Фёдор Крашенинников - После России
«Фигляр дешевый!», - Трепакову захотелось пойти куда-нибудь, покурить или даже выпить. От бессилия он сверлил Водянкина ненавидящим взглядом.
– В Европе, как вы понимаете, все заняты Африкой, и им пока не до нас. На Украине в Раде социалисты имеют большинство, от них чего-то можно ждать только если москали попытаются отнять Донской протекторат. Впрочем, как член Совета Безопасности ООН, Украина несомненно сыграет против мятежников. Байкальская Федерация в очередной раз впала в жесточайший кризис и сейчас вообще непонятно, чем там всё кончится. Главная проблема - в сильных промосковских настроениях в Иркутске, так что в случае разрастания мятежа мы можем получить проблемы и на востоке. Как мы все помним, в Сибири только недавно были подавлены аналогичные выступления… Теперь о хорошем, господа! Казахстан подтвердил верность союзническим договорам и готов нам помочь. Как вы знаете, корпус генерала Бардамбаева находится у нас, и сейчас казахи уже выдвинулись на пермское направление…
На заднем плане возникла голографическая развёртка местности, по которой передвигались условно обозначенные соединения.
– Кроме того, казахи уже заняли Астрахань и готовы двинуться далее, на Волгоград, - было слышно, что Водянкин волнуется и ему непривычно так много говорить перед собранием. Он сделала паузу и снова отхлебнул воду из стакана. «Эх, казахи, казахи… Бардамбаев или куплен на корню, или просто не хочет…не захотел вмешиваться… Вот так с ними дело иметь, с азиатами!», - Трепаков мрачно разглядывал карту, мысленно прокладывая кратчайший путь из Екатеринбурга к Астане.
– Есть ещё хорошие новости. Правительство Дальневосточной Республики уже прислало нам на помощь легендарную Первую добровольческую дивизию, что было обещано нам несколько дней назад. Готовится переброска бригады «Витус Беринг»…
Бригада морской пехоты «Витус Беринг», была второй боеспособной единицей дальневосточной армии. Её сформировали американские инструкторы из мрачных личностей всех национальностей Азиатско-Тихоокеанского региона. Командовал ею бригадный генерал Рамон Санчес, филиппинский головорез с мутной биографией и явной связью с ЦРУ… Уже то, что правительство ДВР прислало корейскую дивизию на Урал и выразило готовность прислать еще и «Беринга», могло однозначно трактоваться как активная работа американцев. Не было и большим секретом, что самой Уральской республике похвастаться было нечем: Уральская Республиканская Гвардия была годна только для локальных карательных операций, Уральская Армия существовала всё больше в воображении своего командующего, покойного генерала Старцева. Впрочем, ходили слухи, что где-то вроде шло срочное формирование нового боевого формирования из беженцев с мятежных территорий и добровольцев под руководством инструкторов из Евросоюза. - Сибирская республика обещала прислать своих наёмников, и это тоже чрезвычайно хорошая новость, господа: недавно они успешно подавили промосковский мятеж и показали себя с лучшей стороны! - Водянкин старался источать оптимизм. - Кроме того, финны настроены крайне воинственно. Разгром Конфедерации стал для них шоком, я думаю на первом же заседании европарламента финские депутаты поставят прямой вопрос о вмешательстве Европы в наши дела… Скорее всего, их поддержат и норвежцы, Поморская республика под большой угрозой, там уже проходят промосковские демонстрации. Впрочем, архангельское правительство настроено решительно, я имел разговор с генералом Рыбаковым, они в ближайшие часы вводят военное положение и начинают тотальные аресты всей промосковской шушеры… Таким образом, в ближайшее время, по нашему мнению, ситуация должна войти в финальную стадию, - Водянкин несколько секунд помолчал, оглядывая слушателей. Министры молчали.
– И ещё. Буквально вот полчаса назад были получены все подтверждения, и я могу объявить: послезавтра у нас, в Екатеринбурге, во Дворце Республики пройдет чрезвычайное совещание глав государств и правительств стран Рижского договора. Не всех, а, так сказать, восточного блока… Остальные встречаются в Петербурге. На повестке дня - активная мобилизация всех ресурсов. Мы должны приложить максимум сил для разъяснения населению необходимости вооруженного сопротивления мятежникам, в том числе и на территориях других государств! Иллюзия демилитаризации построссийского пространства рухнула!
Трепаков с язвительным интересом посмотрел на Касимова, а потом на Овчинникова. Теоретизирование Водянкина на темы внешней политики в другой ситуации было бы откровенно неуместным. Касимов между тем изображал лицом крайнюю вовлечённость в ситуацию, хотя было ясно, что рассуждение о международных делах их уст Водянкина его смутило, особенно - контакты с официальными лицами Поморского правительства через голову МИДа. Овчинников удовлетворенно кивал, рассеяно улыбаясь.
«Тряпка! Докиваешься ты со своим Пашкой!», - с ненавистью подумал Трепаков.
Жесточайший кризис, кровавое столкновение, революция и мятеж - это всегда переворот в элите. Трепаков вдруг ясно понял, что дальнейший рост напряжённости смоет не только его, но и Овчинникова, и Полухина и ещё многих других - всех тех, кто последние годы прекрасно себя чувствовал в тихом болоте пост-России и истово верил в нерушимость реальности, подпираемой какими-то там подписанными в Риге бумажками. Но пришла война, время выбирать и отвечать за свой выбор: победа Пирогова стала бы для многих трагедией, но от неё всё-таки можно было бы успеть убежать к припрятанным в банках Астаны сбережениям, а вот от вдруг оказавшегося таким возможным триумфа новой генерации политиков скрыться будет куда труднее. Трепаков совершенно чётко осознавал, что такие как Водянкин не станут церемониться, и после неизбежного подавления пироговского мятежа (которому Роман Геннадьевич вдруг стал искренне желать удачи) создадут новый мир, в котором ничего не останется ни от России, ни от всего этого балагана, называемого Рижской системой.
Заседания правительства закончилось и Трепаков, торопясь и боясь, побежал в свой кабинет. Уходящие минуты гулко отдавались неприятным стуком в висках. Он снова думал о своем будущем и вновь приходил к выводу: чем бы не кончилась вся эта заваруха с Пироговым, на глазах возникала совершенно новая реальность и ему, Роману Трепакову, в ней не было места.
7. Вечерний досуг
…Завершить еженедельный аналитический обзор для «Eurasian Review» так и не удалось, вдохновение улетучилось и стало тоскливо. «Кому всё это сейчас нужно? Пока допишу его, уже и обозревать нечего будет», - в такие моменты Сева Осинцев обычно заходил в одну из компьютерных сетей и ввязывался в какую-нибудь бурную дискуссию, коротая таким образом остаток рабочего времени.
С его служебного коммуникатора можно было зайти во все существующие мировые и локальные системы - хоть в полумёртвый Internet, хоть во Freenet, хоть в Eurasnet, хоть в Chinenet или новомодный Transys.
Промосковским пользователям были доступны только два последних варианта, но и это фактически сводило всю информационную блокаду на нет.
На промосковских сайтах публика упражнялась в угрозах и проклятьях «предателям». На сайте Информационного Канала «Великая Русь», официального рупора нового московского режима, шла ожесточённая полемика.
Самой новой была тема: «Готовьтесь, братья-уральцы, час освобождения близок!». Так называлось зачитанное вчера по московскому телевидению пироговским министром информации Бурматовым обращение Русского Народного Собора, новой московской «партии власти». Московское телевидение фактически вещало только в компьютерных сетях, где Сева его и смотрел иногда, для интереса и по долгу службы (Тот же Водянкин требовал, чтоб ответственные сотрудники идеологического фронта были в курсе московской пропаганды), увидеть же его картинку на обычном коммуникаторе или телеприёмнике было невозможно. Как только «Останкино» было взято сторонниками Пирогова и под грохот вышибаемой двери лицо канала «Московия-ТВ», лощённый журналист Клим Салбазов успел прокричать последние призывы «сохранять спокойствие и выдержку, выполнять распоряжения Администрации ООН (Салбазов, очевидно, только потом узнал, что глава ооновской Администрации Москвы, отставной португальский генерал Франсишку д’Оливейра, покинул город за несколько часов до того) правительства Города Москвы, всемерно оказывать содействия Московской Гражданской Самообороне», была задействована американо-европейская система тотального подавления телесигнала, которая сделала невозможным любое открытое вещание из Москвы или любого другого города пироговской «России». Мало того, что московскую картинку не видели не только за пределами «России», но и в её границах, так по всем каналам на территорию, контролируемую новым московским правительством принудительно транслировались только «нужные» каналы: «Голос Америки», «Евроньюс», «ТВ-Свобода», «Всесвiтное Украiньское Телебаченье» и официозные каналы Санкт-Петербурга, Балтийской, Уральской, Сибирской Народной и Дальневосточной республик, а также официальный канал Байкальской Федерации. Кроме того, был ещё и так называемый «диверсионный» канал, который периодически возникал в эфире и призван был изображать собственно «российское» телевидение, якобы вещающее от имени московского правительства. Обычно там выступали какие-то обезьяноподобные существа, зачитывавшие приказы о казнях и конфискациях, а также демонстрировали «документальные» кадры массовых убийств и изнасилований. Так вот новости московского правительства можно было узнать только в компьютерных сетях, да и то, если знать нужные места. В общем-то, информационная блокада была достаточно организованной, хоть и не безупречной. Впрочем, всё это было сущей ерундой, умельцев везде хватало, так или иначе, каждый чих из Москвы мгновенно разносился по всем сетям. Это, конечно, бесило.
