Александр Розов - Мауи и Пеле держащие мир

Кайя говорила: Законы Первого мира это информационная закрытость, лицензии, копирайт, патенты, и контракты для специалистов с запретом на профессиональные контакты в своей области знаний. Инфопространство рассечено станами, решетками, и колючей проволокой, причем ситуация становится все хуже, приближаясь к тому, что было в средние века, когда разрозненные полезные знания пылились в подвалах Монастырей под присмотром охраны, такой же невежественной в сфере прикладной науки, как нынешние политики, финансисты, адвокаты и «деятели культуры». А профессиональные конструкторы полезной информации психологически задыхаются в затхлой атмосфере мелочного тошнотворного контроля, и их эффективность падает. Они не могут реализовать себя и стремятся вырваться на волю. Все разговоры о том, что патентно-лицензионное право защищает интересы разработчиков, не выдерживают критики. Права на полезные изобретения всегда попадают в руки спекулянтов, которые совсем не заинтересованы не в прогрессе. Они не только назначают грабительские лицензионные платежи за «интеллектуальную собственность», но и блокируют дальнейшее развитие изобретения, чтобы удержать монополию каких-то олигархических кланов.

Далее, Кайя говорила: главный пункт лантонской хартии информационная открытость. Ни копирайта, ни патентного права. Любое ноу-хау и любую компьютерную программу может использовать каждый, кто способен в них разобраться и их воспроизвести. Специалисты в любой сфере (кроме, разве что, отдельных чисто военных секторов) общаются свободно, и обмениваются идеями. В силу естественной психологии конструкторов, они сотрудничают, чтобы эффективно решать задачи. И это в экономическом аспекте выгодно всему обществу, поэтому общество поддерживает конструкторов, добровольно отчисляя какие-то средства авторам полезных идей. Воспользоваться и не отблагодарить считается неэтичным, и если бизнесмен практикует такую неэтичную схему, то лишается доверия и подвергается некой разновидности остракизма в своем профессиональном сегменте. Вот таким естественным и необременительным для общества путем работает меганезийское инфопространство.

Конечно, Джоан Смит понимала, что это очень однобокое и в чем-то наивное объяснение меганезийской социально-информационной и экономической технологии. Финская юниорка, например, упускала из виду главный источник меганезийского презрения к номинальным статусам: войну, которая началась вовсе не с Алюминиевой революции, а шла уже долго, только незаметно, как и вся Вторая Холодная война, во время которой через Тихий океан пролегла сначала трасса трафика нелегального оружия, а затем Великая Кокаиновая тропа, породившая вокруг себя множество точек обслуживания логистики. «Новый Дикий Запад» говорил подполковник Томас Томпсон. Не любая война уравнивает участников, но такая партизанская война против стократно более сильного противника, уравнивает точно, и без всяких оговорок. Каждый ходит под бомбами «международных миротворцев», и каждый ненавидит «сложившийся миропорядок». Воспроизводить символы этого миропорядка в области роскоши, социальных статусов, морали, религии, это уже предательство в глазах товарищей. За это, наверное, убивают. Просто, без затей: «пуля в спину и мясо в море».

Вот почему бесполезно выявлять возможность подкупа действующей элиты Меганезии. Отсутствует здесь элита. Богатые люди есть, а элиты нет, и быть не может в этой схеме.

Вот почему бесполезно искать и передавать меганезийские военных технологии, и любые здешние технологии вообще. Не будут они работать в другой социальной среде, это так очевидно, что не требуется даже быть психологом или экономистом, чтобы понять.

Но, все это не следует указывать в отчет для Лэнгли.

Там не поймут.

«Что ж, — подумала Джоан Смит, — напишу то, что они хотят увидеть. Это их проблемы».

*61. Круиз с морскими номадами — каннибалами

Дюжина парусных катамаранов-каноэ спец-флотилии «Номад» рассекали волны узкими изящными поплавками, сделанными в стиле полинезийской античности. Негромко гудели натянутые тросы парусов, надуваемых умеренным боковым ветром. Деми Дарк, решила попробовать рассчитать среднюю скорость, используя механические наручные часы с зеркальной системой. Получилось 17 узлов. А какой правильный ответ?

— Ясон, — обратилась она к 20-летнему бирманцу, — я хочу кое-что проверить.

— Слушаю вас, сента Верховная судья.

— Ясон, давай просто по именам. Я же не называю тебя «сен штурм-лейтенант».

— Давай, Деми, — он улыбнулся, — так будет проще. А что ты хотела проверить?

— Среднюю скорость за час. У меня вышло 17 узлов, а что по корабельному спидометру?

— На каноэ людей рпонге нет спидометра, — с пафосом произнес он, — люди рпонге слушают Уунгура, Змея-Радугу, и не ставят на свои каноэ то, чего не ставили великие предки.

— Круто! — оценила верховная судья, — Надо полагать, великие предки ставили на свои каноэ солнечные батареи, электрические конденсаторы воды, и ультразвуковые локаторы.

— Змей-Радуга не говорит догм, — нашелся штурм-лейтенант, — если вещь полезная, то можно поставить ее на каноэ, даже если ее не было у великих предков.

— Ага! А спидометр, по-твоему, бесполезная вещь?

— Точно, Деми. Спидометр бесполезная вещь, потому что бортовой компьютер прекрасно справляется с определением скорости по эху ультразвукового локатора.

25-летняя француженка звонко хлопнула себя ладонями по бедрам.

— Вот это я понимаю: находчивость!

— Так ведь находчивость для нас, первобытных людей, это условие выживания, — сказал он, вдохнул как следует, и крикнул, — Йахе! Скажи среднюю скорость за час!

— Один шесть точка четыре три! — раздался слегка вибрирующий молодой женский голос со стороны рубки, напоминающей приземистый пирамидальный шатер.

— Mauru-roa! — крикнул штурм-лейтенант, — Ты хороший штурман, Йахе!

— Да, я хороший штурман, — с непоколебимой уверенностью ответила девушка-рпонге.

— Ага, — обрадовалась Деми, — шестнадцать и сорок три сотых узла по локатору против моих семнадцати по дилетантской оценке.

— А как ты оценивала, Деми? — спросил он.

— А так, — она сняла с запястья свои механические часы и протянула Ясону Дассу, — можно определять по солнцу координаты с точностью до четверти мили. Дальше арифметика.

— Ого, какая интересная штука… — удивился штурм-лейтенант, — …А где ты это взяла?

— Просто, сделала на программируемом станке. Я ведь механик не только по оружию.

— Слушай, Деми, это же бешено полезная машинка для моряков!

— Точнее, — сказала судья, — это была полезная штука для моряков лет триста назад, а теперь развивающая игрушка для школьников. Ну, и для всех, кто любит историю мореходства.

— Деми, а ты в курсе проблемы выживания после катастроф на море или над морем?

— Разумеется, да, но при чем тут эта игрушка?

— Но, — заметил он, — это же очевидно. Человек в море без средств коммуникации…

— …Блин! — перебила она, — Как-то это не пришло мне в голову.

— Держи, — он протянул ей механическую игрушку, — ты ведь судья, поставь вопрос, чтобы тиражировать эти часы-ориентир для стандартных персональных комплектов выживания.

Деми Дарк улыбнулась, подняла раскрытые ладони и покачала головой.

— Нет, Ясон, пусть это будет подарок. Ты дал подсказку, которая спасет чью-то жизнь.

— Mauru-roa, Деми — он тоже улыбнулся, а потом окинул взглядом двух юниоров рпонге, мальчишку и девчонку, усевшихся на палубе, — Туфе, Ауби, что вы наставили свои ушки?

— Мы не подслушиваем, — ответила девчонка, глядя на штурм-лейтенанта и на верховную судью честными янтарными глазами, — мы смотрим на волны, и думаем про Сувароу.

— Так, — сказал Ясон, — если вы сварите кофе, это не помешает вам думать про Сувароу.

— Да, командир! — откликнулся мальчишка, и оба юниора метнулись в сторону рубки.

— Колоритные ребята, — шепнула Деми, проводив эту парочку взглядом.

— Ага, — штурм-лейтенант кивнул, — может, ты знаешь капитана Пиркса-Металлику?

— Представь себе: знаю. Смешной парень с ушками как у Вини-Пуха, и играет на губной гармошке. Но, только если его покормят. Он совсем не похож на хищника неба. А что?

— А вот, — Ясон Дасс нарисовал пальцем в воздухе смайлик, — Пиркс сказал, что наша спец-флотилия «Номад» похожа на морскую пехоту из старого кино «Водный мир», а потом он поставил всей команде мороженое. Два ведра по три галлона. Мы чуть не обожрались.

— Я смотрела этот фильм, там нет морской пехоты, — заметила француженка.