Кир Булычев - Таких не убивают
- В любом случае его жалко потерять. Второго такого не найдешь.
- Разумеется, - ответила Марина. - В любом случае она его бережет. Когда мы ехали в электричке домой, она его при мне сунула в кожаный кисет, клянусь тебе! И положила на самое дно сумочки. А когда я спросила ее, неужели ей нравится изображать грузчика с папиросой, она лишь улыбнулась снисходительно - знаешь, как она умеет улыбаться? - и ответила, что портсигар - подарок одного близкого человека. Думаю, врет. Купила в антикварном!
- Ой, - сказала Лидочка, - тут ко мне звонят в дверь. Кто-то пришел. Мариночка, будь дружком, позвони мне завтра, как вернешься от Анатолия Васильевича. Тебе во сколько надо быть?
- К двенадцати тридцати. Ой, как не хочется ехать! Я даже горло в зеркало рассмотрела. Думаю, а вдруг красное, тогда я врача вызову, бюллетень возьму…
Марина смущенно засмеялась и повесила трубку.
Лидочка сидела возле телефона, размышляя. Итак, портсигар берегли, портсигар был якобы подарен каким-то близким человеком. И, главное, портсигар был у Нины, когда они ехали с Мариной в электричке.
Теперь, согласно сценарию, разработанному с Женей Глущенко, следует позвонить Нине. И прежде всего спросить, почему она курит папиросы… Нет, не хочется! Лидочка поняла, что не будет звонить Нине.
Почему мне больше всех надо? Я тихий человек, я не люблю лазать в траншеи за пистолетами и скрываться под платформами. Если у Нины пропал портсигар, пускай с этим разбирается Толик… Тебе-то что?
Но Лида знала - ей до этого есть дело. Ей было жалко слонопотама Руслана. Она ему верила, верила, что он не стрелял в Сергея. Ей очень не хотелось, чтобы Руслана арестовали и посадили в тюрьму за убийство, которого он не совершал.
«Хорошо, - сказала себе Лидочка, - я честная, законопослушная гражданка. Если Руслану будет грозить опасность, я скажу Толику о портсигаре. Если же Руслана не заподозрят, пускай все останется как есть…»
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Лидочка уже начала привыкать к поездкам в Челушинскую. К бессмысленным толпам на площади перед вокзалом, к потокам потных оголтелых дачников с лопатами, мешками и досками, к торговкам батонами, крабовыми палочками, водкой и разогретыми цыплятами. Схватив билетик, Лидочка неслась в переполненную электричку, потому что две следующие будут отменены по техническим причинам. В вагоне тебе достается место на лавочке с содранным поролоновым сиденьем - едешь на уголке фанерки, и по тебе ступают непрерывно движущиеся по проходу тетки с сумками и тележками, а также продавцы газет и мороженого.
Ты добираешься до Челушинской, еле живая от духоты и толчеи, и находишь в себе жалкие остатки сочувствия к тем, кому добираться до места еще час. Платформа раскалена - зачем нам такое жаркое лето? Когда это кончится и начнется обычная дождливая и холодная погода, которую можно проклинать, наслаждаясь прохладой?
Еще десять минут ходьбы по жаре, правда, не столь удушливой, как в Москве, и ты оказываешься на пыльной площадке, ограниченной с одной стороны помойкой с выстроившимися в ряды баками, среди которых бродят кошки и собаки, с другой - продовольственным магазином, с третьей - типовой девятиэтажкой, первый этаж которой занимает милиция.
Конечно, Лидочка могла бы, сойдя с электрички, повернуть налево, забежать к Глущенкам и взять сумку с уликами, но ей хотелось сначала выяснить обстановку, да и страшно было ходить с такой взрывчатой сумкой по поселку.
Уже возле милиции Лидочка пожалела, что не зашла по пути к Ольге. Мало ли что могло случиться за ночь? Она остановилась в нерешительности, но тут ее колебания были прерваны Толиком, который окликнул ее сзади:
- Доброе утро, Лидия Кирилловна. А я вам уже звонил!
Он нес в руке прозрачный пакет, в котором покачивался батон и упаковка кефира.
Перехватив взгляд Лидочки, Толик добавил:
- В такую жару главное - кефир. Холодит и восстанавливает силы. Я тут слышал по телевизору, что в него сатанисты добавляют алкоголь, чтобы споить русский народ, а вы как думаете?
- Я так не думаю, - сказала Лидочка, которой не хотелось вдаваться в политические дискуссии с милиционером.
Толик ступал легко, и видно было, какое у него крепкое, сытое, упругое тело. От жары его черные волосы завивались кудрями, но это не красило его, а наоборот, портило, потому что кудри лишь подчеркивали грубость черт.
- Правильно, не надо так думать, - согласился Толик. - А где пистолет?
Он уже знает.
- Я могу его принести. Но мне хотелось, чтобы вы пошли со мной.
- Ну вы прямо на глазах набираетесь ума! Правильно! Я же для чего вас ждал? Чтобы пойти и оформить изъятие! Где ствол?
- Я вас отведу.
- Значит, и мне не доверяете?
- Я всем доверяю. Но я не привыкла к таким ситуациям и не хочу подводить людей.
- Тогда подождите меня… - Тут Толик что-то вспомнил и неожиданно произнес: - Подождите меня у Ольги. Она сегодня в библиотеку не вышла. Я за вами зайду.
- У Ольги?
- А чего тут такого? Вы к ней еще не заходили? Поздоровайтесь, чайку попейте. Я о ваших приключениях с интересом слушал.
Он скрылся в милиции. Лидочка покорно пошла обратно, к Ольге.
Калитка в доме Ольги была заперта. Лидочка нажала на кнопку звонка. Ольга вышла на крыльцо сразу, словно ждала Лидочку за дверью. Она была в застиранном, тесном халате, на голове косынка, которая горбатилась изнутри колбасками бигуди.
- Наконец-то, - обрадовалась она. - Я уж хотела на почту бежать, звонить в Москву. Откуда мне знать - живая ты или зарезанная. А может, сама кого застрелила. Шучу, шучу, я знала, что с тобой все в порядке.
Ольга улыбнулась, в улыбке было облегчение.
Они прошли на веранду.
- А где Катя?
- В Тарасовку к подруге побежала. Не думай, я ее до станции проводила.
- А эти? Эти не приходили?
- Нет, не приходили. Но мне одна птичка на хвосте принесла, что они в субботу вечером в Мытищах с электрички сошли и напились там. Видно, за кем-то гнались, но не догнали. Я специально спрашивала - не было ли у них с собой сумки. Говорят, ничего не было.
- А где они сейчас? - спросила Лидочка.
- Об этом мы скоро узнаем, - загадочно ответила Ольга и пошла ставить чайник.
- Расскажи, как ты доехала, где пистолет спрятала? - спросила она, вернувшись с кухни.
- Пистолет я у Глущенок оставила.
- Вот умница! Жаль, я не догадалась, а то бы их навестила.
Лидочка с удовольствием, вспоминая смешные детали, рассказала, как вчера пряталась от братьев-разбойников, и ей самой это приключение уже казалось смешным, потому что прошлый ужас куда-то испарился, страх погони пропал - осталась смешная история о женщине, которая сидит на корточках под платформой, а преследователи, как в комедии, носятся вдоль поезда, а потом вскакивают в него и уезжают. Ольга тоже смеялась и готова была начать воспоминания о совместном купании в траншее, но тут на кухне засвистел чайник, и она побежала заваривать чай.
На столе, покрытом розовой клетчатой клеенкой, стояла прикрытая от ос банка с медом, лежала нарезанная булка, три чашки. Ольга ждала Лидочку и кого-то еще. Катю?
Нет, оказалось, что не Катю.
У калитки позвонил Толик. В руке он держал большой черный портфель.
Конечно, для Ольги Толик был не просто знакомый. Лидочка могла бы поклясться, что когда-то у них был роман. И хоть он давным-давно миновал, от него осталась неосознанная для них самих нежность в интонациях.
Толик подтолкнул Ольгу в плечо.
- Веди, - сказал он, - обещала чаем напоить.
- Ну и как? - спросила Ольга Толика, пока они шли по дорожке между флоксов к веранде. - Поговорил?
- Поговорил, - сказал Толик, потирая руки. - Они, голубчики, только глаза продрали, а я к ним с государственным визитом.
Лидочка, которой с веранды был слышен этот разговор, догадалась, что речь идет о братьях-разбойниках.
Толик поднялся по скрипучим ступенькам на веранду.
- Я их в последний раз предупредил, - сказал Толик. - Витьку мне в отличие от тебя не жалко. Рано или поздно он попадется.
- Испугались? - спросила Ольга.
- Честно говоря, я пожалел, что табельное оружие не захватил. Но я им прямо сказал: все ваши субботние дела мне известны. Если хоть один волосок упадет с головы Ольги, Катьки или Лидии Кирилловны, вы у меня загремите в места не столь отдаленные. Немедленно!
- А они?
- Они огрызались. Ведь они хоть и дураки, но не идиоты. Теперь в их интересах самим вас и днем, и ночью охранять. Даже если ты споткнешься и ногу подвернешь, подозрение на них падет.
Толик поставил портфель на свободный стул, уселся за стол, открыл банку с медом и засунул в нее большую ложку.
- Где брала? - спросил он.
- Из Чувашии привезли, - сказала Ольга.
- Обо мне не подумала, - укорил ее Толик. - Ведь у Людмилы меда не допросишься.
- Знаю, - вежливо улыбнулась Ольга. - Потому я тебе и не взяла.
Толик помолчал, переваривая информацию и заключенную в ней иронию. Тяжело вздохнул. Потом сказал:
