Максим Огарков - Человек за стеклом
– Прикольно, – отозвался Рома.
Весь оставшийся день я ходил по школе с осторожностью, как-то не хотелось случайно попасть Маргарите на глаза. Увидь она меня в школе, исчезла бы вся изюминка, а так всё было наполнено таинственностью и загадочностью. Удача сопутствовала мне и в этом – Марго в школе я не встретил.
В назначенное время я был уже на месте, на той самой скамеечке, я даже пришёл минут на двадцать пораньше – поскорее хотелось встретиться. И дело даже не в обещанном поцелуе, а во всей ситуации. Погода на улице стояла отличная, уже ощущалось, что медленно, но верно приходит лето. Маргарита пришла почти вовремя, опоздание минут на десять не считается. О, как же она была красива! «Ты превосходна», – подумал я.
– Привет, рада тебя видеть, – радостно произнесла она, как будто знакомы мы были очень давно, и я был для неё очень близким человеком.
– Привет, и я рад видеть тебя. Очень хорошо, что ты пришла.
– Я не могла иначе, договариваться о встрече, а потом просто исчезать – не в моём стиле.
После её слов возникла неловкая пауза, я не представлял себе, как сказать о том, что знаю её имя, как всё это преподнести.
– Ну что ж… – начала, было, она, но я случайно перебил ее.
– Я думаю, что тебя… – Я понял, что перебил её и поспешил извиниться: – Ой, извини, я перебил тебя.
– Нет, что ты, всё нормально, говори, что ты хотел сказать?
– Нет, договори ты, ты первая начала, а я…
Тут мы вместе засмеялись над всей нелепостью ситуации.
– Рита, продолжай ты, – неожиданно сказал я.
– Да, в самую точку, меня зовут именно так, – улыбнувшись мне, она добавила: – Ты выиграл.
Когда она уже хотела меня поцеловать, я внезапно выпалил: – Я выиграл нечестно, я не угадывал, а просто узнал, как тебя зовут! – Что ж, ты молодец, что признался. – Рита, знаешь, я просто по какой-то необъяснимой причине не смог говорить тебе неправду. – Ты молодец, Максим. – Что? Ты тоже знаешь мое имя? – с изумлением спросил я. – Да, – она достала из сумки сигарету и закурила. – Сегодня узнала, на втором этаже возле расписания висит поздравление победителей какой-то эстафеты, я толком не прочитала, что там написано, но главное – там ведь есть фото и подпись, кого как зовут. – Да, верно, я занял третье место. – А потом поняла, что парень на лестнице, который минут пять докапывался до меня по поводу того, что я не в форме, и, в конце концов, записавший меня в список нарушителей школьной формы, скорее всего твой знакомый, и это ты его попросил выпытать имя. – Это мой одноклассник, я увидел тебя, когда ты сдавала куртку в гардероб. – Он такой смешной, – Маргарита громко засмеялась. – Не знал, что сказать, что-то бубнил себе под нос, при этом весь покраснел. – Это Ромыч – мой хороший друг.
Так в разговорах прошёл весь вечер, мы даже не заметили, как стемнело, надо было расходиться по домам, только вот не хотелось этого. Уж слишком приятны были минуты, проведённые с Марго, она была необыкновенна, тонкая и чувствительная натура, сразу бросалось в глаза, что девочка из очень обеспеченной семьи, но вместе с тем не было признаков заносчивости и капризности, свойственной многим богатым девочкам. Она говорила очень интересно и красиво, однако в то же время была очень проста в общении. Про такую не скажешь «ботаничка» или «зануда». Я полюбил Маргариту с первых мгновений, чувство вспыхнуло буквально сразу и разгоралось всё быстрей.
Глава 4
– Восьмой раз я увидел её уже на похоронах, и то не смог взглянуть в её лицо, так как гроб был закрыт. А я так сильно хотел видеть эти глаза! Марго было всего пятнадцать! Всего пятнадцать лет!
Голос Максима впервые дрогнул, я видел, как к его глазам подступили слёзы.
– Сын, что с ней случилось?
– Ты впервые назвал меня сыном! – На какое-то мгновение Максим и вправду стал мне сыном, я почувствовал это, словно и не было комнаты, словно и не был он тем самым человеком за стеклом. – Один мерзавец убил её, просто так, чтобы… В общем ты понимаешь… Должен понять… Вот… Ну ничего, он своё получил, правда это случилось позже, но он ответил за совершённое преступление.
– И что с ним случилось?
– Однажды я навестил его. – В этот момент в глазах Максима мелькнул тот дьявольский огонек. – А потом навещал его снова и снова, я приходил к нему в течение четырнадцати дней, он испытал ужас и страх четырнадцать раз.
– Почему именно четырнадцать?
– Да потому что он нанёс Марго четырнадцать ножевых ранений. Он ответил за каждый удар ножом. Нет… нет… сразу оговорюсь, я не трогал его, но после четырнадцатого раза он выбросился из окна. Это конечно не вернёт мне Маргариту, но, по крайней мере, это человек больше никому не причинил зла, не принёс больше горе никакой другой семье.
– Максим, а кто давал тебе право карать, кого бы то ни было? Кто тебе дал такое право? Кто ты такой, чтобы решать, кому жить, а кому нет?
– Кто я такой? – прорычал он, схватив меня за горло. – Вглядись в эти глаза. Что ты там видишь?
– Отпусти… горло… не могу… я не могу дышать… – судорожно выдавливал я слова, пытаясь освободиться.
– Для того мерзавца я был самым страшным кошмаром. Для тебя я стану таким же. – С этими словами он отпустил меня, ещё минуту я не мог прийти в себя, кашлял, пытался вдохнуть как можно больше воздуха. – Ты, так же как и он, виновен.
– В чём же? Я никого не убивал!
– Ну, ещё бы ты кого-нибудь убил! Отец, твоя вина состоит в том, что ты бросил маму. Как можно было оставить любимую девушку?! Которая, к тому же, ещё ждала от тебя ребенка! Я никогда не пойму людей, не умеющих ценить своё счастье. Я никогда тебя не пойму и не прощу. Тебе не понять, что значит быть счастливым только семь дней…
Максим замолчал, он всё сидел и смотрел в одну точку.
А для меня теперь всё стало ясно. Я понял, откуда взялась его ненависть ко мне. Но как мне кажется, бесполезно что-либо объяснять ему, маловероятно, что Максим захочет всё понять. Хотя, может, стоит всё-таки попробовать? А вдруг мы преодолеем этот барьер непонимания? Ведь всё можно прекратить, и мы заживем одной дружной семьёй, и Максим перестанет быть для меня человеком за стеклом, а станет сыном. И не беда, что я не знал его восемнадцать лет, так как впереди целая жизнь, и мы ещё сможем получше узнать друг друга.
После почти получаса молчания он, наконец, снова решает заговорить со мной: – Пристегни ремень, отец, наша прогулка не закончилась, я хочу показать тебе ещё одно место.
В ответ я ничего не сказал, лишь только кивнул головой. На сей раз я приблизительно понимал, куда мы едем, маршрут был знаком. Мы подъехали к зданию автовокзала.
– Дождь всё льет, – сказал Максим, выходя из машины. – Это даже хорошо, всё в точности как было в тот день.
– Какой ещё день? Что ты задумал?
Мои слова он оставил без внимания, а лишь устремился к ветхому заброшенному зданию.
– Идём, идём! – крикнул Максим.
Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Что это за здание? – спросил я, когда мы уже вошли внутрь.
И вновь мои слова остались без должного внимания. Он достал из кармана фонарик и стал подсвечивать себе, мне показалось, что Максим что-то здесь искал.
«И что ему здесь нужно?» – подумал я.
Да, зрелище, конечно, было не из приятных, по всей видимости, здесь было пристанище бродяг. Фонарь у Максима был достаточно мощный, и свет доходил до меня, поэтому идти было легче.
– Бутылки, бутылки… фу… ужас… – Меня чуть не стошнило, когда я увидел разодранный на куски труп собаки (то, что это была именно собака, я понял только по голове). – Тут, похоже, животных едят! Ужасно!
– В этом месте происходило и не такое! Кое-что пострашнее! – Максим резко направил свет мне в лицо. – Подойди вот сюда, – указал он рукой на стену.
– И что дальше?
– Прикоснись рукой к стене!
– Зачем?
Я испытывал отвращение к этому месту, а потому не желал тут ничего трогать.
– Прикоснись! – крикнул Максим и схватил мою руку.
Происходит моментальная вспышка в голове, я вижу, как на этом самом месте лежит девушка и молит кого-то о пощаде. А вот и они, сколько же их? Один, два… их пятеро. Страшная картина, раздетая догола девчонка (на ней один только бюстгальтер, который раньше был белым, а теперь на нём уже повсюду запекшиеся следы крови), лицо в крови, нос, вероятно, сломан от многочисленных ударов, разорванная одежда валяется в стороне, целая только курточка. Каждая её мольба обращается ударом в живот, причём бьёт один и тот же человек, лиц я не вижу, только силуэты, бьёт крепкого телосложения парень лет двадцати пяти, побрит наголо, одет в спортивный костюм, похоже, он лидер этой компании. Выделяется ещё один, очень высокий, наверное, под два метра ростом, худой, он всё время курит и пугает девушку огнём, зажигает спички и кидает их в неё. Отвратительно, ублюдки…
– Хватит! – кричу я, не в силах дальше на это смотреть. – Что это? Когда это произошло, и зачем ты это мне показал?
