Перерождение - Ксения Корнилова
– П-почему? – еле выговорила Мелани, завороженная голосом незнакомки.
– Много было причин. Вся моя жизнь до ОБИТЕЛИ – сплошная драма. Я родилась в Италии, но еще младенцем меня бросили родители. Я появилась на свет очень маленькой и раньше срока, и врачи считали, что я, если и выживу, то стану инвалидом или дурой. Меня отдали в детдом, где меня усыновила семья, у которой было пятнадцать детей. Приемных детей. Я была шестнадцатая. Они брали нас, чтобы получать от государства пособия. Можно догадаться, в каких условиях мы жили. Нет, для служб опеки было все красиво. Но, как только посторонние покидали дом, нас выгоняли в подвал, где прямо на цементном полу были расстелены тонкие матрасы, на которых мы спали. Кормили нас плохо, иногда совсем ничего не давали. Те, кто были постарше, уходили на весь день на заработки, чтобы приносить все деньги им, просто за возможность иметь крышу над головой. А куда нам было пойти? В детдоме было еще хуже. Однажды, когда мне было двенадцать лет, хозяйки дома не было, меня вытащил наверх ее муж и изнасиловал. Он велел молчать об этом, да и кому было говорить? Потом это повторялось почти каждый раз, когда она уходила, пока мне не исполнилось пятнадцать и меня не отправили зарабатывать. Я попала в ночной клуб, где приходилось мыть туалеты от блевотины посетителей, хлебавших дорогие коктейли и трахавших прямо там дорогих шлюх. Через полгода туда устроился мальчишка моего возраста. Еще через три месяца мы с ним сбежали. Наверно, около года я была почти счастлива несмотря на то, что нам приходилось много работать и снимать самое дешевое жилье. Но зато мы были вместе.
Доротея замолчала, глядя куда-то внутрь себя. Она медленно мешала давно остывший чай, гоняя по кругу чаинки, и наблюдала за их танцем.
Мелани сидела, боясь дышать.
– Его убили. – с надрывом в голосе проговорила девушка так тихо, что гостье пришлось наклониться к ней, чтобы расслышать. – Он тогда работал в очередном ночном клубе, выносил мусор, и все такое. Как-то раз он заступился за одного мужчину, которого пьяные ублюдки избивали у мусорных контейнеров. Кажется, они приставали к его девушке, а он пытался ее отстоять. В итоге на утро нашли два трупа – того мужчины и моего Андреа. Я в то время была беременна, только узнала, еще не говорила никому. Когда я узнала, что его больше нет, я потеряла ребенка. Врачи сказали, что это бывает от сильных потрясений. В итоге, я опять была одна. Несколько лет я жила, перебиваясь случайными работами, обходя людей стороной. Пока случайно не попала сюда. – Доротея улыбнулась и внимательно посмотрела на Мелани. – Меня тут приняли. Наконец-то. Теперь здесь моя семья.
Мелани отвела взгляд, разглядывая свои руки, перебирающие оборки на подушке. История была в сто раз хуже, чем ее собственная, но поверить в нее было очень трудно. Уж слишком она отдавала фальшивыми драмами, транслирующимися на дешевом кабельном канале.
– Ты мне не веришь, – догадалась Доротея. – Да и не нужно. Ведь у того, кто сюда попадает, есть свои история. Хуже или лучше. Но свое всегда ближе и больнее, чем тысячи чужих.
Она соскочила со стула, выхватила кружку у Мелани и поставила в мойку. Взглянув на часы, она улыбнулась.
– Мне пора. Мы ждем еще много гостей. Это – твоя комната, если ты захочешь остаться.
– Что? Я думала…
– Ты думала, что я здесь живу? – незнакомка засмеялась тоненьким колокольчиком. – Нет, мой номер тридцать три. Это на третьем этаже, прямо рядом с лестницей. Если решишь остаться – я тебе все покажу.
– А кто… Кто тут еще живет? – Мелани кивнула на две кровати.
– Пока никто. У нас много места, и, если у тебя не возникнет желания пригласить кого-то из наших гостей жить с тобой – ты можешь остаться тут одна. Правда, если вдруг посетителей будет больше, чем обычно – придется нам кого-нибудь к тебе подселить. Но только с твоего разрешения. В общем, я вынуждена тебя оставить. Если решишь уйти – закрой просто за собой дверь. Мы здесь на замки не запираемся – красть у нас нечего. А если решишь остаться, то ужин будет в шесть в главном зале. – Доротея подбежала к тумбочке, стоявшей у одной из кроватей, и достала из ящика тоненький буклет. – Здесь карта помещения, чтобы не заблудиться. Порой тут можно потеряться, поэтому носи ее всегда с собой.
Девушка договаривала последние слова уже закрывая за собой дверь и улыбаясь на прощание.
Мелани, оглядевшись вокруг, подошла к двери и подняла свой рюкзак. Задумавшись на минуту, она закрыла замок и опустилась на пол, подперев спиной дверь.
Ей было некуда идти. Никто ее не ждал, никто о ней не думал и не вспоминал.
***
Мелани проспала почти до шести, и проснувшись и взглянув на часы, заторопилась к ужину. Она не нашла в комнатке душ, поэтому как могла умылась в маленькой раковине в туалете, одела свежую белую футболку и свободные брюки. Посмотрев на себя в зеркало, она пригладила мокрыми руками торчащие кудряшки и вышла из комнаты, закрыв ее на ключ, торчащий в замочной скважине.
Доротея не шутила, когда говорила о том, что в здании легко заблудиться. Когда девушка нашла общий зал, было уже начало седьмого, и она вошла одной из последних.
Оглядевшись вокруг, Мелани невольно залюбовалась. Большое помещение, выкрашенное в такой же белый цвет, как и коридоры, освещалось только маленькими лампами, стоящими на столах. Хорошо подсвечивались только раздаточные витрины с лотками еды, у которых толпились люди.
Все стены, кроме одной, были увешаны фотографиями людей, должно быть некогда посещающих ОБИТЕЛЬ. Их
