Максим Чертанов - Казнить нельзя помиловать
- Что "все"? - спросил я. - Например, моя халупа серьезным людям даром не нужна.
- У меня комната в коммуналке, - вздохнул Гена, с сожалением глядя на опустевшую бутылку. - И бог с ней. Уж лучше без комнаты, чем без башки.
- Может, мы все наследство получили, - высказал предположение Олег. Или не кто-нибудь, а все мы. Но еще не знаем об этом.
- Все?! Сразу?! И в одном районе живем?
- Пусть один, - уступил Олег. - А других включили в список и убивают, чтоб его запугать.
- Ты, похоже, все-таки смотришь телевизор!
Алекс все время молчал, болтая ногой и барабаня пальцами по ручке кресла. Почему мне сначала показалось, что у него глаза синие? Просто была какая-то ассоциация с морем. Они, оказывается, на самом деле карие, с отчетливо видными на свету черными крапинками вокруг зрачков, а в тени особенного, вишневого оттенка.
- ...в наше время за сто рублей замочат...
- ...ГАИ, что оно может...
Никому этого бедолагу Артема не жалко, да и чего жалеть постороннего человека, даже притворяться не стоит. Десять негритят... То есть восемь негритят. То есть уже семь! Какие мы все... вторичные. Слова, мысли, ассоциации - из фильмов, из игр, из книжек. В литературе это называется постмодернизмом, а в жизни как?
- Не знаю, купленные менты или не купленные, - мрачно сказал Гена, - а только я отсюда свалить хочу. Попрошу отпуск за свой счет и уеду. К родственникам. И вам советую.
- Мне не верится в мошенничество, - наконец вмешался Леха. - Логики вообще никакой. Для чего кидалам так сложно действовать, с такими сумасшедшими заморочками? Они люди рациональные. А вот у тех, кто на телевидении работает, в самом деле мышление вывихнутое и фантазия необузданная. Помнишь, Олег, девчонки говорили про инсценировку: пожалуй, я с ними соглашусь. Для реальности слишком много крови. Надуманно уж очень.
- Да он мертвый был, я что, слепой?! - воскликнул Гена.
- Савельев тоже вроде был мертвый, - сказал я, - но кто его знает? Я не врач. И ты не врач. Откуда тебе знать, умер он или не умер? Тем более если все подстроено. И менты могли быть ненастоящие, и санитары. А уж заметку про Савельева в газете поместить - плевое дело. Олег, ты сам говорил, что убийство Савельева инсценировали.
- Но Артема-то сбили по-настоящему! - Гена взвыл от досады, что ему не верят. - Я не такой пьяный был! Удар! Его аж подбросило! Голова как стукнется! Будто арбуз!
Алекс перестал барабанить пальцами по ручке кресла и сказал:
- Возможно, он был подсадкой, актером. Каскадер какой-нибудь Не могло его так сильно ударить, если ты говоришь, что машина рванула с места. Пока разгонишься...
- Кровищи-то было! - не сдавался Гена.
- Ну и что? Для съемок используют краску или томатный сок. Артем сейчас сидит, чай пьет и над нами смеется. Я по работе с телевизионщиками малость общаюсь, им это устроить - пара пустяков, и не так уж дорого.
- Леха, - сказал Олег устало, - я что-то не пойму твоего веселья. Людей мочат по списку. Одного за другим. За три дня уже двоих. Что они на самом деле не померли - это гипотеза, ничем не подкрепленная. Серьезней надо быть!
- Хорошо, - сказал Алекс. - Давайте про шоу пока забудем. Допустим, мафия. Тогда валяй, объясни все понятно и внятно.
- ... мать, - выругался Гена - Ну что тебе еще объяснить?! - Грохнут нас!
- Объясни, зачем нам в "Перекрестке" мозги компостировали. Ладно, один или там двое из нашего списка получили наследство и ничего про это не знают, а все остальные предназначены в жертву для их устрашения. Тогда зачем этим остальным-то сообщать, что они внесены в какой-то список? Убивали бы без предупреждения, а тому, для кого все устроено, потом показывали. А раз всех предупредили - значит, у всех должны что-то потребовать. Мол, если вы не сделаете то-то и то-то, вас грохнут. Ну и? Ничего ведь не просят, не звонят.
- Да, нелогично, - признал Олег.
- Очень логично будет в гробу лежать в белых тапочках, - проворчал Гена.
- Слушайте, - вновь вскинулся Олег, - а если не наследство и вообще не бабки, а просто Артем с этим Савельевым сами были при каких-то делах, их и убрали? Наркотики, например. Или общак увели. Савельева первым замочили Артему предупреждение. Не внял - прощай, друг. И он это прекрасно понимал, а перед нами просто для отвода глаз толковал о сектах.
- Опять за рыбу деньги . Остальных-то зачем стращать?
- Чтоб следствие запутать. Мафия считает, что мы пойдем и заявим, расскажем всю эту лажу про одинаковых мужиков в париках, и никто нам не поверит.
- Эта версия тоже не выдерживает критики, - возразил я. - Мафия никогда не станет действовать такими заумными, дурацкими, ни на что не похожими способами.
- Да, братва, наверное, не станет, - согласился Олег. - А вот религиозные фанатики могут.
- Фанатики бы ритуально мочили, - заметил Алекс.- Уши бы отрезали, магические знаки рисовали. Игра это, не напрягайтесь. Кино и телевидение великая сила. Когда снимали "Сибирского цирюльника" - звезды кремлевские гасили. Взрыв в последней "Большой погоне" помните? А тут - подумаешь, парочку каскадеров краской обрызгать! Пустяки!
- Хорошенькие пустяки! - сказал Гена. - Десять лет назад бы за такое...
- Десять лет назад многого не было, что теперь есть. Брачные ночи не транслировали по телевизору и баллы за технику не ставили...
- Жуть, что творится! - резюмировал Гена. - Мужики, водка кончилась. Говорил, надо было две взять! Иван, у тебя вроде тут магазин у подъезда? Только я один не пойду. Боязно.
Алекс не пошевелился. Олег поднялся с дивана. Как бывший алкаш со стажем, я хорошо видел, что ему хочется выпить даже больше, чем Гене, но он не посмел предложить это первым - стеснялся. Я проводил мужиков до двери, выглянул на лестницу:
- Лифт не ждите, все равно не приедет. И дорогую не берите, все равно паленая.
- Ну и гадюшник же у тебя в подъезде, - брезгливо поморщился Олег. Гарлем какой-то...
Я вернулся в комнату. На мгновение у меня возникла идиотская мысль: рассказать Лехе, как я вчера пожелал Артему сдохнуть. Нет, глупо. Во-первых, я и сам не верю. Тем более никто другой не поверит. Потом, как я объясню, за что именно на мужика обозлился? Леха-то, пожалуй, не из моей оперы.
Бытует мнение, что мы всегда чувствуем своих с первого взгляда. Это не так, во всяком случае, в наше время и в нашей стране. Если человек умеет хорошо владеть собой - черта с два его раскусишь. Меня за всю жизнь никто не просчитал, если я сам этого не хотел. Научился прикидываться в армии, а потом привык. Так даже интереснее. Приятно дурачить людей.
Леха попросил разрешения посмотреть книги. Артем бы решил, что просьба высказана чрезмерно вежливо для "нормального мужика", и ошибся бы: это говорит лишь о хорошем воспитании. Лично я в подобных ситуациях вообще не спрашиваю разрешений, а лезу самоволкой в книжные шкафы и даже холодильники. Если я и был когда-то хорошо воспитан, то давно успел об этом забыть. Я подошел к окну и выглянул на улицу. Люди вереницей семенят к лесу, суббота, честный народ отдыхает. Лыжники, мать их... Завидно. На пруду мальчишки играют в хоккей. И в хокеей - хочу! И в тир, давно не был. Черт, о чем я думаю? Это я Артема убрал... Останется один... Седой смахивал на Оззи Осборна в его худшие дни... Сам поймешь, что нужно для этого делать... Какая чушь в башку лезет!
- Что-то долго их нет, - сказал я. - Вообще ни к чему это. Опять напиваться...
- Закусывай, - рассеянно уронил Леха и изрек по своему обыкновению прописную банальность: - Все знают, что последняя бутылка лишняя, но никто не знает, которая бутылка последняя. ...Послушай, Иван, - он вдруг оживился, - ты на самом-то деле что думаешь о нашей истории? Не пойму я тебя.
А я - тебя... Я и себя-то не пойму. Мысли мелькают, мельтешат, путаются. Все кажется: чуть-чуть отдохну, сосредоточусь, и во всем разберусь. А лучше пускай все само рассосется...
- Не знаю, - ответил я. - Версии про кидал, братву и религиозных фанатиков отвергаю: слишком сложно. Телевидение так телевидение. Ты же говоришь, они могут такое устроить.
- В принципе могут, - задумчиво произнес он, - я, правда, в основном с рекламщиками общаюсь. Но все-таки странно, даже для наших шоу-криэйторов странно. Иван, а тебе не приходят в голову какие-то более... скажем так, более метафизические объяснения?
- Паранормальные, что ли? - усмехнулся я. - Тренькнул дверной звонок, - Леха, - сказал я быстро, - давай пока про это не будем. Народ и так напуганный. Потом перетрем, ладно?
- Обязательно, - сказал он. - Я еще вчера хотел...
Конструктивной наша дискуссия так и не стала. Сделать то, ради чего собрались, то есть выработать стратегию-тактику, не получилось. Геныч соглашался то с одним, то с другим; то заявлял, что он немедленно уедет, как только получит отпуск, то возвращался к своей прежней идее пойти к ментам. Олег был непоколебим в своем толковании происходящего как коммерческой аферы. Алекс, сделав серьезную рожу, рассказывал жуткие истории о происшествиях, случающихся во время интерактивных шоу, и убеждал, что с телевизионщиков станется и не такое. Я избрал прежнюю тактику и соглашался с ним, как вчера с Артемом - так, лишь бы говорить что-нибудь, когда ко мне обращались. А сам думал о другом. Не мог я никому сказать правду! Да и какую, собственно, правду? Что я убил Артема?
