Предлунные - Анна Каньтох

Корзину, до краев заполненную едой, им приходилось нести вдвоем, и они спускались медленно, время от времени теряя на ступенях грушу или помидор. Каира ругалась, когда на кого-то налетала, или кто-то налетал на нее. На лестнице поблизости от центра полно было жонглеров, глотателей огня и мимов; крутились тут и поэты, готовые сочинить стихи на любую тему, а также аниматоры, забавлявшие прохожих проделками миниатюрных механоидов.

Каира уже в сотый раз задумывалась, поверит ли отец в ее смерть. И в очередной раз пришла к выводу – да, может поверить.

Она в самом деле вполне могла бы набрать свежей еды с Рынка, чтобы отвезти ее в прошлое и накормить голодающих – безответственный и опасный поступок, имевший все шансы завершиться именно такой глупой смертью, которую они собирались изобразить.

В Архиве она бросила сотруднику целый сурим.

– Никаких бланков, ничего подписывать я не буду.

Сотрудник попятился, а Каира удовлетворенно улыбнулась. Ей было важно, чтобы он ее запомнил.

Как только они дотащили корзину до первого с краю временного лифта, Каира отослала служанку, а затем присела и слегка наклонила корзину – иначе та просто не пролезла бы в узкий вход. По полу покатилось несколько яблок. Еще сильнее наклонив корзину, Каира впихнула ее внутрь и протолкнула ногой вглубь. Бросив на груду еды яблоки, она вошла в лифт, где для нее с трудом хватило места.

Она еще успела помахать Нираджу, только что вошедшему в Архив. Брат послал ей сложенный из двух скрещенных пальцев знак удачи.

Каира знала, что им не следовало так поступать, но, черт побери, зал был полностью пуст, не считая их двоих. Девушка помнила, как Финнен настаивал на том, чтобы играть свои роли даже тогда, когда им будет казаться, что никто их не видит, однако сочла подобную предосторожность чрезмерной – впрочем, она уже заметила, что притворство попросту доставляет Финнену удовольствие. Он играл бы даже в том случае, если бы был уверен, что находится в полном одиночестве.

Улыбнувшись брату, она закрыла глаза и отправилась в прошлое.

– Город горит, – сказал Финнен, едва Каира вышла из временного лифта. Стоявший рядом Дими подтвердил его слова, усердно кивнув. Он выглядел скорее возбужденным, чем испуганным, что было вполне понятно – стены Архива были огнеупорными, просто в силу необходимости. Если бы сгорели лифты, прервалась бы всякая связь с отвергнутым миром.

– Что?

– Город горит, – терпеливо повторил Финнен. – А та женщина… – он запнулся, вдруг поняв, что не знает ее имени, – …та женщина все еще жива.

Каира присела возле лежащей без сознания.

– И что теперь? – растерянно спросила она. – Что будем делать?

– С ней или с огнем? Если ты про огонь…

В голове у Финнена было совершенно пусто. Закрыв глаза, он увидел на внутренней стороне век – столь отчетливо, будто это происходило на самом деле – сцену, в которой Брин Исса выходит из лифта и видит их всех, беспомощно таращащихся на него. Что это означало бы для него самого? А для Каиры?

Он со злостью стиснул кулаки. Их план рассыпался в прах, поскольку теперь они не могли выйти наружу.

И тут на него снизошло вдохновение.

– Дими, что ты сделал с Крыльями?

– Они остались наверху, вместе с моей курткой. Я только схватил рубашку и побежал вниз.

– Ладно. Тогда пойдем все наверх. Только сперва…

– Сперва нам придется помочь ей умереть, – закончил Нирадж, который неслышно подошел к ним, появившись из второго лифта.

Финнен удивленно нахмурился, и только потом понял. Нирадж уже раньше знал, что женщину придется добить, но по какой-то причине хотел это сделать тогда, когда с ними будет Каира. Финнена охватила тревога, смешанная с растерянностью. Вокруг творилось нечто странное, а он понятия не имел, как реагировать – и в каком-то смысле ему это даже не нравилось.

– Нужно спешить, – добавил Брин Нирадж. – Я только что послал второе сообщение отцу, а у входа в лифт написал мелом параметры этого мира. Отец должен быть здесь через несколько минут.

– Город горит, – быстро вмешался Дими, боясь, что Финнен в очередной раз лишит его удовольствия поделиться откровением. – Но нам незачем выходить наружу, – гордо добавил он. – У нас другой план. Мы все пойдем на крышу.

Финнен вопросительно посмотрел на Нираджа, который медленно кивнул.

– Каира, – тихо сказал Финнен, – пойдем немного прогуляемся.

– Нет, – решительно возразил сын Иссы, к удивлению Финнена, который явно неверно интерпретировал его кивок. – Останься, Каира. В конце концов, это была твоя идея.

– Она умирает?

– Да, – подтвердил Финнен, чувствуя жалость к девушке, которая еще недавно убежденно заверяла, что «ни с кем не случится ничего плохого». – Ей уже не помочь, мы можем лишь сократить ее страдания.

– И мы обязательно должны это сделать?

Душа Финнена взбунтовалась. Почему, черт побери, Каира упрямо желает взвалить ответственность именно на него?

– Да, – помедлив, неохотно ответил он.

Дими что-то пробормотал, словно извиняясь, и удалился в тень. Финнен протянул руку, обхватив пальцами запястье девушки, а Нирадж окинул его странно многозначительным и довольным взглядом.

Что это – благодарность? Финнен запомнил этот взгляд. Он не понимал его, но запомнил.

Нирадж склонился над женщиной и закрыл ей широкой ладонью рот и нос. Финнен не отворачивался – в определенном смысле Нирадж был прав, и они должны были разделить с ним вину. Но Финнен не смотрел на лицо темнокожей женщины. Взгляд его был устремлен чуть ниже, на тяжелое от драгоценных камней ожерелье, окружавшее ее исхудавшую шею.

Он ощущал под пальцами биение пульса Каиры, но не услышал ничего такого, что мог бы ожидать – никаких криков, шума втягиваемого в легкие воздуха. Ничего.

Когда все закончилось, Каира закрыла мертвой женщине глаза, а затем сказала:

– Твоя смерть не пропадет впустую, клянусь.

Финнен уже успел привыкнуть к той серьезности, с которой Каира произносила подобные банальности. Сам он не испытывал столь возвышенных чувств – просто наклонился и забрал ожерелье, слишком выделявшееся, чтобы оставить его на трупе.

– Мы заберем ее тело на крышу, а ты оставайся здесь и скажи отцу, что твоя сестра испугалась тебя, запаниковала и побежала наверх, – инструктировал Финнен Нираджа. Времени у них оставалось все меньше, и Финнен удивлялся, каким чудом ему удается сохранять спокойствие.

– Каира не стала бы паниковать, – возразил ее брат.

– Тогда скажи, что просто увидел, как она идет по лестнице. Неважно, зачем она туда пошла – может, хотела посмотреть на вид сверху или что-нибудь в этом роде. Или рассчитывала, что увидит оттуда людей, которым сможет раздать еду. Какая разница, черт побери? Поскольку Каира умрет, Иссе все равно останется только гадать.

Нирадж кивнул.

– Справишься? – спросил Финнен. Он не верил, что Нирадж умеет врать, к тому же существовала опасность, что