Константин Уткин - Песий бунт
– Господи, что это еще такое?
Полянка уставился за окно – там вдоль дороги высились брустверы из мусора.
– Это нормально – тоном знатока пояснил Умник —…это по всему лесу так.
– Какая сволочь устроила все это безобразие? – кипел Полянка.
– А никто – Умник пожал плечами – никто этого не устраивал. Оно само приползает к дорогам. А почему оно приползает – никто этого не знает.
– Что вы городите? – покосился Полянка на своего спутника – вы что, всяких бредней наслушались? Вы понимаете, что этого не может быть…
– А собачьих банд тоже не может быть? – спрашивал Умник, уже не скрывая ехидства – они не грабят? А вынужденной трезвости тоже не может быть? Это то есть, скажите мне, дураку?
Полянка поерзал на сиденье и неохотно согласился.
– Ну хорошо, это есть, допустим… действительно, собаки…. Мм… скажем так, не отказываются от подачек, которые им дают люди. Если люди дают им добровольно, то что тут поделаешь? А вот что касается трезвости… так это хорошо. Оздоровление общества… это… только радовать должно.
Умник посмотрел на лицо своего высокопоставленного соседа и усмехнулся, уже не сдерживаясь.
– Простите, Сергей, как вас там… по моему, травля в средствах массовой информации была организована именно вашим аппаратом. И меня вы наняли именно потому, что только я могу уничтожать собак. Причем уничтожать без огнестрельного оружия. И я могу обучить людей своему методу, но все равно я буду лучшим охотником на собак в городе.
Полянка не очень прислушивался и разглагольствованиям соседа – сосед был быдлом, и мысли у него были мыслями быдла… но вот что за гады вытаскивают мусор из леса, где он никому не мешает, и вываливают его не всеобщее обозрение, вот что интересно. Делали бы все по цивилизованному, грузили бы в машины и отвозили на свалку…нет – обязательно надо устроить вот такое позорище.
– Сволочи – выматерился Полянка – останови…
Он выскочил из машины и, матерясь, стал скидывать гору пластиковых бутылок обратно в заросли… Освободив своей неуемной энергией один метр кювета, он оказался как будто выжатым – с трудом переводя дух, опустив обессилевшие руки, он смотрел вперед. Лес был к высокому начальству более благосклонный – или, может, начальство обладало более здоровым сердцем – но когда весь мусор со скоростью пулеметной очереди полетел Полянке в голову, тот с заячьей прытью оказался в безопасном салоне. И наткнулся на насмешливый взгляд выцветших глаз Умника.
– Провокация – переводя дух и счищая мерзко пахнущую слизь со своего костюма, ответил Полянка – кто то там прятался. Бомжи какие-нибудь… а может – террористы. Не может же быть, что…
– Вы можете попробовать хоть тридцать раз, хоть сорок – произнес Умник – костюмчик ваш только жалко. Новая вещь, дорогая. В следующий раз, я думаю, в вас не только бутылки полетят.
Полянка, отказавшись от мысли отчистить одежду, сноровисто снял пиджак и широким жестом выбросил его в окно. Потом, чувствуя неловкость, все же сказал, не глядя на Умника.
– Уж очень от него воняло. Так, говоришь, такая фигня по всему лесу происходит?
Умник посмотрел на неверующего начальника с сожалением. Ну как вот доказать этому твердолобому свою правоту? Целые кварталы постепенно разрушаются лезущей из каждой щели растительностью, собаки, раскормившись до размеров телят, скоро потеснят организованную преступность, на разогретом на солнце асфальте греются гадюки толще руки взрослого мужчины– а Полянка все спрашивает – по всему лесу такая же фигня?
– Вот отсюда – кивнул Умник в окно и добавил – вызывайте своих головорезов. Сейчас им работа предстоит нешуточная..
Полянка, постепенно привыкающий к манерам Умника, оставил без внимания «головорезов». Он решал трудную для себя задачу – присоединиться ли ему к истребительному отряду или остаться под защитой в своей машине? Поймав скользящую насмешку одного из парней в камуфляже, он вдруг решился.
«Ничего, ничего – бормотал запыхавшийся начальник, с трудом поспевая за тренированными бойцами – ничего… привык к курортам, к морям и отелям… Походи-ка, как во времена юности… это тебе не по футбольному полю бегать… ничего, ничего, я тоже пока еще форму держу.»
На самом деле все было проще – ведущий группу Умник специально не спешил, видя мокрую красную лысину Полянки.
Умник, иногда смотревший под ноги, видел сырую землю тропинки, испещренную следами самой разной формы и размеров. Остроносые копытца кабанов встречались наиболее часто, несколько раз свиные следы припечатала тяжелая нога старожила – лося. Один раз Умник замедлил ход, увидев отпечаток почти человеческой ступни с явственной гребенкой когтей – и, решив никому про находку не говорить, просто ускорил ход.
Через пятнадцать минут потянуло дымком и взмокший отряд вышел на поляну…. Впрочем, вышел – сказано неверно. Полянка вывалился, еле держась на ногах, Умник с интересом оглядел место, на котором провел два последних месяца, ну а бойцы рассыпались по периметру и взяли автоматы наизготовку.
На тех, кто сидел у костра, выскочившие, как черти из коробочки, гости не произвели совершенно никакого впечатления. Расстрига, Дима, Кеклик смотрели на огонь, ни слова не говоря. Полянка стер заливающие ему глаза соленые струи.
– Это что, и есть мозговой центр? – вопросил он, смотря, как Умник протягивает сидящим руку и они невозмутимо отвечают на приветствие – Если это – центр, то мы его сейчас скрутим и в кутузку, отвечать по всей строгости закона.
– Нет, это не центр. Это такие же узники, как и я. Только я смог убежать, а они не смогли.
– Не путай, Умник – вдруг подал голос Дима, который давно уже перестал быть Опухшим – я, например, в любой момент могу уйти… но не ухожу ведь. Что мне там делать?
Умник посмотрел на сидящего у костра молодого парня и понял, что в городе тому делать действительно нечего. В городе осталось бесполое существо с опухшей рожей и сморщенными мозгами – здесь же сидел у огня поджарый здоровый человек с точеным лицом и сквозящей в движениях силой. Но сдаваться Умник не хотел.
– Не хочешь!! – насмешливо воскликнул он – скажи – не можешь. Кто тебя за границу леса выпустит? Чтобы ты сразу в магазин побежал? – Умник, ты не прав. – мягко, как всегда, сказал Расстрига. – нас никто уже здесь не держит. После того, как ты сбежал, Дима тоже за тобой рванул. Ну и что? Походил он там, походил, да и вернулся. Нечего там нормальным людям делать. Там бога нет…
Завершил он речь своей излюбленной фразой. Потом, как будто только что заметил Полянку, предложил ему.
– Присаживайтесь к огню, поешьте, что Бог послал…
Дима, который только-только понял, какого важного гостя выпустила к ним чаща, проворно метнулся в сторону и предложил Полянке тарелку с салатом из помидоров и капусты и здоровенный шмат мяса. Полянка, не долго думая, запустил в тарелку ложку и принялся за еду.
Из кустов выходили автоматчики, подсаживались к огню и закуривали. Никто не разговаривал – какое то странное умиротворение опустилось на сидящих, доброжелательность, которую не хотелось спугивать словами.
Расстрига, с заплетенными на индейский манер в косичку волосами и бородой, с интересом косился на большого и важного человека, который не просто пришел, а привел с собой целый взвод до зубов вооруженных людей.
Когда ложка Полянки звякнула об дно алюминиевой миски, он решил, что предисловие закончено и теперь можно переходить к делу.
– Спасибо за хлеб, за соль… очень вкусно. Я просто удивляюсь – как может быть простая еда настолько вкусной? Можно добавки?
Расстрига улыбнулся, Дима метнулся в кусты и вышел, навалив в миску салата с горкой и положив еще более сочный кусок мяса.
Бойцы переглянулись, но потом лишь пожали плечами. Кто они такие, в конце концов? Мэр уплетает за обе щеки, так что уши ходят ходуном, они отдыхают… пока.
«Ничего-ничего – думал Полянка, с хрустом перемалывая капустные волокна и ощущая в животе приятную тяжесть – вот сейчас доем эту мисочку, а потом разберусь, кто они такие, почему живут в лесу, почему не хотят в город возвращаться, почему…. Может, это вообще… террористы…»
Ложка заскребла, Полянка вытер сальные губы и посмотрел на Расстригу замутненными глазами.
– Спасибо, прекрасно – тяжело проговорил он, собираясь с силами, чтобы спросить – «А документы у вас, граждане, есть?» – очень хорошо, спасибо!! А еще тарелочку можно?
Люди в камуфляже переглянулись, но желание начальства, как известно – закон для подчиненного, и тертые мужики стали негромкими голосами что-то обсуждать. Полянка меж тем ел, лоснясь и краснея. Казалось, что он делает это не по своей воле – глаза его бегали по сторонам, каждый полупрожеванный кусок с натугой проталкивал к горло… только для того, чтобы набить рот следующей порцией.
Дима смотрел на него с нескрываемым изумлением. Он даже не догадывался, что начальство за ежедневными заботами просто не успевает поесть!! И, едва Полянка, опустошил тарелку, шевеля раздутыми, как у хомяка, щеками, Дима с готовностью метнулся в кусты. Полянка, не говоря ни слова, вгрызся в брызжущее соком мясо… никто уже ни о чем не говорил. Бойцы уже не пытались говорить – даже для приличия – а просто наблюдали этот праздник обжорства.
