Евгений Гаркушев - Русская фантастика 2012
— Все у меня не вместится, но наиболее интересные моменты я, естественно, сохраню на память. Поехали! — скомандовал сам себе Синицкий.
Вначале он нашел собрание. Оказалось, что оно продолжалось почти два часа. Потом, наблюдая за теми парнями, что были в крови, Бронислав вышел к рекреации по дороге к столовой.
— Твою… — вырвалось у него, когда на мониторе появилось тело.
То, что от тела осталось. На этот раз это была женщина. Голова и верхняя половина туловища сохранились почти нетронутыми, а вот ниже груди все было порвано и изломано.
— Не знаю, как кому, но мне кажется, что вопрос тут не в том, кто это сделал, — Холек громко сглотнул и отвернулся к стене. — Я не могу понять — как и чем он это сделал. Как и чем. Там же кровь даже не запеклась. То есть — все произошло буквально за несколько минут до обнаружения тела.
— За несколько минут, — прошептал Синицкий, колдуя над компом. — Всего несколько минут. Скажем — за двадцать.
Труп и люди в коридоре исчезли.
— Пусто, — констатировал Капустин.
Появилось несколько человек, три женщины и мужчина. Макс глянул на индикатор времени в углу экрана:
— Это дежурные. Идут готовить завтрак.
— Завтрак… — сказал Синицкий, — но ее среди дежурных нет… За пятнадцать минут до…
Коридор снова был пуст, Синицкий протянул руку, чтобы передвинуть картинку, но тут по лестнице в рекреацию спустилась женщина. Та самая.
— Сейчас, — выдохнул Макс. — Вот сейчас…
Они все ждали, что нападение произойдет. Они знали, что произойдет оно в следующую секунду, но не были готовы к тому, как это произошло.
Минуту они потрясенно смотрели на то, что происходило на экране.
— Останови, — попросил Стокман и попытался встать прямо с нижней койки.
И врезался головой в край верхней, схватился за голову и зашипел.
— Мне кто-нибудь объяснит, что произошло? — спросил Холек.
Раздался хруст — Хофман растерянно посмотрел на обломки трубки у себя в руках.
— Что это было? — повторил Холек.
— Повторить? — предложил Бронислав.
Никто не ответил, и техник запустил сцену нападения заново.
Тень вылетела откуда-то сверху, из-за камеры. Женщина не успела даже вскрикнуть — похоже, она умерла еще до того, как упала на пол. Удар когтей… или что там было у странного существа, рвавшего тело колонистки, рассек ее пополам.
— Что это за тварь? — ни к кому не обращаясь, спросил Капустин. — Что это за тварь?
Синицкий остановил картинку, приблизил изображение.
То, что убило женщину, было похоже одновременно и на крысу, и на кошку. Мощные передние лапы были вооружены громадными когтями, пасть непропорционально большой головы была утыкана зубами.
— Обратите внимание, — доктор ткнул пальцем в монитор. — Тут есть и резцы, мощные, как у грызунов, и клыки как у хищников. Я такого зверя никогда не видел.
— Да, это вам не убийца-маньяк… — протянул Стокман. — Это вам фантастический фильм о пришельцах. Где мы эту штуку могли подцепить?
— Из Тоннеля, — сказал Макс. — Пролезла сквозь шлюз.
— С ума сошел? — Стокман резко повернул голову к Максу, но увидел выражение на его лице и кивнул. — Понятно.
— Что понятно? — спросил Макс. — Ни хрена не понятно. Вернее, понятно, почему наблюдатели так засуетились. Совершенно понятно. Маньяк — это еще кое-как, это можно объяснить в руководстве Корпуса, принять меры и все такое. Но эта вот зараза, неизвестно откуда явившаяся в «Ковчег», это уже серьезно. Это ставит под угрозу не только наш полет, но и вообще все полеты через Тоннель. И если окажется, что эта тварь действительно обитает в Тоннеле… Или как-то может перемещаться через Тоннель, то вся программа колонизации летит на фиг. Не согласны?
Никто не ответил. Все смотрели на зверя, на его изображение в компьютере, а зверь продолжал отрывать кусок плоти от мертвого тела. Отрывал-отрывал-отрывал… Изображение замерло, но Максу казалось, что все продолжается, что плоть поддается громадным зубам твари, медленно, но неизбежно. Лопаются волокна, разрываются сосуды, один за другим. Медленно-медленно…
Макс тряхнул головой.
— А не поговорить ли нам с наблюдателями? — спросил Стокман. — Нас семеро, если что.
— У них шокер, — напомнил Холек. — Хотя я могу смотаться в медотсек и взять дистанционный инъектор. У меня есть несколько доз транквилизаторов.
— А если у них есть что-то посильнее?
— Они не будут драться, — тихо сказал Хофман. — Инструкция им этого не позволит. Нам стало известно, что пассажиры подвергаются угрозе. Стало известно?
— Стало, — кивнул Капустин, и Джафаров тоже кивнул.
— Мы обязаны принять меры?
— Обязаны? — спросил Капустин.
— Обязаны-обязаны, — подтвердил Стокман. — Устава флота никто не отменял и не мог отменить, ни Корпус, ни наблюдатели. Устав — первичен. Все остальное — если не противоречит.
— Значит, обязаны, — удовлетворенно констатировал Капустин. — Слышал, Джафаров? Можешь доставать из шкафа свой кинжал. Будем резать гяуров на законных основаниях.
— Не будем, — сказал Хофман.
— Хорошо, Джафар, бери свой кинжал, не будем резать гяуров на законных основаниях. Кстати, я один помню о пистолетах, положенных по тому же уставу командиру и первому пилоту?
— Двое, — сказал Макс, свесился с койки, зашипев от боли, и достал из своего сейфа «барс» и два магазина.
— И это у тебя здесь было все время? — Синицкий опасливо посмотрел на оружие. — Даже когда я тебя клеем ночью вымазал?
— Нет, — спокойно ответил Макс. — После того случая я его сюда принес. Можем идти беседовать.
— Стоп, — Синицкий помахал пальцем. — Дайте мне еще несколько минут, я попытаюсь проследить за тварью. Должно же быть у нее место ночевки.
Ему понадобился почти час, чтобы найти гнездо.
Зверь скользил вдоль стен, пробирался выше камер слежения, исчезал в вентиляционных отверстиях и снова появлялся снаружи. Несколько раз он в сантиметрах проходил мимо людей, один раз чуть не столкнулся с мальчишкой лет десяти. Но не тронул.
— Странно, — сказал Холек.
— Что странно? — спросил Капустин.
— Ты не обратил внимания, что тварь ничего не съела, ни кусочка?
— Как это не съела?
— А вот так — убила, рвала, разбрасывала, но не ела.
— Странно…
— Не то слово…
— Вот, — провозгласил наконец Синицкий. — Седьмой уровень, двенадцатый сектор, за трубопроводом. Мы видим какие-то тряпки, видим нечто вроде объедков…
— Кости? — Капустин отодвинул техника и посмотрел на монитор.
— Нет, не кости… Сдается мне, что это тыква. Точно, — Синицкий увеличил картинку. — Тыква. Надкушена сбоку. И там еще виднеется парочка.
— Выходит, что зверь — вегетарианец?
— Выходит, что вскрытие покажет. — Хофман достал из-под куртки свой «барс», передернул затвор и сунул оружие за пояс. — И нечего на меня пялиться, я уже неделю с ним хожу. Предчувствие у меня было…
— А я мухлевал, когда играл с ним в карты, — Стокман потер ладони. — И даже не догадывался, насколько близко подошел к той самой черте…
— У тебя сейчас будет шанс, — пообещал Хофман. — Будет шанс, не волнуйся.
Но шанс не выпал.
Наблюдатели, увидев на пороге лаборатории экипаж в полном составе, напряглись, Флейшман встал с вращающегося стула, не вынимая из кармана руку, Стоян выдвинул ящик стола, а остальные растерянно на него посмотрели.
— Во-первых, — сказал командир корабля, — я принес с собой пистолет. Никто меня не проконсультирует, что это с ним? Патрон в патроннике, а на предохранитель поставить не получается.
Хофман достал пистолет и показал его наблюдателям.
Марк Флейшман побледнел и вытащил руку из кармана.
— А вы, господин начальник наблюдателей, у меня на ствол гляньте. — Макс поднял пистолет и прицелился в стену возле головы Стояна. — Вот спуск клинит и клинит. Вы человек бывалый, может, подскажете?
— Что вам нужно?
— Поговорить, — сказал Хофман. — Вы недавно показывали свой шокер моему первому пилоту, Марк. Не похвастаетесь? Смелее, я очень люблю такие штуки…
Флейшман достал из кармана шокер и бросил его через лабораторию Хофману, но Стокман поднял руку и перехватил оружие.
— Я так понимаю, что не в вашей руке оно не выстрелит? Я так и думал, — улыбнулся Ральф. — Я тогда поиграю и верну. А вы, Стоян, своей штукой не похвастаетесь? У вас же в столе лежит? И я так понимаю, что «барс»? Или вы, упаси бог, нарушили все возможные инструкции и взяли не одобренное для стрельбы на борту корабля оружие? Я, как пилот, обязан проверить. Что там у нас? «Барс», милый. Я и его подержу у себя. Недолго, до конца разговора. Не бледнейте, вам это не идет. К тому же «барс» стреляет только в руке законного владельца. Вот как и те, что у командира и первого пилота нашего лайнера. Да вы присаживайтесь, нечего тут ноги напрягать.
