Александр Розов - Чужая в чужом море

— Послушайте, господа — сказал Маркус, — мы же с вами люди из цивилизованного мира. Неужели вы допустите, чтобы на ваших глазах…

— Если вы думаете, что я вас пожалею, — перебил его спецагент, — То вы полный кретин. Еще раз повторяю: вас может спасти только выполнение всех моих рекомендаций.

— Каких?

— Вот это другое дело! Сейчас мы пригласим прессу. Вы и ваши засранцы добровольно расскажете все, как было, со всеми подробностями, и проведете экскурсию по вашему летучему Джеку–Потрошителю. Вы с самого начала объявите о согласии с тем, что все сказанное вами, может быть использовано против вас в суде, назовете все имена, все случаи незаконной добычи органов для трансплантации, все суммы денег, короче — все, что знаете. И вот тогда у меня будет основание просить вашей выдачи американскому правосудию, а у вас появится шанс прожить остаток жизни в США, в благоустроенной тюрьме, с трехразовым питанием, ватерклозетом и прочими благами цивилизации.

— Но можно наверное, как–то смягчить, — заметил представитель Красного Креста, — не бесплатно, конечно. У меня есть деньги и кроме того, есть самолет с грузом. Ведь вы понимаете: если я так выступлю перед прессой, то меня могут убить, даже в тюрьме. Я знаю, так бывает. Почему бы нам не договориться, как цивилизованным людям?

Виго Рэдо хлопнул себя по бедрам и расхохотался.

— Как цивилизованные люди, надо же! Прикинь, Гарри, я приперся в Женеву разобрал полсотни прохожих на запчасти и сбросил трупы в канализационные люки. Меня ловят копы. Я достаю кошелек и говорю: хей, давайте все решим, как цивилизованные люди, и я поеду домой, а? Как ты думаешь, Гарри, швейцарские копы меня поймут?

— По–моему, ни хрена не поймут, — ответил американец.

— А если у меня в бумажнике миллиард долларов?

— Хоть триллион. Это же не битье стекол из рогатки, соображаешь?

— Но здесь же не Швейцария! – жалобно воскликнул Маркус.

— Ага, — подтвердил Виго, — Тут все быстрее и веселее. Вам за 5 минут вынесут приговор, выроют экскаватором яму, скинут вас на дно, засыплют щебнем и зальют бетоном.

— Предварительно пустив пулю в затылок, — добавил Босуорт.

— Гарри, зачем ты вселяешь в арестанта напрасные надежды? Мпулу пока еще довольно бедная страна, никто не будет тратить на него патрон. Это же деньги!

— Ах, вот даже как… — задумчиво пробормотал спецагент.

— А ты как думал? Я не зря сказал про бетон. Экономия. Даже яму будут рыть не просто так, а под фундамент. Место для мини–фабрики ацетатного шелка уже размечено.

— Ацетатного шелка? — переспросил Босуорт.

— Ага. Экологически чистого, на целлюлозе и уксусном чем–то там из природного сырья. Короче, из триффидов. Их тут хоть жопой ешь. Пока из них делают фанеру, но скоро ее будет некуда девать — вот Наллэ и придумал это дело с шелком. Ну, ты же знаешь Наллэ.

— Да, — согласился американец, — Наллэ потрясающий тип. А трупы под фундамент – это тоже он придумал?

— Нет, это у вас в Голливуде. Местные видели кино про мафию, где так убирали трупы. Местные мигом схватывают. Вот что значит: мозги, не засранные экзистенциализмом!

— Что я должен делать? — тихо спросил Маркус.

— Вот это уже конструктивный подход! – одобрил Босуорт, — начнем с…

…

67 — ПОЛИТРУК и ПИЛОТ. Проблемы доверия.

«Наутилус» лежал на спокойной поверхности океана, как огромная шатровая палатка раскрашенная сине–зелеными разводами. Первый раз с момента выхода из Чжандзяна, широкие люки бронированной оболочки открылись, так что свободная смена получила возможность постоять под открытым небом, покурить, и глянуть на лениво катящиеся океанские волны за бортом. Кавторанг Таоче тоже курил сигарету, но смотрел он не на волны, а на желтое пятнышко в небе, улетающее к Западу, в сторону далекой Африки. Кавторанг молчал. Вызванный для беседы комиссар эскадрильи тоже молчал, ожидая, когда старший офицер первый с ним заговорит. Желтое пятнышко – меганезийский «InCub» скрылось из виду. Кавторанг повернулся к младшему офицеру и спросил:

— Что вы о них думаете, Хуо? Я имею в виду не только этих, а меганезийцев вообще.

Обращение просто по имени, без должности, означало, что разговор предполагается откровенный… Откровенный в понимании особого отдела флота. Неприятная штука.

— Они странные, товарищ Таоче, — сказал летчик.

— Странные, — повторил тот, явно показывая, что ждет продолжения ответа.

— Я не могу понять, они – союзники или… Или нет.

— Вы не сказали «или враги», — заметил кавторанг.

— Да, товарищ Таоче. Потому что, я думаю, если бы они были враги, руководство не доверило бы им сопровождать нашего… Геолога.

— Вы сделали паузу. Значит, вы считаете, что Юн Чун не совсем геолог. Почему?

— Потому, что меганезийцы это видят, — ответил летчик, — Они это видят, но их это не беспокоит, а… Развлекает. Я думаю, это очень странно.

— Как вы думаете, Хуо, в случае чего, они будут защищать нашего геолога?

— Думаю, да.

— Значит, руководство поступило мудро. Так, Хуо?

— Да, товарищ Таоче.

— Но вы все равно не уверены, что они союзники. Почему?

— Потому, что они представляют другую социальную систему. Это значит: другие цели.

— Зимби тоже представляют другую систему. Феодально–буржуазную. Они – кто?

— Союзники, — ответил Хуо и, после паузы добавил, — Временные.

— На геополитическом языке это называется: сателлиты, — сказал Таоче, — Ты правильно понимаешь. Это другой случай. Сателлиту никогда нельзя доверять. Союзнику иногда можно. Ты бы стал доверять меганезийцам?

Летчик пожал плечами.

— Раз руководство им доверило, значит, есть случаи, когда им можно доверять.

— Я спросил про вас, — с ноткой недовольства в голосе, уточнил кавторанг, — вы стали бы доверять меганезийцам, если бы речь шла о вашей жизни и жизни ваших подчиненных?

— Если речь шла бы об этом, то стал бы. Если о чем–то другом… Не знаю.

— Интересный ответ. Очень интересный. Объясните, почему так?

— Интуиция, товарищ Таоче. Не могу объяснить.

— Интуиция… Вы же материалист! Интуитивный вывод всегда имеет реальный мотив!

— Я имел с ними дело на островах Нанша–дзюндао, которые еще называют Спратли. У меня есть опыт, и этот опыт говорит: если речь о жизни и смерти, им можно доверять.

— Ну, что ж, Хуо. Надеюсь, вы не ошиблись. В ближайшие дни придется положиться на вашу интуицию и мнение аналитиков… И на мое мнение.

— Извините, товарищ Таоче, можно ли спросить? Это будет какое–то боевое задание?

— Вы узнаете в свое время. Я намекнул вам, к чему следует готовиться. Даже этот мой намек — уже военная тайна. Начинайте готовиться к работе с… не совсем союзниками.

…

68 — ДАФНА. Новозеландский врач без границ.

— Радарный пост – локальному штабу: вторжение в воздушное пространство в квадрате 09,24/30,17. Основной габарит объекта — 8 метров, скорость – 50 узлов, курс 132,6.

— Локальный штаб – контрольному пункту Макасо: код «yellow». Низкоскоростной ЛА, возможно – дрон–носитель авиабомбы, движется курсом…

— Joder! – выругался Тино Кабреро, — Тирли, Тратто! Желтый сигнал со стороны Ниика!

Парочка пилотов (которые играли в рэдзю под навесом рядом с фанерным сооружением «контрольного пункта Макасо ВВС Мпулу»), вихрем врываются на оперативный пост и падают в кресла. Шлемы уже на головах, пульты, похожие на мячики — в руках.

— Старт?

— Старт!

Два «Глипа» взмывают в небо…

В обычное время граница Мпулу практически открыта. Welcome! Авиалюбители могут летать сюда, сколько угодно. Единственное несложное правило: зайти в день прилета в любой пункт народной милиции, и отметиться. При нарушении этого правила, туристу грозят суровые кары: полчаса профилактической беседы с милиционером на ужасном местном pidgin–english и штраф 100 долларов США (оплата на месте, в любой валюте). Это в обычное время, а сейчас — необычное и в Танзании (откуда движется данный ЛА) это знают все, кто смотрят TV или слушает радио. В связи с мерами по ликвидации последствий землетрясения, о своем визите надо за день сообщать местной милиции по мобайлу. Не велика сложность – и очень странно, что кто–то из туристов ей пренебрег. Значит, скорее всего, это — не турист, и совершенно не исключено, что под 8–метровым крылом ЛА висит 500–фунтовая авиабомба, которая может уничтожить вещественные доказательства (в смысле – «Фалькон» с его грузом), и создать огромную проблему… Впрочем, никакой проблемы этот ЛА не создаст, потому что дроны уже пикируют из стратосферы, а через несколько секунд, их тректории перечеркивают воздух крест–на–крест перед самым его носом… Для обычного легкого самолета, воздушная волна на такой дистанции была бы безвредна, но для мото–планера с полужестким крылом ее оказалось достаточно… Почти невесомая машина встала на дыбы и начала падать на хвост, одновременно скользя вбок и медленно вращаясь вокруг своей оси. Над самой землей левая кромка крыла задела высокий кустарник и сложилась от удара. Тележка с пилотом шлепнулась с высоты 3 метров вертикально вниз и скатилась вниз по склону холма. Планер рассыпался. Большая часть крыла повисла на кустах как сигнальный вымпел с яркой эмблемой: несколько толстых красных штрихов на белом фоне, из которых складывается стилизованная человеческая фигурка с белым телом и красной головой. «Medecins sans frontieres». Врачи без границ.