Евгений Гаркушев - Русская фантастика 2012
— Моя дочь хочет выступить с заявлением, — попросил Гейтс, едва только протокольные фразы были произнесены. — Как представляющий интересы несовершеннолетней, я даю ей такое разрешение.
— Сколько же ей лет? — удивился я. Разговаривал, понятное дело, с помощником — за моим столом родственников не было, да и адвокат держался поближе к Алисе.
— Девятнадцать, — ответил Ротор. — На Земле совершеннолетие наступает в двадцать один.
— Ясно…
Выходит, я, ко всему прочему, спутался с несовершеннолетней. Вряд ли это понравится Виктору Гейтсу. Нет, увидеть родственников, друзей и вообще Тайгу в ближайшие годы мне не светит. Скорее всего, мой путь лежит на Фемиду, к красному карлику восемнадцать тысяч пятьсот тридцать пять Эридана…
— Хочу выступить с чистосердечным признанием, — нежный голосок Алисы звучал для меня, словно музыка. Она поднялась и, будто ученица, глядела то на местного судью, то в сетевые камеры. — Из-за моей халатности произошло заражение фонтана Треви вирусом антиконнекта, поражающего нервные окончания человека, взаимодействующие с имплантами на никелевой подложке.
Я онемел. Теперь все ясно. Ведь у меня импланты серебряные, и с ними все будет в порядке! Да и большинство людей ничего не заметит. Пострадают только обладатели имплантов среднего ценового диапазона —. никелевых. Импланты из золота, серебра, палладия, кобальта, а также медные, стальные и алюминиевые импланты не принесут своим хозяевам никаких беспокойств. Но Алиса… Ей-то сейчас каково — ведь на ее глазах рухнула мечта всей ее жизни!
— Работая в лаборатории отца над веществом, усиливающим взаимодействие нервной ткани и металла вживленных имплантов, я получила побочный продукт, который намеревалась исследовать. Его образец я взяла с собой в путешествие на эту планету.
— С какой целью было предпринято путешествие? — перебил девушку обвинитель.
— Для удовольствия. Я знакомилась с интересными людьми, получала новые впечатления. Один из моих товарищей незаслуженно пострадал из-за ошибки следствия — вы можете видеть его в этом зале. Привет, Глеб! Извини, что ты попал в тюрьму только за то, что был знаком со мной и оказался не в то время не в том месте. Я сожалею.
Алиса впервые взглянула на меня — словно огнем ожгла.
— Привет! — тихо сказал я.
— Поскольку я очень увлечена курсовой работой, которую выполняю в лаборатории отца, то никогда и нигде не расставалась с полученным препаратом, — продолжила девушка. — Он постоянно находился в специальной камере моего коммуникатора. Папа подарил мне отличный коммуникатор, который выполняет еще и роль сумки-кошелька. К тому же это небольшая лаборатория. Коммуникатор оборудован спектрометром, гальванометром, массой других анализаторов. У фонтана Треви я уронила его в воду, произошла разгерметизация камеры, вещество попало во внешнюю среду. Как оказалось, полученный мной препарат имеет свойства вируса. Но мне-то откуда было знать заранее, что так выйдет? И все равно я очень, очень виновата…
К тому, какой разной бывает Алиса, я уже привык. Но сегодняшнее ее выступление меня потрясло. Когда она была настоящей — когда только встретила меня, когда рассказывала о том, что хочет показать людям звезды и спасти их от рабства машин, или когда рассказывала о том, что никому нельзя верить? А сейчас — испугана она, играет или делает то, что велит ей отец? И почему она не обращает на меня ровно никакого внимания?
Не знаю, какие мысли крутились в голове обвинителя, но он некоторое время молчал и лишь потом, словно очнувшись от сна, спросил:
— То есть вы отрицаете тот факт, что хотели заразить вирусом как можно большее количество населения обитаемого космоса?
— Помилуйте, зачем же для этого лететь на Каплю Меда? — воскликнула Алиса. — Если бы я знала, что случайно синтезировала вирус, и хотела применить его как боевое вещество, лучше всего было бы осуществить такую акцию на Земле, там, где людей больше и скорость распространения вируса гораздо выше.
— Сейчас, после изучения доклада Би Джэй Эн, вы понимаете принцип действия вируса? — осведомился Штумпф.
— В общих чертах. Я поняла, что синтезированное мной вещество — точнее, нейрокультура — способствует образованию в организме человека антител, которые впоследствии борются с любыми внедрениями никеля в организм. Таким образом, применение никелевых имплантов становится невозможным.
— Специалисту уровня госпожи Гейтс можно было понять это и раньше, но ведь некомпетентность в вину не ставят, верно? — тонко улыбнулся адвокат.
— Да, — буркнул обвинитель. — Пусть вы не поняли, что синтезировали. Но неужели вы не видели, что за вами охотятся?
— Охотятся? — Алиса, казалось, была поражена. — Кто же за мной охотился?
— Я неверно выразился, — Штумпф выглядел раздосадованным. Вот оно как, участвовать в очном заседании, а не в интерактивном — слишком просто оговориться с непривычки. — Лицензированное охранно-следственное агентство, нанятое конкурентами вашего отца, было отлично осведомлено о свойствах вещества, которое вы везли с собой. И осуществляло визуальный и электронный контроль за всеми вашими контактами. Надеялось поймать вас на применении вируса.
Виктор Гейтс поднялся с места и нахмурился.
— Если мои конкуренты лучше моей дочери знают, какое вещество она везет с собой, если они осведомлены об университетских исследованиях членов нашей семьи, если они пристально следят за передвижениями гражданина Земли — не лучше ли задать вопрос им, почему они вовремя не предупредили ее, меня, правоохранительные органы, в конце концов? Мы всегда готовы к сотрудничеству. А если кто-то захотел нас подставить, должны ли мы нести за это вину?
— Я подозревала о слежке, — осторожно сказала Алиса. — Вот только кто за мной следит, не знала и знать не хотела. Моей жизнью часто интересуются, поэтому я всегда путешествую инкогнито, заметая следы. Надеюсь, никто не собирается ставить мне в вину такое поведение?
— Нет, — ответил обвинитель. — Ваше право свободного гражданина, не ограниченного обязательствами и ограничениями, путешествовать так, как вам нравится. Не нарушая закона.
Я вспомнил о краже одежды в турецкой бане и загрустил. Но данный эпизод обвинителем предъявлен не был — видно, нам и правда удалось оторваться от преследователей на Комариной Плеши, а Фил поработал на славу, обрубая концы.
— Ко мне больше нет вопросов? — тоном экзаменуемой школьницы спросила Алиса.
— Пока нет. Есть вопросы к вашему отцу. Каким образом скажется на вашем бизнесе ситуация, сложившаяся на рынке никелевых имплантов? Точнее, полное обрушение рынка?
— Аналитики работают над оценкой ситуации. Моя компания также производила никелевое оборудование, поэтому, несомненно, я понесу определенные убытки. Но глупо скрывать, что общий баланс может оказаться положительным. Повышение цен на внешние устройства, рост спроса на дорогие импланты, скорее всего, позволит моей компании сработать в критической ситуации безубыточно.
— По оценке аналитиков ваших конкурентов из Би Джей Эн, с прибылью в полтора миллиарда гамов за полугодие, — заметил Штумпф.
— Прогноз на полугодие не может быть точным, — поморщился Гейтс. — Конъюнктура за это время изменится не единожды. Пусть считают свои прибыли и убытки.
— Протестую, — поддержал Гейтса адвокат. — Обстоятельства несущественны, любые оценки носят характер фантазий и предположений, способны спровоцировать неверную оценку ситуации.
— Принимается, — согласилась судья Раушенбах. Зеленые огоньки загорелись и на мониторах других судей.
— Значит, у меня вопрос к господину Казакову, — заявил Штумпф.
Я внутренне напрягся.
— Вы предупреждены об ответственности за дачу ложных показаний?
— Предупрежден, — ответил я.
— Итак, вопрос: обсуждали ли вы с Алисой Гейтс возможность применения вируса антиконнекта?
Меня даже в жар бросило. Я взглянул на Алису — она едва заметно мне кивнула. Сказать «да»? Нет уж…
— Могу я отказаться отвечать на вопрос?
— Нет. Обстоятельство существенное, — неожиданно вступился за обвинителя адвокат. — Говорите, Глеб.
Совсем непонятно. Зайцев предлагает мне обвинить Алису? В чем дело?
— Нет, не обсуждали.
— Вы уверены в этом?
— Да.
— Госпожа Гейтс, что вы на это скажете?
— Я говорила Глебу о том, что хочу применить вирус антиконнекта, — потупив глаза, тихо сказала Алиса. — Он забыл.
— Именно! — обрадовался Штумпф. — Позвольте представить суду запись частной стереосистемы безопасности звездолета «Медея», изъятую по запросу суда.
В течение пяти минут я наблюдал за нашим с Алисой разговором. Ах, как же она была хороша в своем синем костюмчике на фоне унылой серой обивки салона звездолета…
