Сергей Дубянский - Пятая жизнь
— Юль, если вы будете молчать, у нас ничего не получится. Алексей просил вам помочь, но не заставляйте меня копаться в вашей душе, а то я могу выкопать что-то не то и начну помогать там, где вам этого совершенно не хочется.
Юлина рука, уже потянувшаяся к чашке, остановилась. …Хотя здесь ничему не стоит удивляться, ведь все-таки он — колдун. Надо просто рассказать ему… что рассказать? С чего все началось-то? Со сна?.. Или с появления Бориса и ночи на бензоколонке?.. Или это другая история, а то, что я хочу узнать, началась судом над Катей и информацией из «Молота ведьм»?.. И вдруг ее осенило — чтоб прийти к началу, надо идти с конца! Юля принялась разворачивать картину; хозяин с интересом наблюдал за ее манипуляциями, и когда полотно заняло место на столе, спросил:
— И что это такое?
— Автор сказал, что его фантазия… вернее, не совсем — это стилизация современной открытки под старую Германию, а мне кажется, что я жила в этом городе, и даже догадываюсь, как он мог называться. Я не сошла с ума? — Юля улыбнулась.
Хозяин отошел, чтоб целиком охватить взглядом унылый пейзаж; долго изучал его и наконец пожал плечами.
— В принципе, городок вполне реальный, так что вы могли там жить, — усевшись напротив, он придвинул Юле чашку, — как же запутали всё братья-христиане!.. Понимаете, они лишили людей возможности оценивать единство мира, разделив наше существования на два катастрофически неравных отрезка — на непосредственно жизнь, коротенькую, как экзамен, и направленную лишь на то, чтоб обеспечить человеку попадание в рай, то есть в абстрактный мир бесконечного, бессмысленного наслаждения. Бессмысленного, потому что там человек теряет способность влиять на что-либо. По их теории человечеству лучше всего вымереть еще в младенчестве и сразу все станут счастливы, — увидев отразившееся на Юлином лице изумление, колдун рассмеялся, — ну, судите сами: безвинно убиенные крещеные младенцы безоговорочно попадает в рай — им не надо вести праведный образ жизни, как-то проявлять себя; а поскольку рай и есть конечная цель человека, давайте, путем голосования, выберем одного изгоя, который будет всех крестить, а после убивать. Согласитесь, не мог всемогущий(!) Бог выбрать такую маразматическую схему. Нет, он создает свои творения не просто навечно, но и дает им жизнь полноценную на всем протяжении. Другой вопрос, что в процессе вечности они меняют ипостаси; говоря бытовым языком, периодически умирают и рождаются вновь. Так что, Юль, ничего сумасшедшего в ваших ощущениях нет, и мы это сегодня уточним.
— Мне так любопытно…
— Дело даже не в любопытстве. Происходившее там и тогда очень часто влияет на настоящее, и многое из того, что люди пытаются, но не могут объяснить логикой текущей жизни, приходит к ним из прошлого. Вот для чего стоит знать свои прошлые жизни. В моей практике бывали поразительные случаи. Например, жена приятеля страдала страшными астматическими приступами. Казалось бы астма, да и астма; не такая уж редкая болезнь, а тут сидели как-то, и я предложил, хохмы ради, узнать, кем она была раньше. Выяснилось, что во время Московского пожара 1812 года про нее забыли и случайно заперли в доме — она задохнулась и сгорела. Так вот, стоило ей пережить все заново, как приступы прекратились. Тогда для меня самого это стало открытием. А вот один из последних примеров: симпатичный парень двадцати трех лет, у которого на шее вдруг возникла прогрессирующая опухоль. Врачи не смогли поставить диагноз, но, на всякий случай, предложили операцию; парень пришел ко мне, и я выяснил, что под Аустерлицем, будучи французским офицером, он получил смертельное ранение в шею. Когда он мысленно пережил это снова, опухоль рассосалась сама собой в течение двух недель. Вообще, работа с физическими недостатками более наглядна, но у вас, как я понимаю, проблема психологического свойства — вы ощущаете некий пожизненный дискомфорт; вам постоянно чего-то не хватает, и вы не можете понять, чего именно; вам что-то может являться во сне — ужасное или, наоборот, прекрасное…
— Да-да! Является!..
— …и вам кажется, что там вам было интереснее, чем здесь, — колдун улыбнулся, — дело в том, что наше вечное сознание очень совершенный инструмент, поэтому целиком не хранит память о прошлых жизнях, но расставляет метки в значимых местах. Если появляется сходство с ситуацией многовековой давности, то есть можно исправить ранее совершенную ошибку, или доделать что-то важное, или попасть в катастрофу, в которую человек уже попадал… короче, вариантов множество; в эти моменты метки дают о себе знать…
— То есть, если я правильно поняла, — перебила Юля, — все, что я сделаю сейчас, скажется когда-нибудь потом?
— Строго говоря, не факт, — колдун покачал головой, — жизни нам достаются разные, иногда в корне противоречащие друг другу. Например, вчера ты мог быть убийцей, сегодня поэтом, а завтра домохозяйкой, матерью троих детей. Если б каждая предыдущая жизнь, даже путем меток, вторгалась в последующие, на земле б не осталось ни одного нормального человека — все б сидели по психушкам, так как совместить столь противоречивые состояния души невозможно. Отдельные жизни проходят безлико и незаметно, и метки от них мимолетны; в основном, мы их даже не замечаем, но у каждого всегда есть нечто путеводное, случившееся единожды, но накладывающее отпечаток на все последующее; оно становится, вроде, судьбой. Астрологи пытаются привязать судьбу к звездам, но они здесь не причем — вся вселенная заключена внутри нас…
— А у меня есть знакомый, — вспомнила Юля, — он рассуждает, почти как вы, только считает, что свои жизни люди проживают не обязательно в человеческом облике; что в камне или воде тоже присутствует, как он говорит, «божественное».
— Тут ничего не могу сказать — это, скорее, вопрос философии, нежели практики, потому что нельзя восстановить мироощущение камня; то есть, возможно, оно и существует, но осмыслить и перевести его на человеческий язык я, например, не могу. Хотя… — колдун задумчиво прищурился, — возможно, в этом есть разумное зерно, потому что попадаются довольно длительные временные отрезки, в которые я не могу проникнуть — вполне допускаю, это и есть наши «неодушевленные» жизни. Интересно б пообщаться с вашим знакомым — мы ж, колдуны, тоже постоянно совершенствуем свои знания…
— Где б его еще найти, того знакомого?.. — Юля вздохнула, то ли печально, то ли мечтательно, — мы расстались как-то по-глупому… — фраза прозвучала весьма двусмысленно, и она тут же добавила, — нет, у нас ничего не было; у меня есть муж…
— Я смотрю, у вас и с мужем ничего нет.
— Где смотрите?.. — Юля подняла удивленный взгляд.
— Ладно, — колдун вздохнул, — до захода еще есть время, так что расскажи мне о себе, а потом отправимся искать твой город.
Вообще-то, Юля не планировала никого посвящать в свои семейные проблемы, но вдруг почувствовала жгучее желание сделать это. …А какой смысл держать их в себе, если я уже признала, что запуталась окончательно? И Мидгейм, кстати, лишь жалкое подобие спасения, потому что вернуть прошлую жизнь, даже если она и была, невозможно. А какой же тогда в ней смысл? Бориса я уже упустила, так что и на настоящее она вряд ли повлияет…
— Не хочешь, не пойдем искать твой город, — предложил колдун, и Юле сделалось неловко оттого, что ее мысль тут же была прокомментирована. Ничего плохого она не думала …но все равно, блин, противно, что мое сокровенное запросто становится общедоступным! Мало ли о чем еще я подумаю? Можно контролировать речь, а как контролировать мысль?.. Валить надо отсюда… но я не хочу!.. Второй раз он меня, точно, не примет, а вдруг там, правда, было что-то такое, что мне надо знать?.. С другой стороны, если он читает мысли, то, наверное, может и направлять их, типа гипноза; мы тут одни — сейчас скажет, раздевайся… — инстинктивно Юля посмотрела в окно, где легкие облачка уже не розовели, а в беспорядке висели серыми клоками на тускнеющем небе, — блин, восьмой этаж — куда я собралась?.. А, вообще, похоже, Наташка права — что-то я двинулась на почве секса; все, типа, хотят меня трахнуть… ой, что я!.. — она резко повернулась к колдуну, наблюдавшему за ней с хитрой улыбкой, — нет-нет, все у меня нормально — я даже не думала, что вы хотите переспать со мной, честно!..
— Не бойся, — колдун взял Юлину руку, — я всего лишь помогаю людям разобраться в самих себе и ничего больше.
— Да, Алексей говорил … — Юля замолчала, отдаваясь благостному теплу, устремившемуся через ее руку.
— Юль, — колдун вздохнул, — если б я хотел, ты б давно лежала в моей постели и даже не поняла, как там оказалась. Но я никогда этого не сделаю, потому что не хочу насиловать твое сознание — все должно пребывать в гармонии, и моя цель помочь обитателям мира максимально приблизиться к ней. Нас мало осталось — ото всюду прет сплошная «чернота».
