Шлифовальщик - Опции
Алексеев довёз нас до подъезда родного бизнес-центра, наотрез отказавшись развозить по домам. Мол, нужно кое-что на работе сделать, метро ещё работает, так что будьте любезны, езжайте домой сами.
У подъезда стоял джип с гербом на дверце и грозной надписью «Антиинвентор». Когда мы вышли из «Фогеля», двери джипа распахнулись, и к нам быстрым шагом направились два человека в форме чернильного цвета с сержантскими погонами. Они направились, как ни странно, ко мне. Подойдя, антиинвенторовцы небрежно завернули мне руки за спину и поволокли к джипу.
Алексеев и сотрудники испуганно замерли. Ни один из них не посмел возмутиться в адрес сотрудников из известной силовой структуры.
- Руки на капот! – приказал мне один из сержантов, нагибая меня вперёд.
Я послушно упёр ладони в тёплый капот. Один сержант привычно распинал мне ноги на ширину плеч, а второй шустро ощупал меня, выудив по пути паспорт из внутреннего кармана.
Из джипа вылез третий, в гражданской одежде. Он подошёл ко мне, приподнял мне лицо за подбородок и сунул под нос красные корочки с фотографией и кучей печатей.
- Майор Полевой, старший оперуполномоченный отдела по профилактике изобретений, «Антиинвентор»! – представился он.
- Очень приятно! Гражданин Дёмин, ведущий специалист креаторного отдела, «Опцион» - прохрипел я в ответ.
- Шутник! Люблю шутников! В наручники его!
Меня развернули и защёлкнули на запястьях «браслеты».
- Грузите умника! Сейчас я с ним в другом месте пошучу!
Мне завернули на голову куртку вместе с пиджаком так, что я чуть не задохнулся. Я почувствовал, как меня «грузят» в машину. Ослеплённый собственным пиджаком, я мог только чувствовать, как мы тронулись и помчались куда-то. Завыла сирена.
- Не вздумай дёргаться, яйцеголовый! – зло крикнул мне кто-то.
Я был настолько обескуражен происходящим, что не мог даже обдумать, как следует, из-за чего меня схватил «Антиинвентор» и как себя вести дальше. Я полулежал на мягком сиденье и тупо прислушивался к разговорам антиинвенторовцев между собой, не вникая в смысл.
Ехали мы довольно долго. Когда машина остановилась, мою голову освободили от куртки и пиджака. Вид у меня был довольно расхристанный, но антиинвенторовцы не разрешили даже заправиться. Подталкиваемый суровыми сержантами, я прошёл через тяжёлые входные двери, успев заметить по дороге табличку с надписью: «Министерство внутренних дел. Полиция по контролю изобретений и рационализаторских предложений». Так официально называлась эта организация, сотрудники которой предпочитали звучный синоним «Антиинвентор». Специальная внутриполицейская организация со своей формой, методами работы и большой самостоятельностью в действиях.
- Здорово, Полевой! – сказал дежурный с погонами капитана, сидящий за стеклом в «аквариуме», когда меня подвели к входной «вертушке». – Твора поймал, что ли?
- Сейчас разберёмся, твор он или тварь, - «пошутил» майор в гражданском.
Меня провели на второй этаж и втолкнули в просторный кабинет. Я огляделся. Три стола, два пустых, за одним сидит мордатый тип так же, как и майор в гражданском, а перед ним на стуле - испуганный парень простоватого вида.
Сержанты удалились. Майор кивнул мне на стул, стоящий перед одним из пустых столов.
- Присаживайся, умник!
Я осторожно присел на краешек стула. Майор уселся передо мной за стол, небрежно бросил перед собой мой паспорт и раскрыл папку с бумагами. Некоторое время он сосредоточенно разбирал бумаги, и я успел как следует разглядеть своего захватчика. Тощий немолодой мужчина, сероглазый брюнет с синевыбритыми щеками. За ним на спинке стула висел чернильного цвета китель с майорскими погонами.
Разглядывая майора, я неволей прислушивался к разговору за соседним столом.
- Что, допрыгался, изобретун?
- Да не изобретал я, гражданин начальник! Само получилось!
- «Само»! Всё у вас «само» получается! Я тебе сейчас тоже кое-что изобрету! Дубинкой по почкам!
- Не надо, гражданин начальник! Я больше не буду! Я разломаю всё, что сделал!
Полевой, не отрывая глаз от бумаг, спросил:
- Что там у тебя, Фадеев?
- Поймали вот чудика, - ответил Фадеев с соседнего стола. - Стиркой ковров занимается. Бизнес у него такой.
Мне захотелось посмотреть на Фадеева и нарушителя, но повернуться я не решался.
- Стирка ковров не запрещена законом, - веско сказал майор.
- Конечно, не запрещена. У него даже разрешение есть. Но он, сволочь, придумал штуковину для сушки ковров. В сарае держал. Соседка донесла.
- Погода ведь пасмурная, гражданин начальник! - заныл нарушитель. – Я сушилку для того сделал, чтобы побыстрее сохло!
- Твор? – спросил майор.
- Да какой там твор! – ответил невидимый мне Фадеев. - Обычный идиот-изобретун! Только бумагу на него перевожу!
- Оформи на пятнадцать суток, - посоветовал Полевой. – А сам возьми двух ребят, поезжайте к нему и разломайте эту его хренотень. И сарай заодно, чтобы не изобреталось ему больше. Да лицензию отберите: хватит, насушился!
- Да я и сам разломаю, гражданин начальник! Зачем самим-то руки марать? – обрадовано залебезил провинившийся. – Спасибо, гражданин начальник! Я уж сам не рад, как мне только в голову эта сушилка пришла…
Пока за нарушителем не пришли, он так сидел и бормотал, рассыпая слова благодарности майору, лейтенанту Фадееву и всему «Антиинвентору». Когда его увели, майор наконец обратил внимание на меня.
- Фамилия, имя, отчество? - спросил он равнодушно.
- Дёмин Андрей Геннадьевич, - ответил я. – Перед вами паспорт лежит, если что. Там прописка, гражданство и всё такое…
- Давно творишь?
- Что творю? – не понял я.
- Вопросами на вопрос будешь отвечать своей бабе, когда она тебя спросил, где ты ночью шлялся! Ещё раз спрашиваю, давно творишь?
Майор закурил. Я вспомнил детективные фильмы:
- Можно сигаретку, господин майор? То есть разрешите, - вспомнил я армию. Военные страшно не любят «можно», реагируя на это разными скабрезными поговорками.
У меня были свои сигареты, но в кино преступники спрашивали именно у оперов и следователей. Поскольку я первый раз попал в лапы органов правосудия, я имел весьма слабое представление, в основном сложенное из просмотренных детективных фильмов.
Полевой швырнул мне через стол пачку. Я неловко выудил сигарету и подумал, что первый раз затруднительно прикурить в наручниках. Майор, видимо, тоже догадался об этом, поэтому он наклонился над столом и протянул мне огонёк зажигалки. Я прикурил и кивнул благодарно.
- Ты второй раз ответил вопросом на вопрос, - раздражённо сказал Полевой, затягиваясь. – Третий раз я спрашивать буду по-другому.
Он пошарил в ящике стола и выложил на стол дубинку.
- Я не творю, - ответил я поспешно.
- А что ты делаешь? – удивился Полевой.
- Это какая-то ошибка, господин майор. Меня с кем-то перепутали. Я просто живу и работаю.
- Кем ты работаешь, труженик?
- Креаторщиком.
Майор глубоко затянулся и усмехнулся:
- Будь моя воля, я бы всех креаторщиков на учёт взял. От креаторщика до твора – один шаг.
- Да не твор я, господин майор!
Ну и дела! Любой дурак знает, что творы – это агрессивная секта, занимающаяся противозаконными изобретениями, опасными для общества.
- Сигнальчик на тебя поступил, родной! – вполголоса сказал майор, перегибаясь ко мне через стол. – И, скажу я, очень нехороший такой сигнальчик. Обязаны мы проверять подобного рода сигнальчики. Работа у нас такая, юноша, давить в зародыше умников вроде тебя!
- Это поклёп, господин майор! – загундосил я интонациями изобретателя сушилки для ковров. – Я не умник и не твор! Я занимаюсь полезными делами, опции придумываю разные. Спросите у коллег.
- То-то и оно. Опции, говоришь?
Майор пошарил в бумагах и вытащил одну.
- Полезные дела, говоришь? – повысил он голос. – Я тебе только один пример приведу. Ты придумал охладитель для банки с пивом. Химическая реакция, приводящая к резкому охлаждению. Пивоварщики поставят твоё творение на банку с пивом, а иностранные агенты по твоему же рецепту изготовят замораживающую бомбу и бросят её в президента. Как по-твоему, хорошо это?
Тут я по настоящему испугался. Конечно, я знал, что по закону запрещено изобретать транспортные средства, новые принципы связи, новые вычислительные устройства и другие штуки глобального плана. А всякого рода финтифлюшки, опции и прочие свистульки придумывать не запрещено, так как они не несут угрозы экономике. Но любой креаторщик всегда ходит под петлёй: ведь неизвестно, во что выльется очередная придуманная опция. Вдруг случайно придумается что-то глобальное?
Тут майор вскочил и сделался страшным. Он так истерично закричал тонким бабьим голосом, что я вздрогнул:
- Нам не нужны потрясения! Мы устали от революций! От любых: политических, научно-технических, сексуальных! Впервые за долго лет мы вступили в эпоху стабильности! А такие яйцеголовые, как ты, мразь, хотят всё разрушить! И пока я жив, я вас, сволочей, буду выкорчёвывать, как трухлявые пни! Понял, головастик?!
