Гоар Маркосян-Каспер - Земное счастье

— Я вижу, ты недурно провел время.

— Недурно, — согласился Маран и спросил Мита: — Тебя твои стражники «Лигрой» не поили?

— Поили разок, — сказал Мит. — Убойная штука. К счастью, она не всякому по карману.

— По-моему, чистый спирт или около того, — сообщил Маран. — Правда, настоянный на какой-то травке, но крепости это не убавляет. Мои собутыльники признают только «Лигру». А поскольку они пили за мое здоровье по очереди, а мне пришлось поддерживать каждого… В общем, на мою долю досталось добрых поллитра. Правда, это помогло мне отделаться от заключительной части. Я стал хвататься за столы и косяки, потом за каждого встречного, сделал вид, что больше не могу сделать ни шагу, словом, они меня отпустили. А то еще гулял бы с приятелями.

— Что за заключительная часть? — спросил Дан.

— Девки. Если я вам расскажу, как проводят время аристократы, вы не поверите. Начну с компании. Наследник престола, кар Асуа, еще один кар, по-вашему, герцог, так? Два вилна, графья то есть. Ну и сын грузчика.

— Высоко забрался, — сказал Патрик с иронией.

— Ты забыл, — ухмыльнулся Мит, — что эти ребята, включая наследника, еще никем не правили. А сын грузчика стоял во главе страны, где живет сорок миллионов человек.

— Какой-то год, — сказал Маран пренебрежительно. — А Горт будет королем до конца жизни.

— Но только в крошечном Стану. И потом, с тобой ведь никогда ничего наперед не знаешь. Может, и тебе еще доведется кем-то править?

Маран махнул на него рукой.

— Не болтай глупостей. Словом, шесть мужчин. Пять, если меня отбросить. Все в примерно моем возрасте плюс-минус пять лет. И чем они занимаются?

— Чем же?

— Пьянка. Не во дворце. В трактире. Драка с какими-то мужиками. Расквашенные носы, сбитые кулаки. Опять пьянка. Девки. Так у них называют женщин легкого поведения. Вернее, доступных женщин, потому что отнюдь не все из них продаются. Но это внешняя сторона дела. После того, как они разыграли ту комедию на поляне…

— Ты уверен, что он не хотел тебя убить? — перебил его Патрик.

— Абсолютно. Дан ведь описал вам всю сцену?

— Описал.

— Мои аргументы наверняка тоже перечислил. Меченые стрелы, к тому пересчитанные. Двенадцать человек, не считая слуги, то есть десять свидетелей, в том числе мой друг. К тому же, когда он начал говорить, я сразу уловил фальшь. Стрелок он, может, и неплохой, но актер никудышный. Да и стрелок… Не Вильгельм Телль. Он целился на добрый метр выше моей головы, на таком расстоянии и слепой бы увидел. Словом, это был маленький спектакль.

— Ну и в чем смысл этого спектакля? — спросил Патрик.

— Вот! Как раз эта мысль и пришла мне в голову первой. Они хотели знать, испугаюсь ли я. Хватит ли у меня хладнокровия оценить прицел и понять, что он намеренно целит выше. Но зачем это им понадобилось? В свое время, еще при Изии, когда я подбирал себе ребят в команду, я тоже устраивал проверки. Не такие, конечно.

— Похлеще, — сказал Мит.

— Ну у нас и работенка была посерьезнее. Словом, устраивал. Но у меня были свои цели. И я задумался. Какие цели могут быть у Горта? А? — он обвел взглядом притихших разведчиков.

— Заговор? — предположил Артур.

— Заговор. Так. Какой заговор может устроить наследник престола? Чего добиваться? Получить власть пораньше? Пару дней назад карисса посвятила меня в дела королевского дома. В день тридцатипятилетия Горта-младшего, это у них считается возрастом вступления в зрелость, король объявил, что когда тому исполнится сорок, он уступит ему трон. Сейчас Горту младшему уже тридцать восемь с небольшим. Будет ли он устраивать заговоры против собственного отца, дабы получить то, что ему и так достанется меньше, чем через два года? Учтите, он не юнец, которому два года могут показаться вечностью.

— Что тогда? — спросил Патрик. — Не воевать же он собрался?

— Воевать. На континенте, где пять тысяч лет никто не воевал. Без армии и оружия.

— В чем же дело?

Маран улыбнулся.

— Они дали мне это кольцо, — он показал тонкий гладкий серебряный ободок, — членский знак, так сказать…

— Чего?

— Для общества их слишком мало. Назовем это кружком… И засим пригласили принимать участие в своих забавах.

— Пьянках, что ли? — спросил Дан.

— Не только. Дважды в год они отправляются на охоту в горы. Не очень далеко, километров сто. Там водятся хищники.

— Снежные барсы, — предположил Дан.

— Может быть. Или саблезубые тигры. Если не пещерные медведи. Не знаю. Интересно то, что эти шустрые ребята охотятся на них с кинжалами. Правда, не в одиночку, но… Дважды в год, весной и осенью, потому что именно весной и осенью эти зверюги особенно злые. В прошлом году зверь разорвал одного из их компании почти пополам.

— Замечательная забава, — сказал Патрик. — Еще что?

— Еще они зимой, в сезон сильных штормов, устраивают нечто вроде регаты. Катаются до ближайших островов и обратно. На маленьких яхточках.

— В шторм?

— Да.

— Зачем?

— А вот тут, дорогие мои, мы подошли ко второй загадке. Во время попойки в трактире я вспомнил свою юность. Скажу честно, ангелом я вовсе не был, и пил, и дрался, и все остальное, от чего сегодня увильнул, делал с большим воодушевлением. Но, извините, это было лет пятнадцать назад, уж не меньше десяти точно. А в тридцать шесть человек старается найти себе более достойное занятие, не так ли?

— Им, наверно, просто скучно, — сказал Дан.

— Это верно. Но не только. Когда мы познакомились с их образом жизни, с историей, я подумал, что это тихие, боязливые, миролюбивые люди. То есть, по правде говоря, должен был думать, но не мог. Этот Горт… Не самое ведь обычное занятие для наследника престола — драться на арене. И он довольно крепок, чтобы его уложить, мне пришлось изрядно напрячься… Не улыбайся, Патрик, это совсем не так мало, как ты полагаешь.

— Докажи, — сказал Патрик.

— Хоть сейчас.

— Ладно, как-нибудь потом. Сейчас лучше закончи свою мысль.

— После того, как я с ними пообщался, я окончательно понял, что это вовсе не какие-нибудь пришибленные тихони. Нормальные мужчины, которым хочется делать что-то мужское, а поскольку они ничего умного придумать не могут, то рискуют жизнью без всякой причины и осмысленного результата. Лезут с почти голыми руками на хищников, устраивают дурацкие испытания — они ведь не только меня проверяли… И непонятно, почему при таких натурах они не выдумывают, например, шпаг и не пронзают друг друга. Или не собирают армий и не идут завоевывать соседнее государство? Я не к тому, что воевать более разумно, чем драться спьяну до крови, как это сегодня проделал Горт, но для подобных людей более естественно. Они такие же, как мы, и было бы логично, если б они вели себя, как мы.

— Ну и как ты все это объясняешь? — спросил Патрик.

— Я? — Маран повернулся к Артуру и сказал: — Я, в общем-то, привез тебя сюда не ради сосен, сосны мы и сами заметили бы. И даже не ради того, чтобы ты разобрался с анатомией здешних жителей. Когда я на Земле решил, что возьму биолога, я предчувствовал нечто в этом роде. Я не верю, что тут обошлось без биологии. Подумай, Артур. Так. Горт пригласил меня завтра посмотреть их музей. Со мной пойдет Дан, остальным придется посидеть у экрана. А сейчас, извините меня, но я, пожалуй, отправлюсь в постель.

Хранилище, как назвал его Горт, находилось на втором этаже королевского дворца. Не очень большая комната с выбеленными стенами и потолком, окна которой выходили во внутренний двор. Сверху партер смотрелся еще лучше, чем с первого этажа, хотя его слегка портила чрезмерная правильность, абсолютная симметричность, видимо, садовник или тот, кто давал садовнику указания, был педантом.

Само хранилище особенно сильного впечатления не производило. На стенах висели картины, неплохие, но далеко не гениальные, напоминавшие земных художников, однако не первого ряда, даже не второго. Примерно того же уровня, что коллекция картин городского музея Осте, может, чуть получше, но никаких открытий экспозиция не сулила, это стало ясно уже при беглом осмотре от дверей. Под картинами на деревянных подставках типа прилавков стояли статуэтки, вазы, чаши и иные подобные предметы довольно замысловатой работы, и лежали рукописи. Дан медленно пошел вдоль стен, сосредоточившись, в основном, на рукописях, прочее попадало в поле зрения камеры, и он счел, что этого достаточно, если паче чаяния среди других предметов окажется нечто экстраординарное, он наверняка заметит и остановится, замечательную картину не пропустишь, даже если глянешь на нее мельком, остальное же можно потом посмотреть в записи. Кроме книг. Их ведь надо открыть, если что. Он внимательно читал названия, но увы, они были ему знакомы, здесь лежали рукописные предшественники тех изданий, которые он уже видел в печатном варианте. В основном, романы. Куртуазные романы, похожие друг на друга, хотя и написанные в разные столетия, если не тысячелетия.