Евгений Гаркушев - Русская фантастика 2012
— Честно?
— Честно.
— Хочешь об этом поговорить? — спросил Капустин с интонациями Марка Флейшмана. — Расслабься, успокойся и дай себе возможность выговориться…
— И нечего тут выговариваться, — голос Стояна от входа прозвучал резко, инженер и пилот вздрогнули и оглянулись на вход.
Руководитель группы наблюдения стоял на пороге и с доброй улыбкой рассматривал Макса и Капустина. Как подопытных мышек рассматривает добросовестный экспериментатор.
— Доброе утро, — сказал Макс.
— Доброе утро. — Стоян подошел к свободному креслу второго пилота и сел. — Значит, вы их тоже ненавидите.
— Что значит — тоже? Я их просто ненавижу.
— Даже ту самую фемину? — приподнял бровь Стоян.
— А подслушивать — нехорошо.
— А подглядывать?
— Вас я тоже ненавижу. Но поскольку вы вечно крутитесь рядом, то я могу однажды и не выдержать, — буркнул Макс. — Вам оно нужно?
— Почему нет? Вы броситесь на меня в драку, я вам надаю в ответ. Вы ведь пренебрегаете тренажерами, господин первый пилот. А я — нет. Это не считая того, что я с десяти лет занимаюсь боксом…
— А кто сказал про драку? — вмешался Капустин. — В таких тесных и теплых компаниях, как наша, лучше поддерживать хотя бы видимость хороших отношений. Один мой знакомый рассказывал, что три месяца полета с удовольствием плевал в тарелку напарника.
— И тот не заметил? — спросил Стоян.
— Но ты же не заметил! — Макс довольно засмеялся, Капустин подхватил.
Они даже хлопнули друг друга по рукам — все-таки стоило столько времени удерживать в себе старый розыгрыш, чтобы вполне удачно его применить. Жаль, что без зрителей, но тут лучше было не перегибать — прилюдного унижения Стоян мог и не простить. Были прецеденты.
— Смешно, — скучным голосом сказал Стоян. — Старо, но смешно. Но, возвращаясь к вашей ненависти…
— К вам?
— К пассажирам. Вы, Максим, только что сказали…
— Я знаю, что сказал.
— А на прошлой неделе нечто подобное заявил техник Бронислав Синицкий, ремонтируя вышедший из строя душ. А месяц назад, приблизительно, естественно, в негативном отношении к пассажирам признался Карл Холек в разговоре с Мусой Джафаровым, и что показательно, тот не возражал. Вот как вы, Илья, — Стоян вежливо наклонил голову в сторону Капустина. — Таким образом, пока только Ян Хофман, уважаемый командир транспортного корабля «Ковчег», не был замечен в негативе по отношению к колонистам. Мы с Флейшманом прикинули, что это он просто более скрытен, чем остальные члены экипажа.
Стоян сделал паузу, давая возможность собеседникам осознать всю глубину оскорбления. Макс кашлянул. Капустин запустил тестовую программу и стал внимательно смотреть на диаграмму.
Руководитель наблюдателей ждал, подперев щеку указательным пальцем. И делал это так выразительно, что Макс просто физически ощущал, как ожидание начинает душить. Краем глаза он посмотрел на инженера, рука того была сжата в кулак так, что костяшки пальцев побелели.
— Итак, — Стоян улыбнулся. — Вы ненавидите пассажиров. Почему?
— Пошел ты, — пробормотал Макс.
— Нет, я могу и пойти, но вы же сами прекрасно знаете, что согласно инструкции я имею право потребовать у командира внеочередного обследования любого из членов экипажа. Недельки мне вполне хватит, — улыбка Стояна стала приторной. — Будем обследовать или вот так, просто поболтаем?
— Поболтаем.
— Вот и славно. Илья тоже примет участие.
— Прям горю от нетерпения, — сказал Капустин.
— Тем более. Итак, почему вы ненавидите колонистов?
— А я этого и не говорил, — возразил Капустин.
— Не говорили. Но ведь ненавидите?
Капустин помолчал.
— Отвечайте, Илья! — потребовал Стоян. — Ненавидите?
— Ну… возможно, не так категорично, но… — Капустин посмотрел на Макса. — Да, ненавижу, если вам нужна именно эта формулировка.
— Так и запишем — ненавидит, — Стоян достал из нагрудного кармана таблетку инфоблока и прилепил ее на край пульта. — Итак, сейчас девять часов пятнадцать минут по корабельному времени. Блиц-конференция с участием первого пилота и инженера. Пометка — в досье и в общую базу. Дополнительная настройка — голосовой анализ. Марк, вы меня слышите?
— Слышу, — ответила таблетка голосом Флейшмана. — Предварительный диалог отфильтрован, уровень искренности по шкале…
— Достаточно, Марк, мы начинаем. — Стоян закинул ногу на ногу и сцепил пальцы рук на колене. — Вопрос тот же — почему?
— Ну… — сказал Макс.
— Хорошо, — одобрил Стоян и посмотрел на инженера. — Вы пока согласны с приятелем?
— Абсолютно.
— Продолжаем. Да смелее, что вы как девственница на первом свидании… Есть вы, заслуженный пилот Максим Коломиец, профессионал, совершивший уже семь дальних рейсов по Тоннелю, повидавший многое. И есть десять тысяч людей, которые вам лично ничего плохого не сделали, которые покинули Землю навсегда, чтобы осуществлять экспансию человечества на звезды. Вы даже ни с кем из них не знакомы лично. Так, подсматривание, не больше… — Стоян говорил, не отрывая взгляда от лица Макса. — То есть, как люди, они не могли вызвать у вас таких отрицательных эмоций. Вас раздражает что-то в их нынешнем статусе? Или вам не нравится мысль, что люди покинули родную планету? Вы тайный сторонник движения антиспермистов?
— Кого?
— Тех, кто считает, что занимать планеты, которые могут стать колыбелями собственной жизни — неэтично, — пояснил Стоян. — Не слышали?
— В первый раз.
— Напрасно. Это очень интересно и поучительно. Но о катастрофе в Доках вы наверняка слышали?
— Да, — сказал Капустин.
Естественно, он слышал. Во время взрыва и пожара погибло более полусотни человек и три корабля были изуродованы.
— Это была акция боевого крыла антиспермистов. С некоторыми из них я работал, очень интересно. Такое забавное извращение логики… Но мы не об этом. Вы не антиспермисты. Тогда что вас беспокоит?
— Меня беспокоит душ, — чувствуя, что закипает, сказал Макс. — Меня беспокоит, что мы стоим в очереди, чтобы помыться, когда они плещутся в бассейнах…
— Тоже по графику, — напомнил Стоян. — И два раза в неделю.
— Два раза в неделю! — чуть повысил голос Макс и посмотрел на инфоблок. — Их питание…
— Что-то не так с их питанием?
— С их питанием как раз все в порядке. Оранжереи, фермы — тут у них все нормально. У нас…
— Вам не хватает свинарника на борту? Вы умеете и любите доить коров? Вам нравится пахать и сеять? — Стоян достал из кармана записную книжку и сделал в ней пометку. — Вы на самом деле не понимаете, что они готовятся? Приобретают в полете навыки, которые каждому из них понадобятся на новой планете. Ну, и заодно потребляют плоды своего труда, естественно. Они, возможно, и с вами могли бы поделиться, но… Конструкция «Ковчега» этого не позволяет…
— Идиотская конструкция, — сказал Макс.
— Ее вы тоже ненавидите? — осведомился Стоян. — Конструкцию? Или ее инженеров? Я могу вам записать их адреса, по возвращении можете лично засвидетельствовать. Продиктовать?
— Не нужно.
— Как хотите… Но если это внесет свежую струю в наш вялотекущий разговор, то признаюсь — моя подпись также стоит под техническим заданием по проектированию кораблей типа «Ковчег». Вы начинаете меня ненавидеть?
— Что значит — начинаете? — в тон вопросу ответил Макс.
— Продолжаете.
— Продолжаю, — кивнул Макс. — Зачем вам такая изоляция?
— Элементарно, пилот. Для вашей же безопасности… — Стоян встал и прошелся по рубке. — Все взаимосвязано, голуба моя…
— Можно без голуб?
— Можно. Представим себе, что мы будем перевозить колонистов в тесных каютах на искусственном питании и при одном душе на сотню пассажиров. Полагаете, они долетят на место в кондиции?
— Простите, не понял, — встрепенулся Макс. — Это вы о людях?
— Это я о будущих обитателях иных миров, — подтвердил Стоян. — О них, родимых. По Тоннелю до ближайшей из планет, подходящих для колонизации, — минимум год.
— Триста девяносто четыре дня, — сказал мрачно Капустин. — В одну сторону.
— Да. Вот именно. За это время пассажиры не просто засидятся. Они, во-первых, не смогут поддерживать тонус. Не так: они не станут поддерживать тонус. Вы можете найти способ поддерживать дисциплину среди десяти тысяч человек, летящих черт знает куда на всю оставшуюся жизнь? Мы провели эксперимент в наземном симуляторе. Через полгода колонисты попытались вырваться наружу. Заметьте, они знали, что находятся на Земле. Знали, что через сто восемьдесят дней их все равно выпустят на свежий воздух, да еще и с денежной премией. Но… Марк, — позвал Стоян.
— Да? — ответил инфоблок.
