Александр Смирнов - Чернокнижник
Пётр задумался. Его лицо стало мрачным и серьёзным. Но вот оно прояснилось, и уголки губ немного вытянулись в улыбке.
– Ты что? – спросила Катя.
– Я заглавие придумал.
Катя с интересом посмотрела на Петра.
– Лагерный роман.
– Я помню. Это слова Лены – физички, когда она говорила про отношения с вожатыми мужчинами.
– Никаких мужчин не будет, – сказал Пётр. – Будут две вожатые, две молодые самки, у которых крышу сорвало на почве секса.
– Во, во! Секса надо побольше, это гарантия успеха! Как говорится, кашу маслом не испортишь.
– И не просто секс, а целая оргия с несовершеннолетними! – вошёл во вкус Пётр.
– Петька, ты у меня гений! – похвалила писателя Катя.
Пётр склонился над столом, и его пальцы ловко стали отстукивать на печатной машинке дробь будущего романа.
* * *«…В этом походе расклад получился хуже, чем в прошлый раз. Тогда двое вожатых были учителями физкультуры, и две молоденькие учительницы – одна русичка, а вторая физичка. А в этом вместо четырёх послали только двух. И эти двое были женщинами. Сразу после отбоя вожатые, не дождавшись, пока дети уснут, залезали в свою палатку и начинали вспоминать свои прошлогодние приключения.
– А помнишь, как в прошлый раз с нами были ещё двое вожатых – физкультурники? – с восторгом вспоминала Лена.
– Мне из-за этих козлов лечиться пришлось. – Таня сплюнула и скорчила недовольную гримасу.
– Мне тоже. Впрочем, это вполне естественно, ведь мы тогда менялись партнёрами.
– Всё равно, это было очень романтично, – восхищалась Лена. – Вылечили за несколько месяцев, а воспоминаний на целый год хватило.
– Считай, что на два, – поправила подружку Таня.
– Почему на два?
– Потому что в этом году мы с тобой пролетели, как фанера над Парижем.
– А жаль, – вздохнула Лена, – я бы ещё полечилась.
Далее шли такие интимные подробности, что описывать их нет никакой возможности. Однако девушкам эти подробности были необходимы, как воздух. Эти подробности доводили собеседниц до экстаза, что в какой-то степени позволяло компенсировать отсутствие мужчин. При этом рассказчицы не стремились рассказать правду, их целью было как можно сильнее возбудить свои натуры. Естественно, что рассказы сопровождались раздеванием и обниманием друг друга.
Неожиданно около палатки послышался какой-то хруст. Лена быстро накинула на себя халат и вышла из палатки.
Летняя ночь опустила на поляну кромешную тьму. Тёплый воздух, пропитанный запахом хвои и запахом лесных цветов, висел неподвижно, и как будто обволакивал соей бархатной сущностью всё тело. Невидимые тепловые лучи от недогоревшего костра, будто страстный любовник, покрывал жаркими поцелуями те участки кожи, которые не были спрятаны под халатом.
– Таня, Таня! – воскликнула Лена. – Иди скорее сюда! Разве можно спать в такую ночь?
Из палатки вышла Таня, на ходу подвязывая халат.
– Кто это был? – спросила она.
– Наверное, зверюшка какая-то, – ответила Лена.
– А дети спят?
– Как сурки.
Лена нагнулась и, подняв с земли несколько сухих веток, бросила их на угасающие угли. Сноп искр моментально поднялся вверх, освещая причудливым светом всю поляну. Языки пламени тут же окружили ветки и под их треск заплясали в таинственном хороводе. Лена сбросила свой халат на землю, распростёрла руки и подставила своё тело волшебному теплу.
– Боже мой, какая прелесть! – прошептала она подруге. – Так хорошо, что и мужиков никаких не надо!
Таня тоже скинула халат и подошла к костру.
В детской палатке, где мальчики, у которых уже начали расти усы, по словам Лены должны были спать, как сурки, сном даже не пахло. Столпившись у маленького палаточного окошечка, они, спустив трусы и сжав в кулаках своё достоинство, наблюдали за сценой, которую не доводилось видеть даже во сне.
– Что там, что там? – пытались оттолкнуть от окошка счастливчиков другие ребята.
– Там Татьяна Александровна в таком виде!
– Какая Татьяна Александровна?
– Бахметьева, какая же ещё?
Наконец один из созерцателей испустил благодушный стон и, разжав свой кулак, отошёл от окошка. На его место стремились уже другие, да так резво, что чуть не уронили палатку.
Заметив это движение, вожатые отошли от костра и быстро накинули свои халаты.
– Где они? – спрашивали вновь пришедшие созерцатели.
– Сейчас выйдут. Они в тени.
Однако выходить в освещённый круг костра никто не собирался. Вожатые зашли в палатку, взяли фонарики и, обойдя жилище юношей с тыла, очутились у брезентовой двери. Лена наклонилась к самому уху подруги и прошептала:
– Давай!
Татьяна Александровна резко отдёрнула в сторону брезент и два луча фонариков осветили палатку.
Картина, открывшаяся двум педагогом, резко отличалась от тех лекций по детской психологии и физиологии, которые они изучали в своём педагогическом институте. Юноши поголовно все находились в состоянии детского грешка. Их безумные взгляды уже не реагировали на происходящее вокруг. Они занимались своим делом до тех пор, пока их лица не расплывались в счастливой улыбке и они не валились на кровать, испуская облегчённый стон.
Но вдруг, будто по команде кого-то невидимого, взгляды юношей были направлены на вожатых. Взгляды – это неверное слово, которым можно передать то состояние, которое руководило группой перевозбуждённых юнцов. Это были не взгляды, а острые пики, пронзающие насквозь вожатых. С глазами, налитыми кровью, они были похожи на свирепых хищников в период спаривания. Они смотрели на самку не как на предмет вожделения, а как на свою жертву. И самка прекрасно понимала, что у неё всего два выхода: либо подчиниться своему повелителю, либо погибнуть. Групповое изнасилование было бы безобидной шуткой по сравнению с тем, что могло случиться с двумя молодыми девушками, оказавшимися в окружении молодых перевозбуждённых самцов.
Нет, всё-таки физики гораздо лучше приспособлены к жизни, чем лирики. Пока Татьяна Александровна молилась о своём спасении, и, не найдя среди взглядов, окружающих её, ни одного человеческого, прощалась с жизнью, её подруга, трезво оценив обстановку, уже нашла выход из совершенно безвыходного положения. Отодвинув невзначай халатик и обнажив свою ножку, она нашла в себе силы посмотреть в глаза этого очумелого стада и улыбнуться.
– То, чем вы занимаетесь, называется детский грешок, – сказала она, – а я считала вас мужчинами.
После этих слов несколько взглядов превратились из звериных в человеческие. Они отражали уже не звериную страсть, а вопрос.
– Пойдёмте, мы покажем, как это надо делать.
При этих словах учительница физики показала пальцем на двоих подростков, которые, по её мнению, были не только сильнее остальных, но и пользовались определённым авторитетом.
– Только, чур, на этот раз не подглядывать.
– Пусть только попробуют! – Один из подростков показал своим сверстникам смачный кулак.
Этот кулак настолько вразумил остальных подростков, что от звериных взглядов не осталось и следа. Подростки немного отступили и вдруг, увидев, что стоят без трусов, покраснели.
Вожатые с двумя юношами вышли из палатки и растворились в темноте, оставив всех остальных в полном недоумении.
Однако недоумение быстро закончилось: два подростка с сияющими лицами влетели в палатку и сели на свои кровати.
– Ну, что? – окружили их сверстники.
– Это просто сказка какая-то!
Восторженный первопроходец оглядел палатку, отыскивая своих друзей.
– Сашка, Мишка, давайте теперь вы!
Двое следующих выскочили из палатки.
– А мы? – послышался чей-то голос, похожий на скуление щенка.
– А тебе зачем? – ответил юноша, который уже мог гордо называть себя мужчиной. – Ты и так уже кончил.
Взрыв смеха обрушился на неудачника. Поняв, что ему ничего не светит, он, потупив взгляд и опустив голову, отошёл от счастливчиков.
– Да не огорчайся сильно, завтра мужчиной станешь. Татьяна Александровна сказала, что они всех научат.
После посвящения в «мужчины» юноши действительно спали, как сурки. Однако этого нельзя было сказать про вожатых. Они ещё целый час лежали и не могли прийти в себя от случившегося.
– Когда я увидела их звериные глаза, то поняла, что меня сейчас растерзают! – вспоминала Таня.
– Так бы и случилось, – подтвердила Лена. – В такие моменты они ничем не отличаются от зверей.
– Если бы не ты…
Таня с благодарностью посмотрела на подругу.
– Да чего уж там, я ведь не только для тебя старалась, но и для себя тоже. Главное – это результат. А в результате стая голодных волков вместо угрозы превратилась в защиту. Правда, за это пришлось немного поработать.
– Через тебя сколько прошло? – спросила Лена.
– Четверо. Правда, получилось только у двоих.
– Вот нам и предстоит их научить. Ведь мы же учителя.
