Кимберли Дёртинг - Клятва

Еще несколько ударов сердца он прижимал меня, поддерживая спину ладонями. Я не шевелилась, на миг подумав, как мы выглядим со стороны, с точки зрения Сидни и Анджелины. Но меня словно приковали к этому месту, и я щекой чувствовала, как бьется его сердце.

Внизу кто-то кашлянул, я услышала шепот и остальные звуки, которые были здесь всегда и которые я только сейчас заметила.

Я сделала шаг назад, всего один крошечный шажок, но пространство, возникшее между нами, показалось бесконечным. Он опустил руки, убрав их с моей спины, я отняла свои, лежавшие у него на груди, и мы разошлись. Подойдя к Анджелине, я забрала ее у Сидни.

Мне было стыдно смотреть им в глаза.

Макс вновь пошел первым, ведя нас к маленькому открытому пространству. Оно было меньше, чем казалось с платформы, но несколько человек подвинулись, освобождая нам место. Его хватало на то, чтобы один из нас прислонился к грубой каменной стене. Остальные могли сесть на камни и прижаться друг к другу.

Глядя на Сидни, не возникало сомнений, что из всех нас именно она больше всего нуждается в покое. Темные потоки засохшей крови покрывали всю ее щеку, кожа казалась серой даже в полумраке. Она рухнула на свободное место, прислонившись головой к кирпичам. Я уселась на колотые камни, скрестила ноги, и Анджелина быстро скользнула мне на колени. Рядом сел Макс, подперев меня своим плечом.

Я чувствовала каждый его вдох, ощущала силу его бугристых мышц. С другой стороны меня касалась спина мужчины, охранявшего женщину и трех маленьких детей.

Я украдкой взглянула на Макса, почувствовав себя неуютно и лишившись вдруг дара речи, что было для меня нехарактерно. Анджелина подняла голову, посмотрев сперва на меня, потом на Макса, и продолжила разглядывать нас по очереди.

Насмотревшись вдоволь и устроившись поуютнее, она прислонилась к моей груди, и я увидела, как из кармана куртки она достает Маффина. Положив игрушку под подбородок, она соорудила из нее нечто вроде подушки, и постепенно ее дыхание успокоилось.

— Она крепкая, верно?

Услышав слова Макса, я прищурилась, и мои губы тронула едва заметная улыбка. Анджелина была маленькой и выглядела хрупкой — к тому же она не говорила, — но первое впечатление было обманчиво. Она была невероятно умна и понимала все, что вокруг происходит. Я всегда это знала, пусть даже остальные ее недооценивали.

Она ничего не упускала и действительно была сильной. Я всегда считала ее бойцом и задирой. Маленькой, но хитрой и неунывающей.

Странно, что Макс тоже это заметил.

— Да, она такая, — ответила я. — Пока мы вместе, с ней все будет хорошо.

— Я хочу тебя поблагодарить. — Нас прервал голос Сидни, и я удивилась, поскольку была уверена, что она уже спит. Она выглядела усталой и подавленной. — За парк… когда ты меня спасла… меня бы там растоптали. — С виноватым выражением лица она смотрела вниз, на руки. — Ты не была обязана это делать. Не знаю, смогла бы я сделать то же самое для тебя.

Я не знала, что ответить. Я не представляла, почему так поступила; не раз я фантазировала о том, чтобы с ней или с ее подругами случилось что-нибудь ужасное. Она не сделала ничего, чтобы завоевать мою симпатию.

Но она была человеком. Пусть жестоким, злобным, однако никто не заслуживал того, чтобы его затоптали ногами.

Даже она.

Подняв голову, она посмотрела на меня; в тусклом свете далеких ламп я увидела слезы, блестевшие у нее на глазах, и забыла о своей ненависти. Мне удалось выкинуть из памяти все те ужасные вещи, которые она говорила мне в прошлом, и постоянные напоминания о том, что она и ее подруги из Академии принадлежат к высшему классу.

— Прости, — прошептала она, и по ее щеке скатилась слеза, прочертив за собой дорожку до самого подбородка. Нахмурившись, она вытерла ее. — Надеюсь, ты меня простишь. — Она выпрямилась и протянула руку. — Меня зовут Сидни. Сидни Леонн.

Я закусила губу, решая, стоит ли на это отвечать, однако все решения были уже давно приняты. Разве я не сделала выбор, когда вытянула ее из-под ног толпы вместо того, чтобы просто убежать?

Я пожала руку и поразилась тому, насколько ее пальцы похожи на мои. Это была просто девушка. Обычная девушка, одинокая и испуганная.

— Меня зовут Чарли. А это, — я показала на клубок, свернувшийся у меня на коленях, — моя сестра Анджелина.

Анджелина подняла голову, давая знать, что она еще не спит… и все слышит. Затем она опустила ее обратно, не сказав ни слова.

— Прости. Прости за все. Я тебя не знала. Я не понимала… — Сидни волновалась, и я была рада, что ей непросто признаваться в своих прошлых делах.

Я молчала, не собираясь облегчать ей задачу, и просто ждала.

Она пожала плечами.

— Если б я могла что-нибудь изменить… — Я почти слышала ее вздох, чувствовала напряжение, вызванное раскаянием. — В общем, извини меня.

Я кивнула, но на этом остановилась. Я не могла сказать, что все в порядке — это была бы ложь.

Макс сидел тихо, и я подумала, много ли он знает или подозревает? До сих пор он оказывался более проницательным, чем мне бы того хотелось. Помнил ли он, что Сидни та самая девушка из ресторана моих родителей? Или он считал, что в прошлом между нами что-то произошло? Знал ли он, к чему относятся ее тихие извинения?

Если и знал, то держал свое мнение при себе, за что я была ему благодарна.

Несколько секунд Сидни смотрела на меня, и между нами возникало молчаливое взаимопонимание. Потом она откинулась на жесткую стену. К сожалению, здесь было невозможно удобно улечься и набраться сил. Кроме камня вокруг, предложить ей было нечего. Она закрыла глаза, слишком устав, чтобы на что-то жаловаться.

Нас осталось двое, Макс и я. И около тысячи людей вокруг.

Глава одиннадцатая

— Не хочешь объяснить, что произошло у входа?

Макс придвинулся ближе, словно собираясь поведать мне тайну. Как будто до этого он сидел далеко! В темноте его серые глаза казались черными.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — ответил он, почти касаясь губами моих.

Я отпрянула, ударившись о человека, сидевшего за моей спиной.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Охранники пустили нас не по доброте душевной, они ясно дали понять, что убежище закрыто. Один даже наставил на меня винтовку, — прошипела я. — Но что-то заставило его передумать! — Я наклонилась, как это сделал он минуту назад, желая выглядеть уверенной и напористой. Однако Макс не отодвинулся, и я вновь оказалась в опасной близости от него. Я надеялась, что он не слышит, как бьется мое сердце. — Думаю, ты как-то с этим связан.

Уголок его рта дернулся, и он, явно довольный, положил ладонь мне на щеку. Я была уверена, что все вокруг слышат стук моего сердца.

— Все дело в форме, — сказал он так тихо, что я едва расслышала его слова.

Я отрицательно покачала головой, не веря, что все так просто, но его ладонь оставалась на моем лице, а кончики пальцев следовали линии волос. Его большой палец двигался к моим губам, и я закрыла глаза. Мне следовало стряхнуть его руку. Я говорила себе, что не хочу, чтобы он меня трогал, и что его прикосновение ничего не значит — совсем ничего.

Его рука оставалась там же, где была, большой палец замер у моих губ. Я открыла глаза, наблюдая за тем, как он разглядывает мой рот.

— Ты такая красавица.

— Прекрати, — выдохнула я. — Это не ответ.

Большой палец чуть сдвинулся, оставив чувственный след у нижней губы. По спине у меня побежали мурашки.

— Ты ни о чем меня не спрашивала.

Не сводя с него глаз, я задала вопрос:

— Кто ты?

Его словно ударили током. Палец отдернулся от моего рта, рука — от лица.

— Что ты имеешь в виду?

— Откуда ты, Макс? Какому классу ты принадлежишь? На каком языке говоришь? — Я попыталась вспомнить все те вопросы, которые припасла, и даже те, о которых боялась думать. — Почему ты здесь, когда на наш город напали? Разве ты не должен быть в другом месте?

Его челюсти сжались, мышцы напряглись.

— Я именно там, где и должен быть.

— Ты понимаешь, что я имею в виду. Разве тебе не надо быть со своим батальоном? Разве у тебя не будет неприятностей из-за того, что ты не с ними? — Я не сознавала, что почти кричу, пока в нашу сторону не повернулось несколько голов. Смутившись и прикусив губу, я гневно взглянула на Макса, мысленно обвиняя его в своей вспышке.

Теперь, когда он наклонился, опасность больше не была воображаемой, и мое желание исчезло под натиском страха.

Он стиснул зубы.

— Тогда, может, обменяемся секретами, а, Чарлина? Я отвечу на твои вопросы, а ты — на мои. — Он поднял бровь, перейдя на тот самый диалект, который я никогда не слышала вплоть до вечера, когда увидела его впервые. Диалект, который я не должна была знать.