Икосаэдр 2.0 - Андрей Валерьевич Скоробогатов
— Надеюсь, вся… полезная информация, которая могла у неё быть, уже скопирована?
— В смысле? — насторожился я.
— Ну, я же навёл справки. Она тоже занималась генетикой и необелковой флорой… Вы же в «Бионике» познакомились? Она уволилась из «Бионики» раньше тебя и ушла в дипломатию.
— Да, так и было. Когда мы… помирились, я находил пару интересных проектов у неё в файловом архиве, и она разрешила взять их себе. Она не считала их ценными, собственно, они и были вполне заурядными. Я принёс их сюда вместе со всеми.
— Молодец. Получается, интересы корпорации выше личных?
— Получается, так — я кисло улыбнулся.
— Не скажу, что одобряю, но… наверняка она сохраняла интерес к отрасли и представляла опасность. Может, она продолжала работать на Угру. Бабы — они такие…
Я посмотрел на часы. Время поджимало.
— Наверное. Ну, что, я пойду дальше работать? Сегодня работаю над восемнадцатой хромосомой стебля, скину в обед модель.
Начальник кивнул, я вышел в пустой коридор и подождал минуты две. Шум дрели и болгарки доносились из кабинета айтишника. Проходя мимо, я заглянул — дверь была открыта, а по полу тянулся длинный толстый кабель.
— О, Матвей! — Слава, наш системщик, выбежал из кабинета, он старался перекричать шум, чтобы я его услышал. — У меня тут ЧП! Напарник в отгуле, в кабинете меняют трубы, а у меня помер сервер камер наблюдения! Можешь покараулить⁈ Я не хочу оставлять кабинет открытым вместе с этим!
Он кивнул в сторону сантехника.
— Хорошо, — согласился я.
Слава убежал по коридору. Я постоял в дверях секунд тридцать, потом добежал до рабочего места айтишника и провёл по экрану пальцем.
«Тонкий клиент» не был заблокирован, и с момента, когда Слава отлучился с рабочего места, не прошло и минуты. Консоль администратора — это шлюз в городскую сеть. Только администратор по указанию моего начальника может рассекречивать, выводить информацию из периметра — например, посылать какие-то фрагменты работ в Комитет обороны. И сейчас не требовалось никакого пароля и карты, чтобы сесть на его место — комп всё ещё думал, что перед ним его владелец.
Более того, на экране консоли я обнаружил открытую папку файлового хранилища. Как раз перед этим было ежедневное архивирование файлов, и Славу застала врасплох авария оборудования в оранжерее.
Бедный парень, совсем заработался. Меня даже не удивляло, что всё получилось с первой попытки.
Пробежался по папкам серверного хранилища с кодом доступа «Пять». Заархивировал папки «Зверь-4» и «Киборг-5». Я уже знал, что это такое: разработки зомби-модификаций для собачьих гибридов и модифицированные клоны-исполины. Добавил в архив котлетные деревья и нефтеносов из своей же рабочей папки, сверился с часами и стал искать ещё…
Сантехник с лицом Депардье продолжал долбить стену в углу перфоратором, всё ходило ходуном. На секунду всё прервалось, и мой наниматель посмотрел на меня, остановив работу.
— Получилось?
— Угу, — ответил я, не отрываясь от экрана. — Заканчивай работу, наши билеты сегодня пригодятся.
Прошло ещё полторы минуты. Я стоял у дверей кабинета айтишника. Слава возвращался.
— Получилось? — спросил я.
— Да там кто-то из ремонтников перерубил шнур питания, — сказал он, вбегая в свой кабинет. — Козлы! Я же просил не трогать, а они…
Он продолжал говорить, а я пошёл в свой кабинет за вещами. Слава ещё не знал, что парой минут ранее с его рабочего почтового ящика на безымянный ящик в городской сети ушло письмо с десятком архивов и следующим содержанием:
'Привет, Крот!
Как и договаривались, посылаю тебе наши проекты. Деньги при встрече.
Слава'.
Было разбирательство, возможно, бедного Славу даже посадили за соучастие, потому что настоящего Крота, то есть меня, так и не нашли. Уже через пару часов я на борту самолёта-дефицитника вместе с бывшим сантехником улетел в Приморье, где меня и мои украденные архивы ждала совсем другая корпорация.
В играх корпораций побеждает всегда та, которая заплатит кроту больше.
А ещё через пять лет, под сенью котлетных деревьев в оранжерее на берегу Тихого Океана я обрёл новую любовь.
Ты убьешь меня осенью
Премьера рассказа.
1.
На рынке шумно. Настолько шумно, что Диего с непривычки глохнет. На рынке есть всё, что нужно для существования, и даже чуть больше. И таких рынков, судя по рассказам, в городе больше десяти.
Диего пытается запомнить цифры на ценниках и подслушивает диалоги. За последние годы русский он изучил хорошо, и числительные запоминаются одними из первых, но много слов ему незнакомы. Городская среда разительно отличается от казарм и лагерей, где он жил до последнего времени.
Хлеб по двести. Молоко — по сто пятьдесят за литр. Рыба — от пятисот. Бельё и простейшая бытовая утварь — от полутора тысяч. Консервы одни из самых дешёвых — от сотни за банку. Их раз в неделю выделяет Служба Чрезвычайного Положения, но всегда найдётся тот, у кого их осталось чуть больше, и тот, кто захочет их купить. Диего слышал об этом, но теперь впервые видит, как это происходит на деле.
Пройдя до конца торгового ряда, Диего замечает, что у одной из лавок народа почти нет. Бородатый старик в длинном плаще торгует книгами — яркими, в цветных обложках и со сказочными персонажами. Они продаются большими связками по пять-десять штук, лавка завалена ими. Диего даже становится немного жалко все эти книги — он понимает, что большинство жителей берёт их на растопку или вместо туалетной бумаги. Старик сидит за прилавком и читает, а рядом стоит что-то странное, длинное и до боли знакомое. Диего решает подойти поближе и замирает, как вкопанный.
Меньше всего Диего ожидал увидеть на уличном рынке ЭТО. Внутри происходит битва между желанием скрыть своё происхождение и банальным любопытством. В конце концов, последнее побеждает — тем более, решает американец, ему всё равно придётся разговаривать с горожанами.
— Откуда у вас это? — спрашивает Диего старика, показывая на длинную палку с десятком струн.
Старик поднимает взгляд, немного хмурится, недовольно отвечает:
— Беженец?
— Флорида, США, — говорит Диего. — Я мексиканец по происхождению. Рекрут.
Продавец решает подняться, откладывает книгу и подаёт руку для пожатия:
— Мои соболезнования. Второй раз за новое время встречаю человека, прошедшего этот ад. Как ты выжил?
Двухметровый Диего кажется великаном по сравнению с уральскими аборигенами.
— Мой отец был ненормальным. Со сорванной башней. Он построил воздушный шар ещё в
