Максим Уэльский - Ради вашей безопасности

— Что-то тебя понесло после наркоза. Откуда столько пессимизма?

— А я разве не прав?

— Отчасти прав. Победить мы не сможем. Но покуда мы есть, покуда боремся — мы не проиграем.

— Олег тебе рассказал, что нас обязали завтра явиться на Синюю площадь?

— Да.

— И откуда же в тебе тогда столько оптимизма? Нас собирают для очередной зачистки.

— А если нет? Отныне существует версия, что после прошлой все остались живы.

— И откуда же взялась эта версия? — Вячеслав иронически хмыкнул.

— От агента СПП. Понимаю, что источник не ахти какой надёжный, но всё же.

— Это вообще не источник.

— Не будь так категоричен. Они ведь тоже люди. Обычные люди, выполняющие свою работу.

— Они винтики этой системы.

— Мы тоже винтики. Этой же системы.

Вячеслав задумался, затем снова повернул голову к Игорю, и произнёс:

— А вот это веско. Молодец. А если без всей этой философии? Стоит ли сопротивляться, зная, что финал не в нашу пользу? Зачем?

— Затем, чтобы будущее поколение знало, что оно выращено в рабстве, — в этот раз это был голос Олега. Сам владелец голоса был вне поля зрения Вячеслава, и лишь спустя несколько секунд появился в нём, подойдя к столу. Он высыпал инструменты в чемодан, откуда они были изъяты ранее, и принялся раскладывать их в нужном порядке.

— Не понимаю. О чём это ты?

— Это Платон. Если человека после рождения бросают в глубокую тёмную яму, из которой ему никогда не выбраться, то как он узнает что-либо о мире на поверхности? Он будет думать, что весь мир именно так и устроен. Тесный, тёмный, да узкий лучик сверху. Так вот яму уже выкопали. А мы — рабы, которых бросили не после рождения. Стоит прекратить попытки выбраться на поверхность, или рассказывать о ней — и остальные обречены не только на физическое рабство, но и на рабство разума. Именно оно и будет нашим поражением.

— Убедительно. Но что мы всё таки будем делать? Пойдем на Синюю площадь? Попытаемся дать бой? Что?

— Для начала нужно, чтобы все знали о ситуации. А потом уж что-то решать, — Олег захлопнул чемодан, и затем обратился к Игорю:

— Езжай к Егору, сообщи. Дальше я сам.

— Алису нужно встретить. Через… — парень взглянул на экран электронных часов, встроенных в стене над столом, и закончил, — Двадцать минут.

— Она не знает куда идти?

— Я же говорил, что она с агентом. Ему нужно показать наших пленных.

— Вот уж… Ладно, я её встречу. Где? — Олег принялся запихивать чемодан в сумку, стоящую на полу.

— На Маркса, возле пивнушки.

— Хорошо. Закину прибор и потом туда.

Игорь кивнул, и встал из-за стола.

— Бывайте, — сказал он, пожал Олегу руку, и направился к выходу. Поравнявшись с Вячеславом, парень коснуля его плеча, и добавил: — Выздоравливай.

Мужчина кивнул, и Игорь покинул комнату. Олег тем временем уже закрыл сумку, и собрался было тоже уйти, но Вясеслав остановил его вопросом:

— Послушай а как они нас нашли? Хвоста за нами вроде не было. Вообще никого не было практически.

Олег неопределённо пожал плечами, и сказал первое, что пришло в голову:

— Может, камеры. Не знаю. Да и какая разница?

— А откуда они знают, за какой именно машиной стоило следить? Я думаю, это важно.

— Да, пожалуй… — Олег остановился в шаге от двери, — Есть идеи?

— Есть одна.

— Какая же?

— Взрывчатка. Они могут её отслеживать. Именно так на нас и вышли. Отследили и припугнули, чтобы их вывели на всех остальных.

— Вот чёрт… Игорь! — гаркнул Олег, надеясь, что тот ещё не успел улизнуть из квартиры.

— Да? — послышалось из прихожей. Олег облегчённо вздохнул:

— Отставить!

— Что? — в комнату заглянула голова Игоря.

— Отставить благую весть, говорю.

— Что-то случилось?

— Случилось. Именно этого от нас и ждут.

— Ну конечно ждут. Они ведь поставили условие, — парень недоумевал.

— А если они этого ждут, чтобы мы сами показали им, где нас искать?

— И что же делать?

— Пожалуй, ничего. Отныне каждый сам за себя.

Глава 25

— Мы не поедем на Маркса, — неожиданно заявил Ник. Они уже ехали по городу, но он так и не снимал видж.

— Что? Почему? — Алиса почувствовала себя так, будто только что её столкнули в пропасть.

— Тебя там должен встретить этот… Игорь? Так?

— Да, так, а что тебя смущает?

— Отныне он числится в красном списке базы данных.

— Красный список? Что это значит? Его убили?

— Да нет же. Красный означает неотъёмную слежку. Понимаешь, что это значит?

— А то вы раньше этим не занимались? — насмешливо фыркнула Алиса, — И за другими не следите?

— Есть разница между простым накоплением информации, и её обработкой в реальном впемени. Так раньше он был песчинкой в пустыне, а сейчас эту песчинку изучают под микроскопом. Если бы раньше, например, камеры просто фиксировали его и заносили в архив, никак не выделяя запись среди других, то сейчас информация о его перемещениях в реальном времени передаётся ближайшему патрулю СПП. Это значит, что агенты всегда будут у них на хвосте.

— Я тоже в этом списке?

— Нет… Я в этом списке вообще никого никогда не видел. До сегодняшнего дня.

Алиса удивлённо вздёрнула брови и спросила:

— В каком же я списке?

— В жёлтом.

— А это что за список?

— Лица, представляющие потенциальную опасность для государства. При зафиксированном переходе угрозы из потенциальной в более реальную, объект переносится в красный либо чёрный список, в кратчайшие сроки подтягиваются агенты…

— О господи. Сколько этих списков?

— Пять, — Ник замолчал, но Алиса одарила его таким настойчивым выразительным взглядом, что он продолжил:

— Чёрный список — прямая угроза интересам государства. Необходимо обезвредить в кратчайшие сроки. Зелёный — все другие виды преступников. Воры, грабители…

— Насильники, — перебила его Алиса, мгновенно вспомнив запись с депутатом. Губы Ника сжались в узкую полоску, он коротко кивнул, и после короткой паузы закончил:

— Ну и белый — все остальные, рядовые граждане.

Алиса осуждающе покачала головой, и спросила:

— То есть если преступник из зелёного списка совершает преступление — это ещё не повод его немедленно обезвреживать?

— Почему же, повод. Но не первостепенный. Списки нужны для расстановки приоритетов.

— Ясно. Жизнь человека на приоритет не тянет, если речь идёт об устойчивости системы контроля. Ведь обычно это имеется в виду, когда речь идёт о государстве, не так ли? — язвительно спросила Алиса. Ник в ответ неопределённо пожал плечами.

— И кто же расставляет приоритеты? — не прекращала наседать девушка.

— Не знаю, — Ник повернул на одну из боковых улиц.

— Не знаешь?! — гневно вспыхнула Алиса.

— Не знаю! — Ник тоже взорвался, — Я просто исполнитель!

Алиса решила больше не накалять обстановку, и уже более спокойным тоном спросила:

— И что мы тогда будем делать?

— Это уж явно не мне решать. Но для начала ты могла бы выполнить свою часть уговора.

— Что? Но… Да это был блеф! Нет его ни в каких списках, да?

— Это не блеф, — Ник протянул Алисе свой видж, — Можешь посмотреть. Там кроме него ещё двое, может знаешь их.

Девушка приняла видж, и какое-то время молчала. Затем, не снимая его, спросила:

— Зачем им это? Если на них что-то есть, то почему красный список, а не чёрный?

Ник молчал, да и Алиса не стала настаивать на ответе. Она сняла видж, какое-то время задумчиво теребила в руках, и наконец сказала:

— Ладно, всё ясно. Поехали.

— Куда?

— На сотрудников твоих посмотрим. Циолковского, 42.

Ник кивнул, и протянул руку за своим виджем. Девушка вернула его владельцу. Тот водрузил девайс на нос, и машина помчалась по указанному адресу.

— Вот мне интересно, сколько времени понадобилось, чтобы посеять такой хаос в системе видеонаблюдения? — спросил парень, не отрывая взгляда от дороги.

— Ты о чём? — девушка вопросительно посмотрела на него.

Ник бросил на неё короткий взгляд из разряда «не нужно делать вид, будто ничего не понимаешь», но всё же пояснил:

— Камеры видеонаблюдения в жилых домах. Практически каждая камера находится не на предназначенном для неё месте.

— Камеры есть и внутри домов? — лицо девушки выражало неподдельное удивление.

— Можно подумать, ты об этом не знаешь.

— Вообще-то не знаю.

— Ты что, серьёзно?

— Вполне.

— Одна камера на каждый лестничный пролёт, — сообщил агент после короткой паузы.

— А в сливе унитаза ещё ничего нет? — съязвила девушка.

— То есть ты хочешь сказать, что это не ваших рук дело? — ещё раз уточнил Ник.

— Я не знаю. Во всяком случае лично я об этом слышу впервые.