Аристарх Дей - Холоная Стена или империя с маленькой буквы
Переложивши кучу бумажек, президент наконец-то вытащил ту, которая была ему нужна. На фотографии был изображен молодой улыбающийся по пояс раздетый Будин, рядом с ним стоял тоже молодой и улыбающийся паренек таких же лет. Дело было летом, в каком году, Василий Васильевич не помнил. Лето, студотряд, работа в поле, помощь колхозникам, то ли картошка, то ли свекла. Имя парня, который рядом стоял с Будиным, было Аркадий. С этим Аркадием они познакомились в студенческом лагере, он учился на параллельном факультете. Он ему запомнился острым умом и не менее острым языком. Фамилию он не помнил, да это и не важно.
Вообще, у Будина в последнее время появилось новое развлечение. Пересматривая каждый раз свой архив, Василий Васильевич находил фотографии людей, которых не мог вспомнить. Или помнил, но смутно. В любом случае, ему интересно было узнать, как сложилась судьба у тех, кто был на фото рядом с ним, двадцать, тридцать или пятьдесят лет назад. Он брал снимок, вызывал Астафьева и давал ему поручение. Спустя несколько дней начальник Тайной канцелярии докладывал все об этом человеке, кем и где работал, где жил, чем занимался, и если умер, то когда и где похоронен, и так далее. Если Будину после доклада Астафьева становился интересен этот человек, он изъявлял желание встретиться с ним лично. Он давал приказ найти и привезти человека в Кремль, где за шикарным обедом проводил с ним беседу. Реакция людей была самая разная, кто-то падал в обморок, кто-то не сдерживал слез, а кто-то начинал целовать руки Великому вождю…
Настала очередь узнать судьбу паренька Аркадия, и Будин имел желание передать Астафьеву эту фотокарточку для работы.
В первой комнате зазвонил коммутатор. Будин убрал папку в сейф и вышел в кабинет.
— Слушаю.
— Василий Васильевич, здесь Астафьев.
— Пусть войдет.
Федор Петрович вошел в кабинет президента Российской империи и, как положено, согнул колени и ссутулился.
— Докладывай, Федор, что у тебя.
— Василий Васильевич, по делу возможного покушения работаем. Арестовали уже десять человек, восемь дают показания, двое скоро сознаются.
— Всех участников арестовали?
Астафьев переступил с ноги на ногу.
— Нет, Василий Васильевич. Не всех, но работаем! Но все личности установлены, дело времени.
— Хорошо. Что дальше.
— Есть еще одно дело, Василий Васильевич, не совсем приятное.
Будин прищурил и так мелкие глазки и уставился на Астафьева. От этого проникающего взгляда Астафьеву стало не по себе. Но он, как обычно, взял себя в руки, выдохнул и продолжил.
— Это связано со снабжением Южного направления.
— Давай, Федор, докладывай.
Получив благословление вождя, Федор Петрович начал.
— Сегодня утром я получил доклад из особого отдела ФСБ. В нем говорится об утечке информации, которая произошла по вине двух непосвященных людей. В результате инцидента, случившегося в момент передачи документов с планами поставок, два человека получили несанкционированный доступ к секретной информации. Эта информация включала в себя данные по дислокации грузополучателей, объемом и ассортиментом снабжения, дате и времени поставки. Эти люди задержаны, с ними ведется беседа.
— Кто они?
Астафьев открыл свою папку, перевернул лист и стал читать.
— Лейтенант Сергей Ковалев. Двадцать шесть лет. Только из Академии. Когда это все произошло, направлялся по распределению в часть города Шахты для несения дальнейшей службы. Согласно его анкете, ни в каких порочащих его связях не замечен. Отличник политической и строевой подготовки, кандидат в мастера спорта по самбо, закончил Академию с красным дипломом, награжден значком ГТО первой степени. Политически стабилен. Выходец из рабочей семьи. Не женат.
— Кто второй?
— Майор Александр Стешко. Сорок пять лет. Корреспондент военно-политической газеты «По стопам дедов». По заданию редакции направлялся в Шахты для подготовки репортажа об армейских буднях военных артиллеристов. Участник второй Чеченской войны. Имеет боевые награды. Два высших образования. Первое — МАИ, диплом конструктора летательных аппаратов малой авиации. Второе — закончил МГУ, кафедру журналистики. Работал в редакции «Эхо Москвы». В свое время был автором статей, которые можно было квалифицировать, как «подрывающие авторитет России». Благодаря разъяснительной работе, проведенной соответствующими органами, за инакомыслящие взгляды и написанные статьи раскаялся и поступил на военную службу. Сейчас пишет заметки и патриотические статьи в газете «По стопам дедов». В связях, порочащих звание офицера не замечен. Владеет английским языком. Женат, двое детей.
— Что будете предпринимать?
— Будут ли ваши рекомендации, Василий Васильевич?
— Гм-м. Как его? Лейтенант Ковалев? Отправьте его на самый дальний блокпост, никаких внешних связей. Подписку о неразглашении. И последите за ним. Если даст хотя бы намек для подозрений, сразу изолировать. Приглядимся к нему, может в будущем этот лейтенант нам пригодится.
— Понятно, — Астафьев сделал себе пометку в папке, — что делать с майором?
— Корреспондент, значит… «Эхо Москвы», значит… Организуйте ему «несчастный случай при исполнении служебных обязанностей». Семье — денежная компенсация, квартира и так далее.
— Понятно, записал.
— Кто был ответственным за передачу документов?
— Полковник Климов. Он отвечает за ряд позиций Южного снабжения со стороны Ставропольского направления.
— Разжаловать в капитаны, отменить выслугу лет, снять персональную надбавку и отправить переводом в Мурманск!
— Понял, Василий Васильевич, записал.
— Хотя нет… Ему тоже несчастный случай…
— Понял.
— Что еще?
— У меня все, Василий Васильевич.
— Дело есть, Федор, у меня к тебе.
— Слушаю, Василий Васильевич.
— Вот фотография. Сними сейчас копию, оригинал верни. Выясни, ну, ты понял, все об этом человеке. Хорошо?
— Так точно, Василий Васильевич. Сделаем!
Спустя пару минут Астафьев вернулся, отдал фотографию Будину и снова откланялся. Василий Васильевич взял фотокарточку и отнес обратно в сейф. В тот момент, когда он клал на место папку с возвращенным снимком, вдруг из сейфа выпала и плавно опустилась на ковер какая-то фотография. Президент наклонился и поднял выпавший снимок.
Спустя мгновение настроение президента кардинально поменялось. Тонкие губы пришли в движение, натянутые щеки покраснели, а глаза запылали гневом. Он узнал эту фотографию. Почему-то, он думал, что избавился от нее. Хотя, нет, он вспомнил! Он не смог порвать ее в прошлый раз. И в позапрошлый не смог. И еще раньше…
На снимке важный, красивый, сильный президент Российской Федерации стоял на подиуме рядом с другими влиятельными лидерами сильнейших государств мира. Он был наравне с ними — такой же влиятельный, такой же мировой лидер. Таким считал он себя. И до этой встречи он был уверен, что и другие так считают. Но это встреча была последняя для президента России с сильными мира сего. Саммит «большой двадцатки „G20“» в Австралии Будин запомнил на всю жизнь. Такого публичного позора как тогда, он не испытывал никогда. Его опустили, как последнюю «шестерку». Казалось, каждый имел за честь подойти и выказать презрение к его особе. Его, великого Будина, президента могучей ядерной державы заплевали как подзаборного бомжа. Сгорая от стыда и ненависти, униженный Будин тогда досрочно покинул саммит, мотивируя каким-то бредом про неотложные дела. Даже четыре военных корабля, которых Будин притащил за собой на саммит, не помогли избежать позора.
На фотографии президент России выглядел красивым, сильным, еще достаточно молодым, но бесконечно печальным и совершенно одиноким среди равных ему улыбающихся президентов. Как прокаженный, он стоял сам, с краю. Даже те несколько метров, которые отделяли его от остальной группы людей, казались непреодолимой пропастью. Тогда на обеде, он помнил, тоже никто не составил ему компанию. Еще он помнил, как перед россиянами этот позор пыталось «замазать» российское телевидение, но от этого стало только хуже. Один недоучка-ведущий додумался заявить, что «особы царских кровей принимают пищу отдельно от челяди, поэтому наш президент завтракал принципиально в одиночестве». Будин готов был тогда самолично придушить этого лизоблюда! Эту фразу народ поднял на смех, перефразируя, мол, с «петухами» на зоне никто не ест за одним столом. Но это было давно. В прошлом. И это прошлое хранится в одной из позолоченных папок, в секретном стальном сейфе, и только у одного человека есть ключ к этому прошлому. Кстати, потом этот ведущий куда-то исчез… Как же его звали?
Василий Васильевич немного успокоился, разгладил помятую фотографию и опять положил в сейф. Прошлое, каким бы оно не было, снова было под замком.
