Рэй Брэдбери - И грянул гром: 100 рассказов
— Если это и радио, оно будет наше.
Вдруг на нас упала чья-то тень.
— Эй, ребята, что вы здесь делаете?
Мы обернулись Перед нами стоял мистер Келли, которому принадлежал этот пустырь.
— Здравствуйте, мистер Келли, — поздоровались мы.
— Послушайте меня внимательно, — произнес мистер Келли — Я хочу, чтобы вы взялись за свои лопаты и вновь закопали яму, которую выкопали. Я хочу, чтобы вы это сделали
Мое сердце бешено забилось.
— Но, мистер Келли, кричит женщина и:
— Меня это не интересует. Я ничего не слышу.
— Послушайте! Слышите крик?
Мистер Келли прислушался и покачал головой.
— Я ничего не слышу Давайте, давайте, засыпайте яму и по домам, а то вам придется долго меня помнить.
Мы засыпали яму землей. И пока мы работали, мистер Келли стоял рядом, скрестив руки. Все это время женщина кричала, но мистер Келли притворялся, будто ничего не слышит.
Когда мы закончили, он сказал перед уходом:
— А теперь по домам. И если я еще раз увижу вас здесь:
— Это он, — прошептала я, поворачиваясь к Диппи.
— Что? — спросил Диппи.
— Он убил миссис Келли. Задушил, засунул в ящик и закопал, но она пришла в себя. Почему, спрашивается, он не обращает никакого внимания на ее крик?
— Действительно, — согласился Диппи — Он ведь стоял здесь, все слышал и все равно лгал!
— Есть только один выход, — предложила я — Позвонить в полицию и попросить их приехать и арестовать мистера Келли. Мы побежали на угол к телефонной будке. Пять минут спустя полицейский постучал в дом мистера Келли. Мы с Диппи вели наблюдение, спрятавшись в ближайших кустах.
— Мистер Келли? — спросил полицейский
— Да, сэр. Чем могу быть полезен?
— Миссис Келли дома?
— Да, сэр.
— Можно ее видеть?
— Конечно. Эй, Анна!
В дверях показалась миссис Келли.
— Да, сэр?
— Прошу прощения, — извинился полицейский. — Нам сообщили по телефону, что вас захоронили заживо на пустыре. Правда, голос был похож на детский, но мы все-таки решили проверить. Извините, что побеспокоил вас.
— Чертовы дети! — сердито воскликнул мистер Келли — Если я когда-нибудь встречу их, то разорву на части!
— Удираем! — крикнул Диппи, и мы помчались со всех ног.
— Что будем делать дальше? — спросила я.
— Я должен идти домой, — ответил Диппи. — Ну и влипли мы! Нам еще за это попадет!
— А как быть с кричащей женщиной?
— Забудь о ней. Мы не должны даже близко подходить к этому месту. Старый Келли наверняка поджидает нас там с ремнем. Кстати, Мэгги, я только что вспомнил разве старый Келли не глуховат? Ведь он едва слышит.
— Черт возьми! Неудивительно, что он не слышал криков.
— Ну, пока, — сказал Диппи. — Мы действительно попали в историю с этим проклятым загробным голосом. До встречи.
Я осталась одна. Помощи ждать было неоткуда. Никто мне не верил. По моим следам шла полиция. Она, вероятно, уже искала меня. Оставалось последнее средство. Я заходила в каждый дом, расположенный вдоль дороги, звонила и спрашивала «Простите меня, миссис Грисвалд, у вас никто не пропал?» или «Здравствуйте, миссис Пайке, вы прекрасно сегодня выглядите. Рада видеть вас дома.»
Час проходил за часом. Темнело. Я думала о том, много ли воздуха осталось в ящике с погребенной женщиной. Нужно было поторопиться, иначе она задохнется. Наконец я подошла к последнему дому — к дому мистера Чарли Несбитта, нашего соседа. Я долго стучала в дверь и уже готова была отказаться от своей идеи и пойти домой, как вдруг дверь открылась. Вместо миссис Несбитт, или Хелен, как называл ее мой отец, показался сам Чарли, мистер Несбитт
— О! — воскликнул он — Это ты, Маргарет?
— Да, — ответила я. — Добрый вечер.
— Чем могу быть полезен?
— Я бы хотела поговорить с вашей женой, миссис Несбитт.
— О!.
— Можно?
— Она пошла по магазинам.
— Я подожду, — сказала я и прошмыгнула в дом
— Ну, ладно, — согласился он.
— Сегодня ужасно жарко, — произнесла я, пытаясь сохранить спокойствие, хотя меня преследовала мысль о несчастной женщине, о том, как она задыхается в яме, а крик ее становится все слабее и слабее
— Послушай — Чарли подошел ко мне. — Я думаю, тебе не стоит ждать
— Почему, мистер Несбитт?
— Видишь ли, сегодня моей жены не будет.
— Да?
— Она действительно пошла за покупками, но затем собиралась навестить свою мать. Вот так-то. А мать живет в Бристоле. Так что жена вернется через 2–3 дня, а возможно, и через неделю.
— Жаль.
— Почему?
— Мне необходимо было кое-что ей рассказать.
— Что именно?
— Я хотела сказать ей, что на пустыре захоронена женщина, которая все время кричит.
Мистер Несбитт уронил сигарету.
— У вас сигарета упала, мистер Несбитт.
— Да? Точно, — пробормотал он. — Я расскажу Хелен твою историю, как только она вернется домой. Она ей понравится.
— Спасибо, но это живая женщина.
— Откуда ты знаешь?
— Я слышала ее.
— Да? Ты в этом уверена? А может быть, это корень мандрагоры?
— А что такое мандрагора?
— Ты должна знать. Мандрагора — своеобразное растение, издающее крики. — Он старался казаться спокойным. — Маргарет, а ты… э… рассказывала кому-нибудь об этом?
— Да. Многим людям.
Мистер Несбитт обжег палец спичкой.
— И они что-нибудь предприняли?
— Нет. Они не верят мне.
— Конечно, нет, — улыбнулся он. — Это вполне естественно. Ты ведь только ребенок. Разве они обязаны тебя слушать?
— Я пойду и выкопаю ее.
— Постой.
— Я должна идти.
— Побудь со мной немного, — настаивал он.
— Благодарю, но я не могу. Он схватил меня за руку.
— Ты умеешь играть в карты? В рамми?
— Да.
Мистер Несбитт взял со стола колоду карт.
— Давай сыграем?
— Я должна идти копать.
— У тебя еще много времени. Может быть, моя жена скоро вернется. А ты ее немного подождешь.
— Вы думаете, она вернется?
— Конечно. Э… а тот голос… очень сильный?
— Он с каждым разом становится слабее.
Мистер Несбитт вздохнул и улыбнулся. — Детские игры! Давай сыграем в рамми. Это значительно интереснее, чем кричащая женщина.
— Я должна идти. Уже поздно.
— Посиди немного. Тебе все равно нечего делать. Я понимала, к чему он стремится. Он пытался задержать меня в доме до тех пор, пока крики женщины окончательно не затихнут, и я уже не смогу ей ничем помочь.
— Моя жена вернется через 10 минут, — сказал он. — Всего 10 минут. Подожди. Сиди, где сидишь. Мы играли в карты. Часы тикали. Солнце уже исчезло за горизонтом. Стало очень темно.
— Я должна идти, — наконец произнесла я.
— До свидания, Маргарет. До встречи.
Он отпускал меня, потому что был уверен, что жена его уже задохнулась. Дверь за мной захлопнулась. Я побежала на пустырь и спряталась в кустах. Что я могла сделать? Рассказать отцу с матерью? Но они не верили мне. Вызвать полицию? Но Чарли Несбитт скажет, что его жена уехала. Я побежала на то место, откуда раздавались крики. Но криков уже не было. Все кончилось. «Слишком поздно», — подумала я, легла и приложила ухо к земле. И вдруг я услышала звуки — такие слабые, что их едва было слышно. Женщина больше не кричала. Она пела. Что-то вроде: «Я любила тебя честно, я любила тебя всей душой». Это была печальная песня. Долгие часы под землей, должно быть, свели ее с ума. Она больше не кричала, не звала на помощь, она просто пела. Я прислушалась к песне. Затем быстро вскочила на ноги, пересекла пустырь, взбежала по ступенькам нашего дома и открыла входную дверь.
— Отец!
— Наконец-то! — закричал он.
— Отец, — повторила я.
— Ну, тебе попадет!
— Она больше не кричит.
— Хватит о ней говорить!
— Она поет.
— Что ты выдумываешь!
— Па, она там и скоро умрет, а ты не слушаешь. Она поет: «Я любила тебя честно, я любила тебя всей душой».
Отец побледнел, подошел ко мне и взял за руку.
— Что ты сказала?
— «Я любила тебя честно, я любила тебя всей душой», — вновь пропела я.
— Где ты слышала эту песню? — закричал он.
— На пустыре, только что.
— Но это же песня Хелен, та самая песня, которую она написала для меня много лет назад. Ты не могла знать ее! Никто ее не знал, кроме меня и Хелен. И я никогда никому не пел эту песню.
— Да, ты прав.
— О Боже! — закричал отец и выбежал из дома, прихватив лопату. Через несколько секунд он уже яростно копал на пустыре. Вскоре к нему присоединились многие другие и помогали ему копать. Я чувствовала себя такой счастливой, что готова была рыдать.
Я набрала по телефону номер Диппи и, когда он подошел, произнесла:
— Привет, Диппи. Все прекрасно. Все очень хорошо. Женщина больше не кричит.
