Максим Огарков - Человек за стеклом
– Андрей, помнишь, как всё тогда было?
Кристина положила свою голову мне на плечо.
– Ну конечно помню, это ведь наша жизнь.
– Прошу прощения! – Неожиданно тишину прервал голос нашего сына, Максим вошёл незаметно, ни единого его шага не было слышно, он появился словно из ниоткуда. – Я не помешал?
– Сынок! Не помешал! Конечно, не помешал! Ты так незаметно вошел!
В ответ на это Максим лишь улыбнулся.
– Папа, привет! Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Ладно, я пойду к себе, вам, очевидно, хочется побыть вдвоём. Ещё раз извините.
Думаю, Максим понял, что его присутствие здесь нежелательно, ну конечно, он всё понял. Я понимал неизбежность разговора с сыном, но этот разговор должен был состояться наедине, ни при каких обстоятельствах нельзя было втягивать в это дело Кристину.
Пока Кристина готовила ужин, я с любопытством разглядывал наш дом, к сожалению, в первый день моего появления здесь обстоятельства сложились таким образом, что мне толком-то ничего не удалось понять и прочувствовать. По стоящим на полках кубкам, медалям и грамотам я понял, что мой сын (О, каких же усилий мне стоит произносить это слово! Если бы кто знал!) в школьные и университетские годы отлично проявил себя в спорте. Ещё я узнал, что мой сын сейчас учится на втором курсе университета по специальности «психология».
«Вот сукин сын! Я же всегда мечтал быть психологом, а он воплотил моя мечту в свою реальность!» – подумал я.
– Я смотрю, ты тут всё рассматриваешь! – раздался голос, за моей спиной стоял Максим, он снова неожиданно подкрался. – Что интересного узнал?
– Не сейчас.
– Не волнуйся, мама нас не слышит. Будь готов, сегодня вечером нам предстоит прогулка, я хочу тебе кое-что показать. Ладно, я пойду, не хочу тебе мешать. – Уходя, Максим добавил: – Психология – это не твоё, у тебя бы ничего не получилось.
– Ты, кажется, куда-то пошёл? Не так ли?
– Верно, отец, уже ухожу, увидимся за ужином.
«Рад бы вообще тебя больше никогда не видеть», – мысленно сказал я.
– Не сомневаюсь в этом…
Обернувшись, я снова увидел его лукавую улыбку.
«Хочет мне что-то показать, хорошо, я с ним прогуляюсь. Надеюсь, хватит сил сдержать себя и не задушить собственными руками», – процедил я сквозь зубы, непомерное чувство ненависти к этому человеку всё больше и больше разрасталось внутри меня. Думаю, надо постараться остыть, поумерить в себе это чувство, а иначе может случиться непоправимое. А может он именно этого и добивается? Если я не совладаю с собой и что-нибудь сделаю Максиму, то Кристина до конца жизни возненавидит меня. Не дай бог, я убью его! Не дай бог! Как бы сильно она меня ни любила, но любовь к собственному ребёнку гораздо сильнее, это для меня он чужой, Кристина же его родила, воспитала и души в нём не чает. Вот такая вот ситуация, а Максим, безусловно, понимает, что я не могу ничего с ним сделать и пользуется этим, уверен, это только начало, это только цветочки, ягодки будут впереди, посмотрим, что будет вечером, когда я останусь с ним один на один, с нетерпением жду, что он для меня приготовил.
– Любимый, о чём ты задумался?
Слова Кристины подобны музыке, той, что не просто нравится и приятна слуху, а западает глубоко в душу и остаётся там раз и навсегда.
– О жизни, о прошлом…
Выдержав паузу, я добавил: – И о будущем.
– Ну что ты? Впереди нас ждёт всё только самое хорошее. У нашей семьи всё всегда будет хорошо.
– Ты уверена?
– Ну конечно, я это точно знаю. Я заглядывала в будущее, так что можно ни о чём не волноваться.
– Э, нет, моя любимая, это мои слова! Я так говорил! Ты украла фразочку!
Я целую Кристину и чувствую давно забытый вкус её губ.
– Что ты, что ты?! Ух, разошёлся! Пора ужинать! Пойду позову Максима.
Во время ужина время словно застыло, я с нетерпением жду прогулки, сын всё видит и только издевательски улыбается. Ну, ничего, ничего, всему своё время.
– Всем спасибо, ужин как всегда отменный, всё было превосходно. Отдельное спасибо, конечно же, тебе, мама, за то, что балуешь нас такими произведениями искусства!
– Сынок, ты вгоняешь меня в краску! – смущённо говорит Кристина.
«Вот сучонок, умеет произвести впечатление! В красноречии ему, конечно, нет равных!».
Хоть я и не сказал этого вслух, но Максим бросил на меня ненавистный взгляд.
– Мама, ты не возражаешь, если я украду у тебя отца. Хочется с ним недолго прогуляться.
– Ну конечно! Это так приятно видеть – сын и отец! Идите, идите.
Погода на улице испортилась, ещё час назад было тепло и ясно, а сейчас дождь льёт как из ведра.
– Кто поведёт: ты или я? – усмехнувшись, Максим продолжает. – Ну конечно я! Отец, ты ведь так и не научился водить машину?
– Не называй меня отцом! Сейчас мы вдвоём, а, следовательно, эта комедия ни к чему.
– Как скажешь, отец! Ой, прости, как скажешь, мой друг! Так лучше?
– Гораздо, поехали скорее. Что ты там хотел показать мне?
– Немного терпения! Все будет! – Мы сели в машину и поехали, оказалось, что ехать довольно далеко, за всю дорогу никто из нас не проронил ни слова.
– Ну, вот и приехали, – возвестил Максим.
– И что? Что дальше? Для чего мы ехали сюда? Чтобы ты показал какой-то переулок, богом забытый уголок нашего города?!
– Ты не узнаёшь это место? – спросил Максим.
– Нет, – моментально выпалил я.
– Не торопись, постарайся вспомнить.
– Да нет же! Не помню я эту местность, никогда раньше здесь не бывал! – раздражённо отвечал я.
– Раньше… Тут многое изменилось с того времени.
Он прикоснулся ко мне рукой, и я почувствовал нечто необычное, в глазах начало рябить, в ушах раздался противный скрежет, как будто кто-то водит по стеклу металлическим предметом. Но самое главное, самое необычное было за пределами машины, с местностью происходило что-то странное, это похоже на быструю перемотку фильма, только здесь перемотка шла не вперёд, она шла назад. Это удивительно! Но это факт, я всё это наблюдал собственными глазами, это не обман зрения, это… Что это?
– Это скольжение по линиям жизни, сейчас мы можем наблюдать то, что было здесь двадцать лет назад. Поразительно! Сколько раз наблюдал подобное, но это не перестает меня восхищать! Сейчас мы и окружающее нас находимся на разных линиях жизни, мы в нашем настоящем времени, а всё вокруг на двадцать лет раньше, за пределами машины сейчас две тысячи четвертый год, двенадцатое июня.
– Чертовщина какая-то! Я… Я не могу… Я ничего не понимаю! Что это? Как такое возможно? Да такого просто не может быть! Это… Всё это не поддается никаким законам!
– Встречный вопрос, а каким законам поддаётся видение выпуска новостей дня, который ещё не наступил? Как возможно такое? Как можно знать о трагедии, которая ещё не произошла?
– Ты… Так ты и об этом знаешь?
Я продолжал недоумённо смотреть на него.
– Я называю это скольжением по линиям жизни, ты же можешь дать этому другое имя. Хоть чудо, хоть провидение, хоть что! Мне глубоко наплевать! Главное, что такое возможно, всё это реально. Это не сон, не галлюцинации, не наркотическое опьянение. Если не веришь, то ущипни себя! – Тут Максим улыбнулся, но следом его лицо приняло прежнюю серьезность и сосредоточенность, такое впечатление, что он чего-то ждал. – Всё это великий дар, которым может обладать каждый человек, вот только, к большому сожалению, кто-то слишком ограничен, кто-то боится принять это как данность, считает подобное проявлением психического расстройства, а кто-то просто туп, многим просто достаточным набить свой желудок жратвой и залить всё это пивом, а затем, усевшись перед телевизором, с жадностью проглатывать очередную порцию информации. Поработать над собой – значит приложить усилие. Я тоже не сразу всё понял, понадобилось время. Для начала я принял себя таким, какой я есть, со всеми недостатками и достоинствами, принял и этот дар. А дальше стал потихоньку продвигаться вперёд, аккуратненько, шаг за шагом мне открывалось что-то новое, неизведанное. Я не считаю, что сейчас достиг пика, совершенствование продолжается день ото дня. Не считаю я себя и гением, каким-то необыкновенным человеком или мессией, я такой же, как и ты, из крови и плоти. Способностью летать или бессмертием не обладаю, ни то, ни то мне, в общем, и не нужно. Сквозь стены проходить я также не умею.
– А вот покопаться в чужой голове можешь!
– Ты считаешь, что я могу читать твои мысли, знать, о чём ты думаешь? Но парадоксальность заключается в том, что возможно подобное только благодаря тому, что ты так считаешь. Иными словами, пока ты так думаешь – так оно и есть. Стоит тебе усомниться в том, что я знаю ход твоих мыслей, как я действительно перестану знать, о чём ты в данный момент думаешь. Но помимо этого необходима ещё и сильная эмоциональная привязка к человеку, это может быть любовь, а может быть и ненависть…
– По отношению ко мне, я так понимаю, ты испытываешь последнее? Я прав?
