Георгий Шах - Нет повести печальнее на свете…
Чета Капулетти вернулась домой в сильном возбуждении. Перебивая друг друга, родители посвятили сына в подробности закрытого заседания. Началось с того, что большинство потребовало последовать настояниям Чейза и обратиться за советом в Центр. Оттуда сообщили резолюцию Великого математика: пусть разбираются сами. Потом обсудили возмутительное поведение наставника и единодушно вынесли частное определение — рекомендовать ректору уволить Сторти из Университета, а общине агров — предать его суду чести. Самая горячая схватка состоялась по вопросу об ответственности Рома Монтекки. Маты добивались признания его виновным в насильственном похищении Улы, агры не давали согласия на такую формулировку. Их сторону принял и арбитр, заявив, что материалы слушания не подтверждают факты учинения насилия.
— А как же показания Клелии? — спросил Тибор.
— Эту дуру не приняли всерьез, — в сердцах сказала его мать.
— Слава богу, что никто не потребовал привлечь ее к ответу за ложные показания, — сказал Капулетти. — Я тебя предупреждал…
— Ах, оставь, если б мы следовали твоим советам, так остались бы при своих интересах. Здесь не до чистоплюйства. Наше дело правое, и надо отстаивать его любым способом!
Тибор одобрительно кивнул, и Капулетти, оставшийся в меньшинстве, решил, как обычно, придержать язык.
— Чем же кончилось?
— С грехом пополам согласились ограничиться похищением без насилия. Уж этого никто не мог отрицать. Полиции передано объявление, обязывающее всех, кому попадется на глаза Ром Монтекки, задержать его и передать властям.
— В таких случаях печатаются фотографии…
— Я понимаю, Тибор, что тебя беспокоит. Не тревожься, мы с отцом решительно воспротивились, чтобы и Ула красовалась в роли преступницы.
— Правда, арбитр заявил, что это ровно вполовину уменьшит шансы на их поимку, — осмелился заметить Капулетти.
— Тебе, я вижу, совершенно не дорога честь дочери!
— Что уж теперь скрывать, в зале было полно журналистов.
— Одно дело газета, и совсем другое — объявление о поимке. Это и дураку должно быть ясно.
— Ладно, не ссорьтесь. — Тибор решил вступиться за отца, заметив, что у того дрожат губы. — Будете ждать?
— Ничего другого не остается. Ты что-нибудь предлагаешь?
— Посмотрим, — уклончиво ответил Тибор.
В комнату вошла Клелия.
— Тут вас, — сказала она младшему Капулетти, — спрашивает какой-то юноша не из нашего клана.
Выйдя в вестибюль, Тибор увидел щуплого паренька, который нервно мял в руках свой берет.
— Что тебе?
— Ты Тибор Капулетти?
Тибор кивнул.
— Я Гель Монтекки, брат Рома. Помнишь, я послал тебе записку об их свидании?
— Разумеется. Явился ходатайствовать за братца? — спросил он враждебно. — Не надейся, от расплаты ему не уйти, и родственниками нам никогда не стать.
— Я не меньше тебя заинтересован, чтобы этого не случилось.
— Так чего же тебе от меня надо?
— Хочу предложить сделку. Я скажу тебе, где они укрываются, но с условием, что вы не сделаете брату ничего плохого. Забирайте свою Улу, и дело с концом.
— Вот как! — Тибор смерил его подозрительным взглядом. — Значит, ты и сам участвовал в побеге.
— Я узнал о месте, где они должны быть, час назад.
— От кого?
— Это тебя не касается.
— Если мы отпустим твоего брата, ему ведь все равно держать ответ перед властями.
— И это не твоя забота. — После секундной паузы Гель добавил: — Кроме того, когда Ула вернется домой, страсти поулягутся, и все дело можно будет спустить на тормозах. Думаю, и вам не слишком выгодно раздувать вокруг своей фамилии вселенский шум.
— А ты смышленый парень, как я погляжу, — ухмыльнулся Тибор. — Ладно, выкладывай.
— Условия принимаются?
— Что с тобой поделаешь! Хотя, откровенно говоря, я бы с удовольствием выдал твоему родственничку по первое число.
— Еще неизвестно, кто бы кому выдал! — возразил Гель, оскорбившись за Рома.
— Твой брат такой же мозгляк, как и ты! Земляные черви! А ты еще к тому же подлый доносчик!
— Сам ты дерьмо! — сказал Гель. — Тебе не понять, что я не продаю брата, а спасаю его.
— Заботясь больше всего о собственной шкуре.
— Я не намерен вступать с тобой в перебранку. Не хочешь — как хочешь. — И Гель пошел к выходу.
— Погоди, — догнал его Тибор. — Черт с тобой, заключим дьявольский союз, и так уже вымарались, дальше некуда.
— Ты твердо обещаешь сделать, как я сказал?
— Да, да, клянусь честью Капулетти!
— Ладно, проверим, какая у вас честь. Так вот слушай: они в Мантуе.
— А точнее?
— Адреса у меня нет. У приятеля Сторти Ферфакса. Найдете, городишко небольшой. Я пошел. Понятно, никто не должен знать о нашей сделке. И помни: ты поклялся честью своего рода.
Оставшись один, Тибор несколько минут обдумывал, как быть. Посвящать родителей явно не стоило. Отец начнет канючить относительно самоуправства, а мать увяжется за ними и наделает глупостей. Нет, он должен принять все на себя, взяв в компанию Пера и несколько дружков из самых надежных.
Тут ему в голову пришла блестящая идея. В зале заседания комиссии Тибор видел группу молодых агров, которые, как ни странно, выражали одобрение Чейзу, а бесноватый Голем грозился собственноручно прибить Сторти. Что, если предложить ему принять участие в поимке беглецов? Тогда никто не посмеет сказать, что маты творят произвол, обвинить их в намерении затеять межклановую драку. Тибор кинулся к телекому.
Через час команда была собрана: восемь матов, два агра и одна агрянка — Розалинда. Тибор сомневался, стоит ли брать на такое дело бабу, но Голем заверил, что на нее можно положиться, а кроме того, она может пригодиться, когда «будем брать твою Улу». Выраженьице Голема несколько покоробило младшего Капулетти, но довод он признал резонным. Собравшись на окраине, они коротко посовещались, погрузились в машины и на предельной скорости помчались в Мантую. Настроение у всех было приподнятое, одними владел охотничий азарт, другие просто предвкушали возможность повеселиться.
Первую остановку отряд сделал уже на окраине у мотеля. Пока робот в баре подавал закуску с ячменкой, Тибор и Голем, как два вожака, отправились к администратору, чтобы разузнать место нахождения беглецов.
— Чем могу служить? — спросил тот, поклонившись.
— Скажи-ка, хозяин, у тебя здесь вчера не останавливалась пара — она мата, он агр?
— Нет, синьоры, согласно инструкции мы не сдаем номера людям из разных кланов.
— Правильно, — одобрил Тибор. — Но они к вам могли зайти подкрепиться в баре.
— Да, пробыли здесь полчаса и уехали.
Тибор и Голем возбудились, как гончие, напавшие на след зверя.
— Куда?
— Этого я не знаю.
— Послушай, ты, образина, если утаишь от нас хотя что-нибудь, тебе несдобровать, я с тебя стружку сниму! — пригрозил Голем, заподозривший, что робот не склонен откровенничать.
Тибор подумал, что этот дурак испортит им все дело. С роботами тоже надо уметь обходиться. Он успокаивающе похлопал администратора по плечу.
— Не бойся, выкладывай все, что знаешь, и тебя никто пальцем не тронет.
Голем скривился, явно не одобряя заискиванья перед механизмом.
Роботы не умеют бледнеть, и страх, охвативший администратора, выразился в том, что его бегающие глаза забегали пуще прежнего. Тибора даже передернуло от этого зрелища.
— Синьоры не могут не знать, что мы говорим только правду.
— Вот и отлично. Скажи нам тогда, где проживает некий Ферфакс.
Администратор молчал.
— Ты что, и этого не знаешь?
— Мне известны адреса всех жителей города Мантуи, — сообщил робот с гордостью.
— Так говори.
— Не могу.
— Ах ты… — грязно выругался Голем и, развернув плечо, со всей силы ударил его кулаком в подбородок. Администратор пошатнулся, на лице у него образовалась вмятина, а из глаз посыпались электрические искры. Сам же Голем взвыл от боли и запрыгал по комнате, прижимая к животу окровавленную руку.
— Извините, синьор, что причинил вам боль, — сказал робот. — Я немедленно вызову нашу медицинскую сестру, чтобы оказать вам помощь. — Он нажал кнопку на пульте мотеля, и через секунду в дверях появилось еще одно металлическое существо в белом переднике с красным крестом. Как Голем ни чертыхался, ему пришлось довериться роботессе, ловко наложившей повязку и давшей ему на всякий случай противостолбнячную пилюлю.
Тибора унижение агра, хотя и союзного, только позабавило. Он опять подступился к администратору с расспросами.
— Я бы мог вовсе не отвечать, сославшись на полученное повреждение, — сказал тот с достоинством. — Но вы, синьор, обошлись со мной не так грубо, как ваш спутник. Поймите, нам категорически запрещено совершать поступки, угрожающие людям. А вы пытаетесь выведать место пребывания молодой пары с явно недобрыми намерениями.
