Альберт Фейгельсон - Долина Дестино
Ленад решил на самом деле выпить, что принесут. Взять в руки (для чего он выяснит завтра) камень. Его он подобрал с земли, когда тот выпал с сумки Илеш. Вдев в его отверстие кожаный ремешок, он получил кулон от любимой на память.
Если движения вокруг нет, тогда всё останавливается, даже время, а оно уходит только тогда, когда бессильно над нами. Любая судьба подобна боевому вееру: при одном раскрытии бросаются в бой своими остриями ножи от будущего, прошлого и настоящего в одно мгновение. Только вот конечную цель, куда они попадут, не знает никто кроме её самой. Это были последние слова, что извлекло сознание (из своих воспоминаний от книги Долины) для своего хозяина для растерзания собственных мыслей, так истосковавшихся по работе. Ленад был готов согласиться со всем, лишь бы быстрее отдаться сну, а он, приняв его в свои объятия, готов был отдать ему всё, что у него есть.
…
Солнце, пробежавшее по закрытым векам, известило, что пора вставать, или хотя бы, открывать глаза и поприветствовать его. После стольких дней бессонницы, последнее, что хотелось слушать – это его. Но не это насторожило Ленада, а то, что он не слышал утренней симфонии. По его расчётам он не вышел за пределы долины и музыка должна была здесь слышна.
– Если я хочу, спросить надо как минимум открыть глаза и вытащить своё тело с постели, – подумал принц и пошевелил пальцами на онемевшей ноге. Но в ответ каждый пальчик ему отчитался о своём здравии и автоматически согнул ногу в подтверждение своего выздоровления. Он почти полностью ожил и вчерашняя усталость осталось уже в ночи. Невероятный прилив сил ощущался по всему телу, голова была чистой и лёгкой, руки и ноги требовали встать и размяться как перед игрой в тряпичный мяч. Ещё не встав с постели, Ленад протянул руки в сторону, как – будто словил сильный удар. Руки непроизвольно сжались и будто пружиной оттолкнули невидимый мяч в сторону.
– Надо вставать. Скомандовал сам себе будущий король долины.
– Если движения вокруг нет, тогда всё останавливается – даже время. Опять в голове пробежала эта фраза, точнее её часть, что-то явно намереваясь этим сказать. – Ладно, ладно всё, встаю. Сбрасывая одеяло, опуская ноги на пол, – подумал Ленад.
– Ты прав, нельзя останавливать время, да и невозможно. Вчерашний голос повис над ним, напоминая о том, что вчера с ним было. – Ну и болтун ты, всю ночь рассказывал мне разные сказки про жизнь во дворце.
– Ты что, тоже мысли читаешь? Произнёс Ленад после того, как несколько раз присел и встал от пола.
– Мне это не надо, а эту фразу ты вчера как школьник на уроке произнёс не один раз. После этих слов в него полетела чистая рубашка, он её словил левой рукой, а правой мыло, что последовало сразу за ней.
– А полотенце? А где умывальник? Зевая и рассматривая свои раны на теле, спросил он, пройдя в центр зала.
– Ваше величество, это вам не дворец. Полотенцем будет ваша рубашка, а умывальник – речка за домом. Вы и вправду работаете двумя руками одинаково? Вопрос, прозвучавший в конце, насторожил его. Он обычно это скрывал, когда понял, что это кроме него никто делать не умеет. В детстве Ленад считал, что так и должно быть, но потом, увидев обратное, стал скрывать. Обычно, он всё старался делать правой, изредка помогая себе левой. Все книги, что он прочитал при дворе, про это было написано вскользь и запутанно. Обычно после этого возникало больше вопросов, чем находилось ответов. Так было всегда в святых писаниях, когда не хотели что-либо говорить.
– Нет, так случайно получилось. Почувствовав пристальный взгляд со стороны окон, он обернулся. Его спасительница стояла под светом ввалившегося без приглашения в окно и улыбалась, давая понять ему, что это последний раз, когда он от неё что-то скрывает.
– Ленад, мальчик мой, не стоит скрывать то, что дано тебе сверху. Даже, если этого нет ни у кого. Убегая от себя, – это верная дорога потерять всё, что тебе дано. Сначала научись пользоваться тем, что есть, а потом ищи новое. Эти слова слетали с её уст, как заученные фразы учителя перед уроком. Но он не мог сказать, что в них нет ничего для него лично. – Давай иди, мойся, завтрак уже на столе. Нас ждёт очень интересный день. Только при одной мысли, что нужно идти туда, где его чуть не съели, к нему вернулась усталость и в висках стало сжимать от боли. Вспомнив всё это, он спросил, вплетая страх в свои слова, появившейся только при одной мысли, что ему предстоит сделать.
– Если я не ошибаюсь, ты вчера мне сказала, что эти красные твари едят только друг друга. Это правда?
– Могу повторить, что да. В эти твари вселяются, в основном, блуждающие души воинов погибших в бою с племени, не помню, как его называют, – где на войну идут подростки, но и других тоже. Они не зло, а реальное отражение вашей жизни там, откуда ты пришёл.
– Не знаю, о чём ты говоришь. Но, например, мой отец положил все свои силы для того, чтобы, войн не было. Если бы не эта сумасшедшая, то в нашей долине никогда не было бы воин.
– Не суди никого, не зная его. Твой отец, если бы на самом деле не хотел бы войны, то был бы к ней готов лучше, чем все остальные, а не возводил бы стены, прикрывая свои страхи с детства. Вчерашний день был для тебя проверкой и устроил её Он Сам. Ему надо было понять, насколько ты можешь нападать, но ты только умеешь защищаться. Всё, что ты вчера видел – это твои страхи тебе рисовали, а он просто их выдавал тебе в твоём реальном мире. Но ты молодец, многие и это не проходят.
– Кто Он Сам, кому Ему и, что за глупости ты говоришь про моего отца? Он твой король и не тебе о нём судить.
– Мой господин Он, может быть, когда-нибудь, станешь ты. Кто Он ты спрашиваешь? Его имя даже маги вслух не называют. Иди уже мойся или я сейчас от одних запахов умру.
Только сейчас Ленад заметил, что в воздухе витал запах, манящий своей остротой и не известная ему специя придавала этой трапезе, какой то даже шарм. Он ощутил жуткий голод. Он и заставил его прекратить вопросы задавать, а просто пойти умыться и сесть за стол.
– Если это твоё, то не обязательно, что ты сможешь это когда-нибудь получить. Проходя мимо трона, прочитал эти слова, написанные на нём, Ленад. – Посмотрим, день ещё не закончился, прокричал он подгоняемый запахом без спроса, поселившегося уже просто в носу, навсегда.
Дорожка, напоминавшая ковёр, покрытый сухими ветками, собранными здесь ветрами между двумя рядами кустарника с красными ягодами, спускалась прямо к реке. Так как дом был на горе, сверху было видно дно. Вода была настолько чистой и прозрачной, что можно было мысленно собирать камни. Хозяйка этого места любезно согласилась проводить его к берегу. Тропа была достаточно широкой, что они могли идти вдвоём рядом друг с другом. Небо выглядело, как отражение этой речки: голубое и прозрачное, без единого облачка, даже солнца не было видно. Кустарник по двум сторонам дороги был плотный, выглядел как забор, но низкий и это позволяло любоваться всем, что происходило вокруг. С одной стороны паслось стадо диких коз, создавая впечатление, что их ничего не интересовало, кроме травы и невидимый пастух их держал рядом друг с другом, для более лёгкого управления ими. С другой стороны через небольшой луг начинался лес, из него доносилось такое количество голосов от разных птиц, что было тяжело понять, кто из них на самом деле солист в этом зелёном раю. Ленад по ходу собрал горстью ягод и хотел положить их к себе в рот, но предложил их своей попутчице.
– Мне ещё рано умирать, я лучше откажусь. Смеясь ему в лицо, выпалила как из пушки Анида. – Выбрось, руки потом не отмоешь и песком не ототрёшь.
– Скажи мне, честно – ты колдунья? Спросил Ленад, забрасывая ягоды за кусты и пытаясь об свои новые брюки вытереть уже начавшие краснеть руки.
– Колдунья? Я слишком уважаю магию, чтобы заниматься всякими глупостями. Ленад, немного обезумевший от этого ответа, зашёл вперёд неё и посмотрел ей прямо в глаза. В голосе звучало издевательство и недоговорённость и это его обидело.
– Магия (он выдержал паузу), это не сеть высшая форма волшебства? В его голосе звучал призыв к повиновению и хотению получить объяснения своих слов от Аниды.
– Волшебство есть немного больше чем фокусы, показываемые в бродячем цирке. Магия не подвластный даже для понимания мир – живущий внутри избранных Им Самим. Она сделала шаг вперёд, показывая ему своё превосходство и желание править всем, что будет здесь происходить в дальнейшем. – Всё, что ты видишь это отражение, уже чего то, что было, а магия – это только то, что будет. Но не нам про это говорить, мы смертные, нам надо просто преклониться перед ней.
Ленад поняв, что он не готов к такому разговору вообще, втянул полной грудью запах леса и, вернувшись назад, молча продолжил спускаться к реке. Он вспомнил одну партитуру, где вместо подписи была фраза – «Можно решить, что вы маг, и вы сможете им стать, а можете решить, что вам этого не дано – в любом случае вы будете правы». Тогда он пытался узнать, кто автор не только этих слов, но и самой симфонии, но не найдя ни даты, не имени посчитал это игрой слов и оставил это в стороне. Теперь эти слова приобретали новый смысл, и ноты на бумаге сразу стали излучать другую энергию.
