Ольга Онойко - Море Вероятностей
Всё бессмысленно.
— На четырёх процентах? – голос Васи поднялся на полтона. – Что ж вы раньше не сказали, калеки?!
— Молю о прощении…
— Четыре процента – это же всё равно что ничего! Это что же получается? – Вася всплеснул руками. – У меня, по факту, вообще ничего нет? Вообще, абсолютно ничего? Сколько вы будете считать эту долбаную раскладку?! Две недели?? Да Чинталли нас сожрёт и переварит!
— Перед нами никогда не ставились такие зада…
— Это вы во всём виноваты! – заорал Вася. – Какого хрена вы не приняли авторизацию по маркеру?
— Мы не могли его идентифицировать, — взмолился аналитик. – Мы потеряли архивы.
— Логические блоки вы потеряли! – рявкнул Полохов.
Он сорвался с места и заметался по бетонной пещере, с каждым рывком пересекая какую‑то из линий пентаграммы. Ослепительные искры сыпались с его одежды. Улс–Цем коротко вскрикивал и наконец завизжал от боли, его щупальца судорожно распрямлялись и сжимались, чёрная плоть шипела и плавилась, когда её хлестали сияющие плети разрядов.
— Вася! – не выдержал Тэнра.
— Что?
— Прекрати.
— Что прекратить?
— Раньше я никогда не замечал за тобой склонности к живодёрству, — сквозь зубы сказал Юэ Тэнраи.
Полохов хватанул ртом воздух и остановился. Осторожно он посмотрел на ассистента. Тэнра встал и глядел на него в упор, скрестив руки на груди.
Тэнра был не просто недоволен. Тэнра был очень рассержен.
Вася испугался.
Злость исчезла, как не бывала.
— К–какому живодёрству? — выдавил он и покосился на Аниса с надеждой.
Против его ожиданий, Анис поддержал Тэнру.
— Честное слово, — сказал он, — тошно уже. Хватит мучить живое существо.
Растерянный Вася переводил взгляд с одного ассистента на другого.
— Чего? Мужики, вы чего? Какое… существо?
И тут до него дошло. Вася вытаращил глаза и повторил возмущённо:
— Вы чего?!
Он поймал ближайшее из щупалец Ули–Цема и дёрнул на себя. Аналитический субмодуль издал прерывистый удушенный крик и тихо завыл, пытаясь разместить остальную плоть подальше от линий глифа.
— Это, — поучительно сказал Полохов, помахивая щупальцем, — не живое существо. Это демон–программа. И его эмоциональная личность написана только для того, чтобы я сейчас мог на него орать и бить его ногами. Потому что мне надо на кого‑то сорваться.
— Это очень странная логика, — сухо сказал Тэнраи. – Мне она недоступна.
— А я объясню, – Полохов мотнул головой. – Пока они считают раскладку своими четырьмя процентами. Это Аспирант сказал.
Он всерьёз струхнул, увидев, что Тэнра злится на него, и теперь торопился оправдаться. И он с радостью ухватился за возможность обратиться к авторитету системного архитектора, тем более, что Аспирант вроде как действительно это сказал, пускай Вася и знал о его словах из десятых уст.
— Он сказал, — выговорил Полохов с нервной торжественностью. – Как вообще придумали делать креатурам эмоциональные личности? А так. Представь, сидишь ты, пишешь что‑нибудь важное, а у тебя не получается, ну, не компилится там или ошибку выдаёт. Вот хрен знает сколько времени прошло уже, крыша у тебя едет уже от работы, а не получается ничего. Конечно, ты злой как зверь и хочешь на кого‑нибудь наорать. А на кого? На человека, что ли, орать? На друга или коллегу? Может, на девушку свою? Для этого и придумали. На программу с личностью можно наорать. И она будет эмоционально реагировать, плакать и бояться. От этого реально релаксируешь.
Брови Тэнры приподнялись. Вася сам почувствовал в последних словах что‑то не то и быстро прибавил:
— Так Аспирант сказал.
— Не нравится мне этот ваш Аспирант, — сказал Анис и спрыгнул с кучи обломков. – Какой‑то он неприятный.
Тэнра ничего не ответил.
И у Васи похолодело в груди: Тэнра, Тэнра, которому он так доверял, которого так любил, молча повернулся и направился к лестнице. Тэнра больше не хотел быть рядом. Вася подался ему вслед, безмолвно позвал его – всей душой, всем сердцем – но Тэнра не обернулся. «Да что же это такое», — едва слышно прошептал Полохов. Слёзы навернулись на глаза. Меньше всего он ждал, что утратит поддержку Тэнры сейчас, в самую тягостную минуту. На миг он ощутил что‑то, похожее на отчаяние.
Помощь пришла, откуда не ждали.
Юэ Тэнраи остановился.
Навстречу ему шагал Амирани – безмятежный, довольный, в сопровождении полудесятка ирсирр.
— Что здесь происходит? – поинтересовался он.
— Вася работает, — ответил Тэнра спокойно и благожелательно, будто и не сердился на Полохова ни секунды. – Не стоит ему мешать. Анис?
Анис потрепал Никс по разным ушам, покосился на Васю, зависшего в центре каверны, и кивнул:
— Да, пойдём.
Амирани лучезарно улыбнулся. Он стоял в дверном проёме, загораживая его разворотом могучих плеч, и явно не собирался слушать добрых советов.
— Я имею право знать, — сказал он с такой изумительной самоуверенностью, что Полохов даже залюбовался им. «Вот кабан нахальный, — подумал он. – Мне бы так уметь». Васе было точно известно, что Амирани ничего не понимает в работе Систем и знаком с модулями СКиУ исключительно как с Адскими Властями. Он не разбирался в тонкостях небесной механики – зато отменно разбирался в иерархических играх. Он собирался требовать у оперативника разъяснений исключительно затем, чтобы поставить его на место. Вася попробовал представить себе, какое место предназначает ему Амирани, и хихикнул. В глазах администратора Полохов был кто‑то вроде монтажника–ремонтника. Ему предстояло выслушивать ценные указания начальства. Вася хихикнул снова, но тут взгляд его упал на демона–аналитика, и настроение его поменялось. Улс–Цем перепугался, сжался и замер; чувства демона Полохова не волновали, а вот устойчивость канала заметно снизилась. Основная нагрузка передалась Никсам, которые не были на такое рассчитаны. Лапы Чёрной Никсы подкосились, Белая повалилась набок. Собаки лежали как тряпочки, вывалив языки и поскуливая. Полохов нахмурился.
И его осенило – не вовремя, но очень удачно. Захваченный новой идеей, Вася широко улыбнулся и начал менять схему настроек.
— Что ты делаешь? – с прежней беспечной наглостью потребовал Амирани.
— Четыре процента от проектной мощности – это катастрофически мало, — сказал Вася, наслаждаясь мыслью, что локус–админ его не понимает. – Этого не хватит. Но я кое‑что придумал.
Анис поглядел на него заинтересованно.
— Есть резерв, — продолжал Вася, — который редко используется, потому что… это просто очень неудобно. Но раз другого выхода нет, придётся делать через неудобно.
Анис скорчил гримаску.
— По–моему, ты затеял что‑то нехорошее, — сказал он.
— Я затеваю только хорошее, — с достоинством сказал Вася. Пальцы его метались по интуитивной клавиатуре, а тактильный интерфейс согласно подрагивал, подчиняясь мысленным приказам. – Мне нужно рассчитывать пробойники, любым способом. Я запущу распределённые вычисления.
Теперь к нему обернулся и Тэнра.
— Распределённые где? – суховато уточнил он.
— А есть варианты? – Вася усмехнулся, не глядя на него. – Распределённые по антропогенным контурам. Можно сказать, нам повезло. В этом локусе очень много религиозных людей, по–настоящему религиозных. С ними такой фокус провернуть легче. Минимум сопротивления на входе.
Тэнра помрачнел. Анис встрепенулся, охваченный любопытством.
— Интрузии, аналогичные интрузиям Систем? В масштабе вселенной? – он азартно разулыбался, глядя на Полохова. – Вася, это…
— Вася, — прервал Тэнра, — это будет насилие. Системы, по крайней мере, требуют осознанного согласия.
— А есть варианты? – повторил Вася с долей сарказма. – Если ты подскажешь, я буду очень рад.
Тэнра умолк. Плечи его поникли.
— Кроме того, — продолжил Полохов, — согласие у нас есть. Массовое, коллективное согласие. То, что называется конфирмацией. Вигилиане считают, что десятилетний ребёнок уже способен держать оружие. Тогда родители торжественно ведут его в церковь, где он подтверждает, что готов заступить на пост…
— И сражаться за веру, — сказал Тэнра. – Но не предоставить свой разум для распределённых вычислений.
Полохов посмотрел на него.
— А это, — сказал он, — в данном случае одно и то же.
Анис прикрыл рот ладонью и задумался. Тэнра глянул на него выжидающе. В некоторых вещах Анис разбирался лучше него – верней, разбирался кое в каких методиках, которых Тэнра не понимал совсем. Некоторое время Анис размышлял, подсчитывая что‑то на пальцах. Потом лицо его просветлело. Он посмотрел на Амирани, сощурившись. Вася это заметил и снова тихонько хихикнул. Анис понял его затею и восхищался ею.
— Но тебе, — сказал Нилиэнгер, — потребуется не только их согласие.
