Дэн Уэллс - Партиалы
— Мы еще кого-нибудь ждем? — Кира быстренько оглядела всех.
Мэдисон отрицательно покачала головой.
— Я старалась поговорить с Ариэль, но она не хочет разговаривать со мной. Изольда опоздает, так что она сказала, начинать без нее. Там что-то происходит в Сенате, и Хобб задержал ее.
— Вот уж повезло, — сказала Хочи, передавая тарелки и вилки.
Все притихли перед тем, как приступить к еде.
— Счастливого Дня Восстановления, — произнес Маркус, поднимая стакан с водой. Все остальные ответили ему тем же жестом. Стаканы были из одного набора — хрустальные фужеры, найденные в очередном рейде за город. Вода была свежей кипяченной, слегка желтоватой из-за химикатов и фильтра.
— Прежнего мира больше нет, — провозгласила Мэдисон. — Но новый мир только зарождается.
— Мы никогда не забудем прошлое, — сказал Гару. — И никогда не отречемся от будущего.
Хочи подняла голову.
— Жизнь рождается из смерти, и слабости учат нас быть сильными.
— Ничто не сокрушит нас, — продолжила Кира. — Мы сможем всё. — Она остановилась и тихо добавила. — И мы сделаем всё.
Они выпили; на мгновение в комнате было тихо, на заднем фоне лишь мягко звучала музыка. Кира, немного подержав воду во рту, медленно ее проглотила, ощущая химический привкус. Она его уже едва замечала, но все-таки он был — резкий горьковатый. Она подумала о Мэдисон и Гару, об их ребенке, милом, невинной, но, увы, обреченном. Она подумала о Джианне и Мкеле, о взрыве, Голосе, Сенате и многом другом, о целом мире, о прошлом и будущем. «Я не дам ему умереть, — решила она, глядя на еще плоский и упругий живот Мэдисон. — «Я спасу тебя, не смотря ни на что».
«Мы сделаем всё».
Глава 9
— Мне нужен образец твоей крови, — сказала Кира.
Маркус приподнял бровь:
— Не думал, что наши отношения дошли до такой стадии.
Она вырвала пучок травы и кинула в него.
— Это для работы, гений. — Они сидели на лужайке перед домом Киры, наслаждаясь редким днем, когда у них у обоих был выходной. Они несколько часов трудились на огороде Нандиты, отчего их руки благоухали терпким запахом трав: — Я собираюсь найти средство для лечения РМ.
Маркус рассмеялся:
— А я то все думал, когда же кто-нибудь на это решится. Это, кстати, был один из пунктов того, что я должен сделать в своей жизни, но ты ведь понимаешь: Жизнь полна забот и суеты, а спасение человечества доставляет столько хлопот…
— Я серьезно, — сказала Кира. — Я не могу больше смотреть, как умирают дети. Я не могу просто стоять и делать записи, пока умирает ребенок Мэдисон. Я не буду этого делать. Прошло уже несколько недель как она сказала нам, я все это время ломала голову, чем могу помочь и, думаю, я, наконец-то, нашла отправную точку.
— Ладно, хорошо, — сказал Маркус, сидя на траве. Лицо его стало серьезным: — Знаешь, я думаю, что ты великолепна, что у тебя самые высокие оценки по вирусологии, чем… у кого-либо. Когда-либо. С чего ты вдруг решила, что сможешь разгадать самую мистическую загадку в истории? Я хочу сказать, в больнице есть целая исследовательская группа, которая работает по РМ на протяжении десятилетия. А теперь вмешается интерн и… исцелит всех? Так просто?
Кира кивнула; это действительно звучало глупо, когда он произнес все вслух. Она посмотрела на Нандиту, гадая, что она сказала бы на этот счет, но пожилая женщина все еще работала в саду в полном неведении. Кира повернулась обратно к Маркусу:
— Я знаю, это звучит высокомерно, но я… — она замолчала и вздохнула, глядя ему прямо в глаза. Он сморел на нее, ждал. Кира положила свою руку на его: — Я знаю, что могу помочь. Они что-то упускают из вида. Я пошла в родильное отделение, потому что думала, что именно там самый центр. Я считала, что все дело в нем, что там все сосредоточено. Но после того как я там поработала и увидела, что они делают, я знаю, что у них ничего не получится. Если мне удастся сделать что-то конкретное, я уверена, меня могут перевести на исследования в полной мере. Это может занять месяц или два, но я уверена, у меня получится.
— Хороший ход, — сказал Маркус. — И для них тоже — ты придешь к ним из родильного отделения, у тебя будет немного другой взгляд на все, чем у других. И я знаю, что у них там есть свободное место, поскольку в прошлом месяце от исследователей был перевод в хирургию.
— Как раз то, что мне нужно, — согласилась Кира, — новое видение. Родильное отделение, исследователи, все изучали исключительно новорожденных. Но нам нужно искать не лечение болезни, а возможность получить к ней иммунитет. На нас же вирус не действует, значит, в нас есть что-то, что его отталкивает. Единственные, кто не защищен — это младенцы, потому-то только их и исследуют.
— Именно поэтому тебе нужна моя кровь, — сказал Маркус.
Кира кивнула, поглаживая пальцам тыльную сторону его ладони. Вот именно за это она и любила Маркуса: Он мог рассмешить ее, когда ей хотелось веселиться, и был серьезен, когда ей нужно было поговорить. Он понимал ее полностью и безоговорочно.
Она вырвала травинку, аккуратно очистила ее от земли и, задержав на мгновение на ней взгляд, снова кинула ее в Маркуса. Легкая травинка пролетела лишь пару сантиметров, когда ее подхватил порыв ветра и вернул обратно на колени Киры.
— Отличный бросок, — ухмыльнулся Маркус и посмотрел ей через плечо. — Изольда идет.
Кира повернулась и улыбнулась, приветственно махая «сестре». Изольда была высокой девушкой, с бледной кожей и золотистыми волосами; во временном приемном доме Нандиты она держалась обособленно и одиноко. Изольда помахала в ответ и улыбнулась, хотя Кира видела, что улыбка была натянутой и усталой. Маркус подвинулся, когда она подошла ближе, освобождая для нее местечко на траве, но Изольда лишь вежливо покачала головой.
— Спасибо, но это мой лучший костюм, — она поставила на землю свой портфель и осталась стоять, сложив руки на груди и устремив взгляд перед собой.
— Тяжелый день в Сенате? — спросила Кира.
— А бывает ли там вообще легкий? — Изольда оглянулась, ища на что можно сесть, потом вздохнула и села на свой портфель, скрестив ноги так, чтобы не испачкать светло-серые брюки о траву. Кира с интересом посмотрела на нее. Изольда, говоря о работе, всегда вспоминала сенатора Хобба. Если же она так не делала, значит, она действительно очень устала. Изольда безучастно смотрела перед собой, затем вздрогнула, будто проснувшись, и перевела взгляд на Киру и Маркуса: — Слушайте, вы же не часто выбираетесь за город, правда?
— Не совсем, — сказала Кира. Она посмотрела на Маркуса, который покачал головой. — Только, когда они зовут нас на рейды, думаю, а сами никогда. А что?
— Только что проголосовали за введение проверок на границе, — пояснила Изольда. — На прошлой неделе Голос нанес удар по дозорной башне, разрушил ее до основания и забрал солдат, которые там находились. Прибавьте к этому налет на старое здание школы и получите, по крайне мере, одну группу из Голоса, работающую непосредственно в Ист Мидоу. Возможно, их больше. — Она пожала плечами. — Это слишком близко к дому. Сенат решил, что лучший способ избавиться от них — это проверять и досматривать каждого, кто заходит в город и выходит из него.
— Но периметр огромный, — возразила Кира. — Они же не могут патрулировать его полностью.
— Они хотя бы попытаются, — сказал Маркус, — Это лучше, чем ничего…
— Пожалуйста, не продолжайте, — прервала его Изольда, потирая виски. — Я слышала все эти аргументы миллион раз сегодня и мне не хочется слушать их снова. Голосование прошло, проверки будут проводится официально. Давайте не будем спорить об этом.
— Как проголосовал сенатор Хобб? — поинтересовалась Кира. Изольда была его личным помощником. Она приоткрыла один глаз и устало посмотрела на Киру, потом открыла другой и скрестила руки.
— Если тебе нужно знать, он голосовал ЗА, — ответила Изольда. — Он не очень-то приветствует нарушение прав на частную жизнь, но и выступить против предотвращения очередной атаки не смог. — Она вновь пожала плечами. — Не думаю, что он прав, но лучших идей у меня нет. Если Голос уже начал похищать людей, кто знает, каков будет их следующий шаг?
— Чего Голос добивается? — спросила Кира. — Я не могу этого понять. Им не нужны припасы — одежда и еда доступны по всему острову, но они продолжают совершать набеги на Ист Мидоу и на фермы. Они, очевидно, не получают никакой поддержки, но лишь всех раздражают и бесят… Я не понимаю. Нападение на башню наверняка потребовало подготовки, плана, и что это дало? Продовольствия они не получили, никаких заявлений не сделали, возможно, они забрали какие-то боеприпасы и орудие у солдат, которых они похитили. Но, в принципе, они ничего не добились.
— Они забрали двух солдат, — сказал Маркус. — Может, все было сфабриковано с целью скрыть дезертирство.
