Сергей Калашников - Аборигены Прерии
Тем временем его лапушка сумела «вырастить» целый ряд деталей так, что они стали и легче и прочней. По-существу, она наладила в своей ростовой изготовление почти всего ружья, кроме пружин и пластмассовых частей. Потом было изготовление пресс-форм и перевозка их на одно из производств Ново-Плесецка. Еще кое-какие части заказали по разным мастерским, лазерные прицелы с дальномерами привёз с Земли «Морковкин и К», а боевые лазеры Делла испытала без Стёпы. Сказала, что нормально жгутся, но ставить их на ружья, предназначенные для защиты от нападения хищников — бессмысленно. То есть пустые гнёзда в верхней части цевья никому не мешают, вот пусть и остаются пустыми. Да и достаточно для самозащиты одного магазина с жаканами, они ведь не собираются валить стада диких быков, а пятнадцать лишних патронов весом по полсотни граммов каждый — это почти кило набегает лишнего веса на одну руку.
Про то, что с таким прицелом попасть можно и за полкилометра, тоже как-то забылось, как и про то, что нетрудно к этим ружьям сделать боеприпасы разрывные, зажигательные и бронебойные. Только сами ружья каждый день собирали по нескольку штук, да переснаряжение покупных патронов со сгорающей гильзой с заменой дроби на пулю, проводил в уголке ростовой крошечный роботизированный станок.
* * *Запоев у Степана никогда не случалось. Как-то он к зелёному змию всегда относился без пиетета, так, лизнёт в компании какого-нибудь напитка из нарядной бутылки, чтобы уважить хозяев и подтвердить, что вкус у них действительно безупречен. А сам даже к пиву относился как к питью в жаркую погоду, довольствуясь обычно парой глотков.
Ну так вот! Увидев, как собирают придуманные им ружья, он вдруг почувствовал себя, словно вышел из запоя. Запоя технического творчества. Только вот ведь какое дело! Останавливаться он не намерен. У него появился опыт, он многое узнал, но главное — понял, к чему его действительно влечёт. Необязательно к стрелковому оружию, главное, чтобы голова была занята решением незнакомых задач, искала непроверенные решения. Или проверенные другими людьми для сходных случаев — чужие находки и озарения вызывают в нём не меньший восторг, чем собственные достижения.
Естественно, как и любой безумный изобретатель, он остался без гроша в кармане, израсходовав все сбережения на станок и материалы для творчества. Теперь даже коптер не на что заправить. Ничего, получит зарплату, тогда и слетает к жене. А пока прикинет, что будет, если стрельнуть из его «десятки» пулей, скажем, от трёхлинейки. И как её позиционировать в стволе, и чем обеспечить обтюрацию.
А то, что Валерка Долгушин занял а диспетчерской пост начальника смены, для чего его, Степана, вернули на рядовую работу, так оно, вроде бы и огорчительно, а только как-то отдалённо. Папеньку он сумел убедить, чтобы не вмешивался, но на конкурента даже зла не затаил. Наверное, старому школьному приятелю это действительно нужнее, чем ему, если он его так упорно «подсиживал». А Степан имеет все основания оформить отпуск. Предкам скажет, что намерен немного поухаживать за хозяйкой острова Полигон, который всё чаще и чаще называют Морковкиным. А у него есть желание пройти полный курс выживания, что ведёт в тамошней школе его маленькая супруга. Титул горожанина по жизни его более не устраивает.
* * *— Нет, ты не Степан, и даже не Стёпка. Степашка ты после этого, — Делла впервые на него сердится. Просто обворожительно. — Каким надо быть идиотом, чтобы не прилететь из-за каких-то зачуханных денег! Издержался он, видите ли! Расстыка! Раздолбай! Ризеншнауцер ты после этого облезлый. Марш в спальню! Я сейчас из тебя не знаю что сделаю!
Успокоил, конечно, лапушку. Дальше она его ругала уже без нажима.
— Пойми, мы, конечно, не причисляем тебя к числу людей нуждающихся в участии или помощи, но ты действуешь с нами заодно, и не имеешь права считать себя гордым, независимым или одиноким. Да тебе бы на заправке и в долг залили под пробку, а, если бы сказал, что на Морковкин хочешь слетать — вообще бы даром. Ну, то есть связались бы с Ляпой, а он бы и перечислил. Прерия — слишком серьёзная планета для того, чтобы давать ей шанс из-за всяких человеческих глупостей вроде денежных затруднений.
Впрочем, проехали. Обращайся за помощью к людям, а что сам ты им в поддержке не откажешь — это мне кажется, тебе и так присуще. Пойми — город, это заповедник неудачников, тех, кто и суток не продержится за его пределами, если его не оберегают каким либо образом. И ещё — это сборище тупиц, зацикленных на амбициях и жадности. Даже в животном мире внутривидовая конкуренция не достигает таких масштабов, какие обеспечивают денежное обращение и конвертация его во власть, — Делла вдруг словно споткнулась. — Извини. Это я сгоряча наговорила. С точки зрения среднестатистического землянина уроды как раз мы.
Стёпа молча изучает анатомию женского тела, тактильно, естественно. Судя по всему, не врут учебники межполового общения. Это действительно — мощный десенсибилизатор. Вот супруга и успокоилась.
— Я тут из сетки достал любопытные инструктивные материалы, не совсем пристойного содержания, может быть, займемся экспериментальной проверкой изложенных там положений. А то при внешнем взгляде на иллюстрации просто оторопь берёт, — парень вытаскивает из сумки стопочку скрепленных листков.
— Хм! Достаточно смелые варианты. А у тебя нет случайно их в три «Д» представлении. А то я не все детали однозначно воспринимаю с плоского изображения.
Отвлёк. Дальше его точно пилить не станут.
Глава 13
Стёпкины каникулы
Отпуск, полагающийся ему, Степан проводит на Полигоне, который молва уже окрестила Морковкиным. Родители считают, что наблюдается начало романа с наследницей этого острова — то есть, в перспективе, крупной землевладелицей. Отношение к недвижимости, сложившееся за долгие годы в человеческом обществе, дарит им надежду на то, что их сын серьёзно думает о своём будущем.
Они не ошибаются. Думает. И прежде всего о семейной жизни. До сих пор они с Деллой встречались нерегулярно и ненадолго. А тут есть возможность просто пожить вместе — это ведь не то, что быстротечные свидания. Ещё Степан учится выживанию на Прерии, которое тут называют планетологией. Приколисты! Хотя, не так уж плохо это наименование предмета, тем более что включает оно в себя достаточно много разнообразных дисциплин.
Кроме стрельбы по раскрашенным мешкам, которые всегда неожиданно швыряют в курсанта с произвольной стороны из спрятанных катапульт, приходится изучать повадки десятков зверей и обнаруживать их муляжи, замаскированные излюбленными для этих тварей способами, благо, мест с самыми разными ландшафтами и характером растительности на острове великое множество.
А ещё здесь учат правильно себя вести. Во-первых, стараться не выдавать вероятному охотнику своего присутствия. И ещё — взаимодействию группы на местности. И тут не всё просто. Необходимо не только умело прикрывать друг друга, но и верно распределить роли: выбрать лидера, ведь без него неизбежно наступает разлад. Определить слабые, защищаемые звенья: детей, пожилых или нагруженных поклажей людей. Аборигены многие вопросы подобного сотрудничества отработали и постоянно ими пользуются в повседневной жизни, а вот новичкам требуется время и тренировки, чтобы к этому приспособиться.
Вот, скажем, выбор лидера. Обычно — это знаток местности, то есть и подросток может возглавить команду, причём даже его отец станет подчиняться собственному чаду беспрекословно. Или, если такого нет, то часто выбирают «слабака», чтобы он побуждал остальных прикрывать его вкруговую, не оставляя бесконтрольными опасные направления. Репутация человека тоже учитывается, однако и в группах незнакомцев приходится определяться с командиром. Старожилы, говорят, справляются с этим обменом взглядами, а новички могут начать целую дискуссию, в процессе которой хищник имеет прекрасную возможность обнаружить добычу и незаметно к ней подобраться.
Так что и в этой области тренировались интенсивно, тем более, что для обучения приезжали не только колонисты-земляне, но и уроженцы Прерии встречались через одного. Мужчина за сорок с брюшком, одетый как работник какой-то городской конторы, десятилетний сорванец и кормящие мамки с чадами в специально оборудованных сумках. Вооружены тоже — кто в лес, кто по дрова. Стёпа невольно искал глазами не мелькнёт ли в чьих-то руках кремневой фузеи, но не дождался.
Группы тасовались, как карты в колоде искусного шулера, выходы на полигоны и полосы препятствий чередовались с работами на полях и грядках, переноской тяжестей или копанием канав. Однажды во время прополки арбузов на сухой равнине посреди острова, из-за вершины холма на работников что-то спланировало, и эту рогопегу подстрелила девчонка лет одиннадцати из револьвера, как будто сошедшего с экрана, на котором демонстрировался вестерн.
