Первоочередной - Андрей Потапов
– О чём ты вообще? – Клофелина подвинула ближайший стул и с размаху плюхнулась на него.
Будь она прежних объёмов, сиденье бы сломалось, навеки посрамив обладательницу пышных форм. Но благодаря быстрой магической липосакции этого не произошло.
– Мы телепортируемся ко мне домой, – гордо отчеканил Серетун, словно актёр Большого театра.
– А я ещё думала, обращаться к тебе за помощью или не стоит, – портниха скривилась. – Всё-таки не стоило.
– Тебя запах тревожит?
– Меня тревожит, откуда у тебя свитки. Ты что, кого-то… грохнул?
– Типун тебе на язык, – обиделся чародей. – Я их украл.
– Ну хоть не убил, уже хорошо.
– Посмотри на меня, – Серетун прищурился. – Хочешь сказать, я способен на такое?
– Да, – холодно ответила Клофелина. – Это из-за тебя я овдовела.
– Потом поговорим, – сказал волшебник после паузы. – Я вот не знаю, перенесёт ли свиток нас вчетвером.
– А кто четвёртый? – растерялась портниха.
– Корова, – просто ответил чародей.
– Да хватит шутить, что я сойду за двоих! – Клофелина раскраснелась от злости. – Вон сколько я сбросила! На твоих глазах причём!
– Мы сюда приехали на корове, – спокойно произнёс Серетун. – И к вам в гости тоже на корове приезжали. Даже на трёх. Что тебя удивляет?
– Арлекин, – портниха сардонически рассмеялась. – Шут гороховый. Вечно что-нибудь учудишь. Аж стыдно становится.
– Всё, Лина, не до тебя. Надо спланировать операцию.
Серетун на цыпочках вышел в стерильный коридор со множеством дверей. Через какую он сюда входил, сказать было трудно. Они так плотно прилегали друг к другу, что казалось, будто двоится в глазах. Волшебник дёрнул одну за ручку. Заперто. Дёрнул следующую. Тот же итог.
Да ёлки-палки!
Чародей побежал по коридору, хаотично цепляясь то за одну дверь, то за другую. Все были наглухо закрыты и, возможно, запечатаны сильным заклятьем. Не зря же ему показалось, что одна из ручек стала плоской.
Где же этот камердинер, чтоб его. Может, тоже ему подилинькать, чтобы прибежал?
Нет, это не вариант. Он же увидит спящего визиря и всех на уши поднимет.
Кстати!
Серетун забежал обратно в столовую – благо, додумался оставить дверь открытой.
– Сколько действует твоя отрава?
– Часа три, не меньше.
– Плохо.
– Почему?
– Скорее всего, он проснётся по пути. – Волшебник взглядом указал на храпящего Ибн Заде.
– Ну огреем его по башке, – пожала плечами Клофелина.
– Хорошо. Не закрывай дверь, ладно?
Чародей опять выбежал в коридор. Надо попробовать разные отпирающие чары.
С пятой попытки Серетун всё-таки смог высадить дверь. Но подрывающим заклятьем. Не даются ему интеллектуальные формулы, хоть ты тресни. Сила есть, ума не надо.
Только за счёт силы и стал величайшим волшебником.
Поджечь забор? Запросто. Высадить дверь? Легко. Нарастить корове массу? Ведите стадо сюда.
Как ни странно, Серетун выбрал правильно. Его глаза ослепили лучи от крутящегося гексадодекаэдра. Над высокими струями фонтана плясала радуга, но волшебнику сейчас было не до любования красотой. Он бежал в сторону входной башни, рядом с которой, по его гипотезе, размещалось стойло. Скорее всего, корову увели туда.
– А, наш добрый гость! – На плечо волшебнику легла тяжёлая рука стражника.
– Ой! – воскликнул Серетун.
– Всё в порядке? – поинтересовался молодой парень с пушком над губой.
– Да вот ищу корову. Оставил в сумке чертежи.
Какие чертежи?
Зачем он это сказал?
– Какие чертежи? – уточнил стражник.
– Ваш босс задумал перепланировку, а я ему помогаю.
– Как интересно, – парень в латах улыбнулся. – Он нам ничего не говорил. Давайте, я вас проведу.
И пошли они через весь двор к небольшому хлеву, который волшебник сразу не заметил.
Если он сейчас не уедет на корове, а поведёт её вместо этого в столовую, где на диване спит Ибн Заде, охранник этого не оценит. Нужно что-то предпринять.
Серетун по дороге припоминал все приёмы, которыми владел, от пластичного боевого танца снежных леопардов до вальяжного пощёлкивания клешнями хитиновых берсерков с юга.
А стоит ли связываться, если стражник надёжно защищён? Против лома нет приёма, как говорят приверженцы эмпирического познания. Те, кто выжил, разумеется.
Усыплять его не хочется. Слишком много снотворного на один сюжет. Книжка уже закончилась, но мало ли, как оно на самом деле. Вдруг потом кто-нибудь прочитает это и обвинит автора в скудной фантазии.
Изобретательнее надо быть, товарищ чародей.
– Вот и ваша корова, – радостно протянул стражник, заходя внутрь. – Узнаёте?
Серетун переступил порог и оказался по щиколотку в сене. Чем оно было перемазано, уточнять не следует. Сами догадаетесь. Геракл бы расплакался, без сомнений. Ржущие во весь голос лошади притихли, выражая уважение великому волшебнику. Если бы они могли, то уже бы убирали за собой как следует, но в их власти было только сдерживаться, чтобы не усугублять ситуацию.
– Можно взглянуть одним глазком? – спросил стражник, когда Серетун потянулся к сумке.
– О да, конечно, – с удовольствием проговорил чародей.
Парень в латах нагнулся, сунув свой любопытный нос куда не следовало. Волшебник вынул руку из сумки и придавил голову стражника так, чтобы он коснулся лицом коровы.
– Эй-эй-эй! – завопил парень. – Вы чего творите?
– Потом расколдую, – бросил Серетун, удерживая захват.
– А я сейчас хочу-у-у…
Тело стражника распухло. С него слетели латы. Мышечная масса нарастала с сумасшедшей скоростью. Живот раздался в размерах и вывалился наружу во всей красе. В это же время корову тоже плющило, но наоборот. Рога втянулись, а массивное тело скукожилось с противным звуком. Копыта раздробились на части, которые приняли очертания пальцев.
– Я сказал кому-у-у… – продолжал вопить стражник, пока членораздельная речь не превратилась в примитивное: – Му-у-у…
Серетун с удивлением отметил свою физическую форму. Ну не круто ли – получить мгновенное превосходство над тренированным юнцом. Вот вам и опыт против молодости.
Живот стражника покрылся розовой кожицей и вообще стал походить на вымя. В то же время корова всё больше очеловечивалась и даже начала говорить.
– Сумки с меня сними, или я сама их сниму-у-у…
– Му-у-у… – жалобно вторил ей стражник.
– Погоди, моя хорошая, – ответил Серетун успокаивающим голосом. – Вот закончу процесс, и мы тебя переоденем.
Для наблюдателей снаружи (если бы они были) не произошло ничего особенного. В
