королевском дворце, куда интереснее и ярче, чем в захолустном окраинном замке.
В общем, страсти вокруг престола кипели немалые, и о нас, эльфах, временно забыли. Что хорошо. Не вспоминали даже о том, что князь Редрик был убит нашей стрелой. Вальдемар не имел ни малейшего желания говорить на эту тему — прекрасно понимал, что многочисленные недруги при дворе могут упрекнуть его в том, что он не отомстил за своего родственника (что полагалось сделать в первую очередь). Но князю было сейчас не до того — он боролся за трон. Вот и не хотел ссориться с нами…
Да и вообще он предпочитал не распространяться об обстоятельствах гибели Редрика. Официально считалось, что его убил (скорее всего, из личной мести) лучник-одиночка. Что, в принципе, было недалеко от истины и вполне вписывалось в людские обычаи.
Редрик при жизни считался человеком очень грубым, нетерпимым и крайне вспыльчивым. Чуть что — хватался за меч и жестоко карал своих противников. На него многие (в том числе заозерные бароны) имели большой зуб… Этим обстоятельством и воспользовался Вальдемар. Его сторонники распустили слух, будто бы некий кровный враг Редрика нанял наемного убийцу, чтобы отомстить за смерть дальнего родственника…
Подобное часто случалось в королевстве, поэтому удивления не вызвало. За смерть члена семьи полагалось бы, по идее, вызвать Редрика на бой и драться с ним до смерти, но победить князя в честном поединке было почти невозможно (он считался сильным и умелым бойцом), поэтому оскобленные родственники якобы и воспользовались услугами наемника. Что гораздо удобнее и, главное, безопаснее. К тому же не слишком дорого: по королевству бродит немало солдат, готовых за весьма умеренную плату оказать любую услугу, в том числе и щекотливого свойства. Таким способом обычно устранились опасные соперники, скажем, претенденты на руку богатой невесты, или просто негодяи, задевшие честь гордых и обидчивых заозерных баронов…
О том, что на самом деле произошло у замка Редрика, знали немногие — гвардейцы и некоторые близкие люди. Но Вальдемар строго-настрого приказал им держать язык за зубами — дабы не плодить ненужные слухи и не вредить его репутации. Вот все и молчали. Причем каждый рассчитывал на соответствующую благодарность князя — когда тот сядет на престол.
Король может быть очень щедрым и, конечно, озолотит своих верных друзей и преданных вассалов… У людей есть очень правильная поговорка: молчание — золото. Нередко она приобретает вполне реальный смысл: за способность держать язык за зубами платят благородным металлом…»
* * *Больница находилась на окраине города в старом, облезлом здании. Последний раз ремонт здесь делали, судя по всему, еще до революции. В вестибюле терапевтического корпуса сидела грозная вахтерша.
— К кому? — строго спросила она.
— В пятую, к Аникеевой, — честно ответил я и развернулся, чтобы пойти в гардероб.
— Куды без тапков! — закричала вахтерша. — Без тапков не положено!
— Так у меня нет… — растерялся я.
— Здесь купите, — подсказала вахтерша.
— А сколько стоит?
— Червонец, — ответила предприимчивая бабулька и протянула пару пластиковых мешочков с завязками. — Вот, на ботинки оденьте и идите.
Я отстегнул десятку, хотя, если честно, за целлофановые пакетики с завязками это было слишком много. Но что поделаешь — частное предпринимательство…
Интересно, сколько рублей из моего червонца пойдет в карман самой бабке, а сколько — старшей сестре-хозяйке или еще выше? Понятно, что без санкции начальства эта торговля не просуществовала бы и дня. А так — вполне легальный и даже процветающий бизнес. Минимум расходов (скорее всего, целлофановые пакетики использовались не по одному разу — вахтерша вытаскивала их из урны, стоящей у выхода, и продавала по новой), «живые» деньги и, разумеется, никаких налогов и вычетов.
А еще говорят, что русский человек непрактичен. Еще как практичен, когда дело касается его собственного кармана! А уж смекалки и изобретательности ему не занимать: только у нас могли додуматься до такого — пришивать к бесплатным пластиковым мешочкам, выдаваемым в магазинах, веревочки и продавать, как полноценные больничные тапки. Причем не по одному разу… Ни в одной Америке или Европе до этого не доперли бы — там непременно заказывали бы специальную стерильную обувку в герметичной упаковке. И, разумеется, строго одноразовую…
