Алена Дашук - Картофельная яблоня (сборник)
Мужчина покачал головой.
– У вас устаревшие сведения. Эпидемия охватила уже сотни километров. Скажу больше, в мире началась паника. Кое-где уже всерьёз подумывают, не прибегнуть ли к оружию массового уничтожения, чтобы подавить очаг смертельной опасности. Я не могу знать будущего, я только очень и очень точно анализирую получаемую информацию. Так вот, мой анализ, который вы можете называть пророчеством, говорит, что ядерный удар с одной стороны будет подавляться тем же способом с другой. Это следует из знаний вашей ужасающей, животной логики – сила силу ломит. Одна только стратегия ядерного сдерживания чего стоит! Вот она ваша логика! А ведь даже среди представителей вашей цивилизации находились здравомыслящие люди, говорившие, что, если в первом акте на сцене висит ружьё, оно непременно выстрелит в последнем. За точность цитаты не ручаюсь, но смысл достоин лучших умов любой эпохи. Однако вы предпочитаете прислушиваться к тем, кто утверждает – чтобы тебя не ударили дубиной, надо взять дубину ещё больше. По-моему, так очевидно, что, если обходиться без дубин вообще, шансов не быть убитым куда больше.
– Согласна. – Анна задумалась. Сумасшедший был не лишён способности вить вполне здравые причинно-следственные цепочки и даже цитировать Чехова. Это приятно. Но известие о распространившейся инфекции заставило сжаться сердце крошечным попискивающим цыплёнком. А вдруг правда? Синявская волевым усилием отогнала эту мысль.
– Одним словом, Анна Михайловна, я пришёл к вам сказать, что вы должны попытаться найти решение. Ваше предназначение ни созидать, ни разрушать, а останавливать не нужное никому разрушение. Недаром вы избрали своим делом медицину. Вакцина может быть создана. Эпидемия может быть подавлена. Ядерное оружие может остаться в ножнах. Всё зависит от вас. И очень вас прошу, не отметайте ту часть нашей беседы, в которой я говорил о духовном зрении и сути вещей. Это было сказано не для красного словца. Вам непременно надо хотя бы попытаться увидеть эту суть самой и донести смысл сказанного мной до других, если вам будет дан второй шанс. Победить инфекцию это только первый шаг, он ничего не решает. Это полумера. Остановить разрушение тел важно, остановить разрушение духа – необходимо. От этого зависит многое. Я изложил вам свою информацию, теперь можете задавать вопросы.
– Инфекция распространяется слишком быстро. В среднем, человек погибает за трое суток. Разработка вакцины – дело сложное и требующее время. Я элементарно не успею.
– Катастрофа приобрела уже такой размах, что, если вы появитесь с новостью о наработках в плане эффективного препарата, вам окажут ощутимое содействие, дело ускорится многократно. В конце концов, вы вернётесь живой, откуда не выбрался никто. Это ли не самое убедительное подтверждение ваших слов? А то что верная идея живёт именно в вашем сознании, я знаю точно. Эти данные есть. Главное, чтобы вы сумели верно расставить приоритеты.
– Хорошо, но как же я выберусь из оцепления? Я лично видела, они не красы ради держат в руках автоматы.
Собеседник грустно глянул на Анну.
– Оцепление сильно поредело. Боюсь, в радиусе километров трёхсот вы вообще не встретите живых людей.
– Что?!
– Увы. Человек так долго насиловал природу, что она, наконец, не выдержала и ответила. Впрочем, человек, прежде всего, издевался над собственной природой. Когда потребность ублажать тело начисто убило способность прислушиваться к своему духу, закон высшей справедливости стал уничтожать тела. Бессмысленно размножающиеся клетки образуют раковую опухоль, от которой необходимо избавиться. Вот вам, кстати, и пример созидания-зла – злокачественные образования. Человечество тоже стало размножаться впустую.
Сердце Синявской ёкнуло. Она вспомнила о Василе.
– Неправда! – твёрдо сказала она. – Человек не животное, он не размножается, а рождает детей!
– Человек должен рождать людей, – усмехнулся оппонент. – А человек это, прежде всего, дух, лишь потом плоть. Ваш век оголтело занялся рождением плоти, совсем забыв, что, породив плоть, надо развить в ней духовность. Иначе эта плоть бесполезна и даже вредна. Это замкнутая на себе система. Она не даёт ничего ментальному миру, лишь обслуживает свою физиологию. При этом берёт у природы ресурсы, очень точно рассчитанные и необходимые для поддержания жизни планеты. Как видите, ровно как и раковые клетки.
– Вы говорите отвратительные, негуманные вещи! – Синявская смотрела на мужчину почти с ненавистью. – Жизнь любого человека превыше всего! А жизнь ребёнка – свято.
– А чем жизнь ребёнка отличается от жизни человека вообще? – сомати смотрел на Анну без тени раздражения, скорее с подлинным любопытством.
– Вы… вы… – Синявская поднялась, взмахнула руками и не нашлась, что ответить. В ней клокотала ярость. Перед мысленным взором маячили чистые глаза Василя. Это видение мешало сконцентрироваться. Каждое слово собеседника казалось ей брошенным в любимую мордашку сына. Как объяснить ему, что жизнь Василя значит для неё гораздо больше своей собственной. Вне зависимости, какой процент какого-то там духа в нём присутствует.
– Не пытайтесь ответить, – наконец, отступил мужчина. – Вы сейчас подвержены эмоциям, инстинкту и ложным представлениям о ценностях. Я знаю, что вы думаете сейчас о своём сыне. Правда, почему-то делите его на две неравноценные части. И, что удивительно, больше думаете о той, которая несравнимо менее значима. А очень жаль. С вами рядом прекрасный маленький человек. Только вы его совсем не хотите узнать. – Анна пыталась что-то ответить, но возмущение забило горло ватным комом. Почти как в случае с психической энергией, лишившей её дара речи совсем недавно. Сомати подождал, но, не услышав ответа, продолжил. – Я скажу вам, почему ценность того или иного человека не должна определяться его возрастом или родственной принадлежностью. Только дух имеет смысл для Высшей Сути. Высшая Суть, попросту говоря, и есть Мировая Душа. Она состоит из множества совершенных душ. Чтобы очиститься, душа много раз приходит на Землю, получает свои уроки, делает выводы, растёт. Чем ближе человек подходит к Истине, тем чище и легче становится его дух. Весь смысл нашего существования – душа должна стать совершенной. Когда она придёт к этому, она воссоединится с Высшей Сутью, станет её частью. Скажу проще, она станет частью Высшего Добра, на котором держится гармония мира.
Теперь объясните мне, почему один путь познания и очищения вы считаете более, а другой менее ценным? Исходя только из чисто физиологических параметров – возраста или родственных связей? Это и есть духовная слепота. Когда вы видите внешнее и не придаёте значения главному. Снова тот самый сугубо материальный взгляд, присущий вашей озабоченной телами цивилизации. Вы заметили, что гибнете только, когда стали уничтожать ваши тела. Когда погибал ваш дух, вы не предавали этому значения. Вы даже не обратили внимания, что страшная эпидемия потреблядства дано уже уничтожает человека, превращая его в животное, способное только есть, размножаться и окружать себя комфортом. И все ваши интересы закручены исключительно вокруг инстинктов – территория, корм, поголовье. Вы увидели гнойники на своих телах, а разложение душ вас не волновало. Но ведь человека от животного отличает именно наличие духа. Как вы не замечали, что гибнет ваш вид?
– Вы мне сейчас напоминаете моего дедушку, – ехидно сказала Синявская. – Он тоже постоянно ворчал: «Молодёжь-то какова!».
Человек-сомати возвёл очи долу, посидел так с минуту, и вдруг выдал:
– Вашего дедушку раздражали длинные волосы у юношей и короткие юбки у девушек. Это внешнее. Сейчас он воплощён в тело девушки, дочери крайне маргинальных родителей. Они живут в Амстердаме и занимаются какой-то ересью, которую называют искусством. Думаю, об образе жизни и окружении этих людей вам рассказывать не надо.
– Ну, знаете ли! – возмутилась Анна. В глубине души она любила своего ворчливого и вечно всем недовольного деда.
Сомати, глядя на её оскорблённое лицо, расхохотался.
– Его душа учится терпимости к внешним проявлениям. В сущности, его, точнее, её, родители, очень милые люди. Дочь их обожает. Зато в свои тринадцать лет она уже точно знает, что покрытое татуировками тело ещё не означает, что этот человек не способен любить и дарить тепло.
– Видите, не всё так плохо, – примирительно заметила Синявская. – Кое-кто из нашей цивилизации заслужил и ваше одобрение.
– Да. Но вернёмся к телам. У вас насаждается культ приведения в этот мир тел. На Земле уже почти семь миллиардов человек. Сколькие из них пытаются идти к той цели, которая определена их природой – развитие и очищение духа? Люди заботятся о своих телах. Много кормят, украшают, холят, а дух так и остаётся на том уровне, на каком явился сюда. Очередное тело умирает, а дух всё тот же. Зачем человек приходил на Землю? Ни за чем. Бесполезно провёл здесь время. Впустую.
