Лоис Буджолд - Криоожог
Неохотно оглядываясь через раскрашенное во все цвета радуги плечо, ящерица позволила себя утащить прочь по темнеющей улице.
Майлз осел на землю, привалился спиной к стене и испустил безнадежный измученный вздох. Он открыл рот и высунул язык, ловя капли влаги от сгущающегося тумана, но жажды это не утоляло. Ледяной холод мостовой и каменной стены жалил сквозь тонкую одежду: рубашку и серые брюки. Карманы пусты, ремень, и тот забрали. Ночью станет еще холодней. Это подъездная дорога, фонарей здесь нет. Но все же городское небо, подсвеченное ровным нежно-оранжевым сиянием, лучше бесконечной темноты под землей. Интересно, как сильно должно похолодать, чтобы холод загнал его обратно, за ту дверь? "Очень и очень сильно". Хотя он ненавидел холод.
Майлз долго сидел, дрожа и вслушиваясь в отдаленные городские шумы и слабые крики у себя в голове. Кажется, ангельское нашествие потихоньку отступает, и перед глазами мелькают уже бесформенные полосы. Будем надеяться. "Не стоило мне садиться". Напряженные мышцы ног свело судорогой, и Майлз не знал, в силах ли будет подняться снова.
Он был уверен, что в таком некомфортном положении ему не задремать, но внезапно и резко проснулся, когда его робко потрясли за плечо. Непонятно, сколько прошло времени. Рядом с ним на коленях стоял Джин, чуть меньше походящий на рептилию, чем прежде.
– Если хотите, мистер, – прошептал Джин, – можем пойти в мое тайное убежище. У меня там есть вода в бутылках. А Йани вас не увидит, он спать пошел.
– Это, – прохрипел Майлз, – звучит здорово. – С неимоверным трудом он поднялся на ноги, пошатнулся и упал бы, не поддержи его крепкая юная рука.
Окруженный завывающим хороводом огней, Майлз двинулся вслед за дружелюбной ящерицей.
*
Джин оглянулся через плечо, проверяя, не делся ли куда забавный человечек, ростом не выше его самого. Даже в сумерках было видно, что этот нарик – взрослый, а не ребенок, на что в первую минуту понадеялся Джин. Голос у него был взрослый, и говорил он точными и сложными словами, хотя устало, неразборчиво и со странным рокочущим выговором. Двигался он так же неуклюже и медленно, как старый Йани. Но мимолетная улыбка прогнала с его лица напряжение, и он выглядел до странности располагающим к себе. Наверное, он часто улыбается, не то, что ворчун Йани.
Джин недоумевал: кто же избил этого человечка и за что? Штаны у него порваны на коленях и перепачканы кровью, белая рубашка – в бурых пятнах. ЧуднАя рубашка: хоть ее сейчас изваляли непонятно в чем, но до этого она была белоснежной, тонкой, отглаженной. Джин даже не представлял, что такие бывают. Но это не важно. Просто, считай, у него завелся еще один новый питомец.
Когда они добрались до металлической лестницы на стене теплообменника, Джин подумал про пятна крови, про то, как едва ковыляет его новый знакомец, и решился спросить:
– Вы лезть сможете?
Человечек посмотрел наверх.
– Не то, чтобы это было моим любимейшим занятием… И как высоко вздымается этот замок?
– Ну… до самого верха.
– Это значит, гм, два этажа? Или двадцать? – добавил он себе под нос.
– Только три, – обнадежил его Джин. – Мое убежище на крыше.
– Что касается убежища, звучит прекрасно. – Человечек облизал потрескавшиеся губы сухим языком. Ему и правда нужно попить, подумал Джин. – Наверное, будет лучше, если ты полезешь первым. На тот случай, если я сорвусь.
– Нет, последний поднимает лестницу.
– А-а. Хорошо. – Маленькая квадратная ладонь ухватилась за перекладину. – Вверх. Вверх – это верное направление, не так ли? – Он помедлил, глубоко вздохнул и принялся карабкаться.
Джин лазил легко, как ящерица. Забравшись на три метра, он притормозил, повернул "барашек", чтобы поднять лестницу от незваных гостей, и подвинул защелку. Еще через три метра перекладины сменились широкими стальными скобами, привернутыми к стене. Их человечек преодолел, зато застыл у края крыши.
– Где я сейчас? – напряженно спросил он у Джина. – Я нащупал там обрыв, но не знаю, насколько он глубок.
Разве сейчас так темно, что совсем не видно?
– Не можете подтянуться – просто перевалитесь через край и падайте. Бортик вокруг крыши всего в полметра высотой.
– А-а. – Ступни в драных носках мелькнули над краем стены и исчезли. Джин услышал глухой удар и пыхтение. Он перелез через парапет и увидел, что человечек сидит на плоской шероховатой крыше, царапая ее скрюченными пальцами, словно ищет, за что бы ухватиться.
– Ой, вы что, высоты боитесь? – удивился Джин, чувствуя себя идиотом, что не спросил об этом раньше.
– Обычно нет. Сейчас голова кружится. Извини.
Джин помог ему подняться. Гость не выпускал его руки, и Джин повел его вокруг парных, похожих на здоровенные колонны башен теплообменника. Заслышав знакомые шаги, Галли, Твиг и миссис Спек со своими шестью оставшимися цыплятами выскочили приветствовать Джина, радостно кудахча.
– О боже. А теперь я вижу кур, – сдавленным голосом произнес человечек и замер. – Что ж, у ангелов и кур определенно есть что-то общее – крылья.
– А ну хватит, Твиг, – прикрикнул Джин на бурую несушку, вознамерившуюся поклевать штанину гостя. Джин отодвинул ее ногой. – Корма я вам пока не принес. Позже.
– Ты тоже видишь этих кур? – осторожно уточнил мужчина.
– Ага, это же мои. Белая – Галли, бурая – Твиг, а черная с белым пеструшка – миссис Спек. А это ее детки, хотя, наверное, они уже не дети больше. – Подросшие линяющие цыплята выглядели не слишком симпатично, так что Джину даже захотелось за них извиниться, пока гость таращился на выскочившую из тени стайку. – Галли я ее зову потому, что курица по ученому Gallus gallus, ну, вы знаете. – Это резвое, жизнерадостное название, звучащее вроде галопа, всегда вызывало у Джина улыбку.
– Э… логично, – выдавил тот и позволил Джину тащить себя дальше.
Когда они завернули за угол, Джин машинально проверил, крепко ли держится навес из кусков брезента и старых тряпок, который он натянул на столбах между башнями теплообменника. Вся его живность пряталась под этим навесом. Это было уютное место, размером больше, чем его спальня, в той прошлой жизни, пока… Джин заставил себя не думать об этом. Отпустив руку незнакомца, он быстренько вскарабкался на стул и зажег ручной фонарик, подвешенный к растяжке на обрезке скрученной проволоки. Круг яркого света от него был не хуже, чем от люстры. Гость быстро прикрыл ладонью красные, воспаленные глаза, и Джин убавил свет.
Едва Джин слез, Лаки поднялась со спального мешка, лежащего на матрасе из обрезков писчего пластика, потянулась и с мявом попрыгала к нему. Поднявшись на задние лапы, единственную переднюю она просящим жестом положила Джину на колено и принялась выпускать и убирать коготки. Джин нагнулся почесать ее за пушистыми серыми ушами:
– Нет, Лаки, ужина пока нету.
– А у этой кошки три ноги, так? – переспросил мужчина. Похоже, он нервничал. Оставалось надеяться, что аллергии на кошек у него нет.
– Ага. Ей прищемили лапку дверью, еще когда она была котенком. Это не я ее так назвал. Она мамина кошка. – Джин стиснул зубы. Не надо было этого говорить. – А вообще она обычная Felis domesticus.
Сокол Вихрь на своем насесте издал резкий крик, черные с белым крысы завозились в клетках. Джин поздоровался со всеми. Поняв, что кормежки прямо сейчас ждать не стоит, недовольная живность разбрелась по местам.
– А крысы вам нравятся? – с надеждой поинтересовался Джин. – Я дам вам подержать Джинни, если хотите. Она совсем ручная.
– Может, позже, – негромко отозвался гость. Но, заметив обиженный взгляд Джина, окинул сощуренными глазами полку с клетками и пояснил: – Крысы мне нравятся. Я просто боюсь ее уронить. Меня еще немного трясет. Я сегодня потерялся в Криокатакомбах и долго бродил там. – Он подумал и прибавил: – Один мой знакомый космонавт держал хомяков.
Обнадеженный Джин просветлел. – Ой, ваша вода!
– Да, будь добр, – попросил мужчина. – Это ведь стул, да? – Он ухватился за спинку стула, который Джин только что использовал вместо стремянки, и оперся на него. Еще у Джина был исцарапанный круглый столик, выброшенный из какого-то кафе и ставший желанной добычей во время рейда по помойкам. Сперва он слегка шатался, но смотритель Тенбери показал Джину, как с помощью нескольких шурупов и шайб его починить.
– Ага, садитесь. Извините, он у меня один, обычно кроме меня тут никого не бывает. Берите, вы гость. – Гость рухнул на старый пластиковый стул. Джин порылся на заваленных всяким хламом полках, нашел литровую бутыль с водой, откупорил и протянул. – А вот чашки у меня нет, извините. Я пью из горлышка. Вы не против пить после меня?
– Нет, конечно. – Мужчина поднял бутылку и принялся жадно пить. Когда там оставалась едва четверть, он вдруг резко остановился: – Погоди, это что, вся твоя вода?
