Виктор Моключенко - Ретроспект: Витки Спирали
- Анатолий Петрович, не поверите, как мы ждали вашего приезда. То, что вы для нас сделали, просто чудо.
- Двигаем науку всеми возможными способами. Знакомьтесь, капитан Мак-Грегор.
- Американец? – пожимая руку насторожено спросил хозяин.
Брама прошел в гостиную и разглядывая картины с пейзажами, сглаживая затянувшуюся паузу, пояснил:
- Он провел бок о бок с осажденным Севастополем на той стороне два года, и объявлен в США военным преступником.
- Это меняет дело. Простите за подозрительность, профессия обязывает. Сашка работает в ПРО, а у экологов сходные интересы к выворотникам. Я дал расписку и был допущен к некоторой информации о Агарти.
- Страну, в которую я вернулся не за что любить – обронил Мак растеряно глядя на праздничный стол.
- Мужчины, хватит политики, обед стынет. Лева, ну что ты набросился на гостей, как не стыдно.
Вытирая полотенцем растекшуюся тушь Марья Антоновна усадила всех за стол, накладывая Маку порцию побольше.
- Полно брюзжать, выискивать казнокрадов будешь на работе, а мне хватило и того что рассказал Сашка.
- Ну, все-все – Лев Ильич откупорил шампанское и наполнил бокалы – за вас дорогие гости. Нет слов, чтобы выразить нашу признательность. Вы не только Наташе жизнь спасли, а и нам. Надежда умирает последней.
Раздался звон фужеров, Лев Ильич вопросительно посмотрел на путника, который не притронулся к спиртному.
- Извините за нескромный вопрос, вы почему не пьете?
- Я за рулем, не хочу угробить Наташу, едва вам ее вернув.
- Если все будут нарушать, кто будет соблюдать? – философски заметил хозяин, поглядывая на смутившуюся Наташу.
- Как ее самочувствие, Анатолий Петрович? – отложив прибор в сторону, нервно теребила салфетку Марья Антоновна.
- Если не трудно, просто Брама. За годы позывной становится роднее имени. Физические показатели в норме, психически уже адаптировалась к произошедшим переменам. А так, состояние отличное, незамужнее. Но ненадолго.
Марья Антоновна стрельнула глазами на зардевшуюся дочь, а Лев Ильич не донес вилку ко рту.
- Не знала как сказать. Все случилось само собой. Он столько времени проводил со мной, нянчился, оберегал от каждого сквозняка, вот и влюбилась. В него нельзя не влюбиться.
- Резво – констатировал Лев Ильич, приглаживая тронутые сединой волосы – даже слов нет. Ты как, мать, нормально?
- Не все же на Сашку надеяться.
- Новость, однако. Несколько поспешно, но делая скидку на десять лет… а с работой как?
- С работой отлично, уже устроена. Работаю в детсадике при НИИ, образование у меня есть, даже квартиру дали.
- Ну, раз так, перечить не буду. Зять у нас боевой, краснеть не придется, да и семейная традиция продлится. Ты как?
- А что я, я внуков хочу! – отрезала Марья Антоновна, залившись слезами.
- Ну, раз так, тогда вздрогнули мужики – констатировал неожиданный тесть, наливая Маку – а машина, приедут и завезут.
Мужское население выпило, довольно крякнув, а женское вскоре удалилось в соседнюю комнату, делится свалившимся счастьем и предстоящим событием. Убрав ненужные приборы и праздничные блюда, мужчины оставили способствующую задушевной беседе снедь, водрузив в центре хрустальную пепельницу. Критически посмотрев на водку, Брама достал из сумки несколько бутылок «лозы» и налил тестю на пробу. Выпили стоя, по-боевому, не чокаясь, тесть приоткрыл балкон, впуская летний ветер, и закурив предложенные «путние» одобрительно кивнул.
- Неожиданно, ничего не скажешь. Как снег на голову. Говорят, легче перенести горе, чем неожиданное счастье.
- Ну, извините.
- Это я сам с собой. Ничего если на ты? Спасибо за Наташу. Смотреть на ребенка под аппаратурой и знать, что он никогда не встанет невыносимо. Я сделал что мог, клинику выбил, сам знаешь, чего это раньше стоило.
- Знаю. Не волнуйтесь, спешить в отношениях не стану. Понимаю, молодая девчонка, первая влюбленность, а я вроде как спаситель. Романтика. Но в обиду ее не дам и сам не обижу.
- Уж постарайся. Когда пропал Сашка, мы чуть с ума не сошли, будто мало Наташи. Говорил, ты его спас? Дорогого стоит, тем более в Зоне. Хотя я там не был, только слышал. У нас тут тоже не сахар и кисельные берега. Такое творилось. Это гостям со стороны может казаться, что мы как сыр в масле катаемся.
- Агарти тоже не рай. Даже такой янки как я, смог за это время кое-что понять. Страна состоит из людей, но за них решают политики, особо не спрашивая. Вернее, не спрашивая вообще. Они везде одинаковы.
- Потому я и пошел в службу экономической ликвидации – выдохнул дым Лев Ильич – ОБХСС к тому времени прогнил. Надо было срочно, не отлагая, что-то делать. Страна трещала по швам, генсеки развалили что могли, грянул разыгранный забугорными участниками путч. Откуда появился неизвестный в большой политике Леднев и как смог все это переломить, не знаю, но сделал как следует. Путч разогнал танками, идейных вдохновителей отдал нам в разработку. Удивитесь, узнав какие суммы на зарубежных счетах имели выходцы из КПСС. Мы поначалу тоже удивлялись, потом привыкли. Нас втихую продали и поделили, не только страну, людей. Умело разожгли межнациональные розни, бросили западную идеологию, но поздно. Нам словно удавку с шеи сняли и спустили с цепи. Развернулись вовсю. Прижать зажравшуюся чиновничью шваль с связями и высокими руками в Кремле было лучшей наградой.
- Лес рубят, щепки летят?
- Нет, Мак. Не щепки, головы летели. Только не простых трудяг, а присосавшихся к народу перекрасившихся трутней. Мы учли опыт репрессий и стали искоренять первоисточник. Рыба гниет с головы, оттуда и начали. Не может честный человек иметь громадных сумм непонятного происхождения. Веселое было время. Нам угрожали, эта злополучная авария была подстроена. Но честных людей всегда больше, проблема в том, что они не организованы. Этим и занялись.
- И что?
- А вот – Лев Ильич описал сигаретой полукруг, указывая на жилой массив – это и есть результат. В кои веки стали жить достойно, по-людски. Не горбатится в очередях за колбасой или унижаться перспективе на квартиру, а иметь заслуженное своим трудом. Не было это ни просто, ни легко. Отстроить сложнее, чем развалить и разворовать. Говорить можно долго, но зачем утомлять спецификой работы экологов, отслеживанием счетов, коррупционных схем и прочим?
- Не стоит – задумчиво протянул Брама – три года прошло со времени исхода, а до сих пор не верится. Страна дышала на ладан, в Москве путч, казалось, куда уж хуже? Оказалось, даже очень может быть: бахнула Зона, а за ней Севастополь.
Эколог сверлил неприязненным взглядом спину американца. Почувствовав взгляд Мак не оборачиваясь обронил:
- Это общечеловеческая трагедия, Лев Ильич. Информация о том, что обе стороны и союз и юсовцы виновны в равной степени, со дня на день будет обнародована на саммите ООН и станет общеизвестной. К Севастопольской трагедии мы не имеем прямого отношения. Но вот выжить оставшимся на той стороне помогли. Это отчасти искупает, но не прощает вину.
- И кто же виноват – нахмурил кустистые брови эколог – выворотники? Слишком удобно все валить на них: Севастополь, Зону, казнокрадов на местах, бюрократию, а мы все как один чистые и не при чем.
- Увы, на этот раз это доказанный факт. За возникновением Зоны, ударам по Севастополю и ракетной атакой стояли они.
Лев Ильич смял окурок в пепельнице, подошел к американцу и стал рядом, невидяще смотря вдаль.
- Как сейчас помню: завыло, заголосило среди ночи, на улицах отряды гражданской обороны разводят людей по старым, еще военным бомбоубежищах. Метро заполнено до предела, переборки опущены. И что теперь, неужели снова война?
- Они ее уже проиграли, Лев Ильич, и здесь и у себя. Мы учимся не повторять собственных ошибок, а они этого не учли. Противника можно презирать, но недооценивать нельзя. Иначе мы не только до Берлина дойдем, преисподнюю вывернем. Не смотрите так: мой дед тоже воевал, на втором фронте, потому имею право говорить о общей победе. Но цена этой слишком высока. Может быть не в один мир.
- Значит наши клиенты на местах выворотники? Как-то сложно. Ну да, мерзавцы мерзавцами, бюрократы, но…
- Нет, что вы, не все. Только те, что рассыпаются в пепел. Ведь были у вас такие необъяснимые случаи. Это после них вам дали частичный допуск по Агарти. Хотя наши тоже, своего рода доморощенные выворотники. Не знать какие хуже.
- Насмотрелся я на них. Рожа поперек себя шире, в углу красное знамя, на груди значок, а в душе гниль гнилью.
- Подобное к подобному. Гости извне стараются занять стратегические места. Их можно отличить только последним ДНК сканером, а они появились года четыре назад. При таком раскладе подменить кого-то в Пентагоне для них плевое дело.
- Продажа души что ли?
- Выворотники не спрашивают и не торгуются: поглощают и носителя и все его знания, с уничтожением последнего.
