Ольга Онойко - Море Вероятностей

Ольга Онойко

Море Вероятностей

Глава первая. Консультант

— Мне так нравится, что девушек в песнях марйанне называют орлицами, — сказала она. – Не голубками, не курочками. По–моему, это ужасно романтично.

— А ты хотела бы стать марйанне?

Девушка засмеялась.

Её спутник сидел к Данкмару спиной. Данкмар не видел его лица, но был уверен, что бородач весело щурится. Даже спина его, обтянутая кожаной курткой, излучала снисходительное лукавство.

Девушка уставилась в свой бокал и ответила смущённо, почти всерьёз:

— Не знаю. Это ведь не так просто. Нельзя прийти и сказать: «Привет, я хочу стать марйанне». Нужно служить в армии, проявить себя.

— Можно, можно прийти и сказать, — подначивал бородач. – Женщинам это проще. Сказать: «Привет, я хочу рожать марйанне».

— Вести здоровый образ жизни и постоянно ходить беременной, — она фыркнула. – Кто думает, что женщины мечтают о таком, тот сильно ошибается. Чтобы участвовать в евгенической программе, надо иметь особый склад психики. К тому же… Во–первых, вряд ли мои гены достаточно хороши. А во–вторых, я в своей жизни уже выкурила слишком много сигарет. Давай ещё выпьем, Лас. Слушай, а когда начнётся концерт?

Бородач оглянулся на часы над барной стойкой. Данкмар увидел его лицо, круглое, как булка.

— Должен был уже начаться. Но ты же видишь, они только–только аппаратуру выносят. Опоздают на полчаса, наверно.

Она размешала трубочкой недопитый коктейль и пригубила его – густой розовый крем в кружеве пены. Взгляд её бездумно заскользил по тёмному залу.

Близилась полночь. Лампы выключили, готовясь к концерту. На столах в алых стаканах горели декоративные свечи. Их колеблющийся свет выделял в омуте тьмы очертания лиц, астры и черепа на рубашках и рюкзаках, тяжёлые украшения из нержавеющей стали. В двери вваливались всё новые шумные компании, уже навеселе. Почти все курили. Становилось тесно и душно.

Данкмар подумал, что он тут единственный старше тридцати. Место было грязноватое, почти притон. Называлось оно «Клумба», днём было дешёвым кафе, ночью – тесным прокуренным клубом с маленькой сценой. Как владельцам удавалось платить за аренду – здесь, возле центра города, с таким роскошным видом на Башни Эйдоса? Возможно, помогали спонсоры или домовладелец за что‑то давал скидку. Возможно, клуб держали как прикрытие для более выгодных дел. Выяснить было вопросом минуты, но Данкмара не интересовала правда. Ему просто нравилось время от времени приходить сюда и чувствовать себя белой вороной: взрослый, хорошо одетый мужчина при галстуке среди расслабленной молодёжи.

…Сначала девушка разглядывала стены, украшенные скверными фотоработами, потом, скучая, смотрела, как устанавливают аппаратуру. Уставилась в потолок, в собственный бокал, в окно, где сиял мириадами огней столичный центр…

И наконец их глаза встретились.

Данкмар улыбнулся.

Она заморгала от неожиданности и ответила мимолётной улыбкой.

Маленькая, лобастая, с глубоко посаженными глазами и тонкими прядками прозрачных волос, она была нехороша собой, но воистину прелестна. Ей исполнилось двадцать. Она излучала чистую радость жизни. Данкмар видел, как молодые парни в зале заглядываются на неё. Бородача они считали счастливчиком.

Данкмар знал, что её зовут Дисайне Франтиш и она работает в редакции большой онлайн–газеты верстальщицей и корректором на полставки. Бородач, Ласвег Джев, не был её любовником. Он долго присматривался и раздумывал, прежде чем начать ухаживания, и теперь уже Дисайне, в свою очередь, размышляла, принимать ли их. Они даже ещё не целовались. Но они летали на авиетке Ласвега через центр Ньюатена и вокруг шпилей Башен, глубокой ночью, в блистающем чудном море огней. Это было лучше поцелуев.

Данкмар многое о них знал и легко мог узнать ещё больше, не обращаясь ни к частным детективам, ни к сетевым базам данных. Его проект обеспечивал ему множество мелких приятных выгод, вроде этой.

Когда‑то он полагал, что только идиот станет использовать второе зрение для развлечений. Но с приходом опыта понял, что нужно иногда позволять себе радости. Иначе всё лишается смысла.

Ему нравилась Дисайне. Не так, как ему чаще всего нравились люди, а самым простым и искренним образом. Он хотел сблизиться с ней, овладеть ею, сделать её счастливой – на месяц или два, а потом спокойно и дружески расстаться. Дисайне цельное и светлое существо: он знал, что её сердце не разобьётся, а душа не будет ранена. Они останутся благодарны друг другу за приятно проведённое время.

Ласвег мешал.

Он тоже Данкмару нравился – именно так, как бывало обычно. Да, в другой ситуации Данкмар нашёл бы его слишком мелким для своих целей. Иронично, что сейчас, невольно вставая между Данкмаром и желанной ему женщиной, Ласвег оказывался вполне подходящим экземпляром. Успей он лечь с Дисайне в постель, Данкмар бы не колебался. Но колебалась она – и Ласвег, похоже, избегал печальной судьбы.

Данкмар улыбнулся, прихлёбывая кофе, и отвёл глаза, чтобы не сверлить Дисайне взглядом. Сегодня он слишком назойливо любовался ею.

— А всё‑таки, — допытывался Ласвег, — если бы так случилось, если бы тебе предложили стать марйанне – что бы ты ответила?

Дисайне нахмурилась.

— Не знаю, — задумчиво сказала она. – Ты становишься бессмертным, но теряешь свободу. Не ты решаешь, как ты проведёшь своё бессмертие. Когда Ллири Тайаккан причисляли к марйанне, она уже нашла свой путь. Она уже была генералом армии и лучшей на своём месте. А солдат причисляют после того, как они погибнут героями. Я… Если бы я погибла в бою, я, наверно, была бы уже совсем другим человеком. И я не знаю, что бы я сказала, переродившись.

Ласвег не ждал такого ответа. Он думал услыхать хихиканье или шутку, какую‑нибудь девичью глупость, но не печальные и искренние слова. Он промахнулся – и сам посерьёзнел, засопел, свесил тяжёлую голову к рукам. Данкмару подумалось, что поначалу бородатый байкер кажется похожим на льва или медведя, но через второе зрение ясно видно, что он скорей сенбернар – здоровенный, безобидный и добродушный пёс. «Сенбернар» попросил у пробегавшей официантки повторить виски для себя и коктейль для дамы. Теперь он был почти мрачен. Дисайне закурила очередную сигарету и вопросительно глянула на него.

Данкмар сидел по соседству с ними, чуть дальше от входа. Он пришёл раньше и занял один из лучших столиков – у широкого окна с видом на Башни Эйдоса, проспект Первооткрывателей и причудливо подсвеченный Музыкальный театр. Диванчик напротив пустовал, рядом с Данкмаром тоже было место, но никто из юнцов не решался подсесть. Они предпочитали гнездиться на головах друг у друга. Ещё одно мелкое удобство второго зрения…

— Слушай, — сказал Ласвег, буравя взглядом стакан, — я хочу тебе сказать кое‑что важное.

Брови Дисайне взлетели на лоб. Она была достаточно юной, чтобы заподозрить неожиданное признание в любви, и достаточно проницательной, чтобы понять: речь о другом.

— Лас?

Он снова засопел, собрался с духом и выговорил, наконец:

— Мы с мамой хотим продать дом и машины и лететь на Землю.

Дисайне разинула рот.

— Что? Вы с ума сошли?!

Бородач морщился.

— В том‑то и дело, что нет.

Дисайне выпрямила спину, вытянулась как струна, и Данкмар с улыбкой подумал, что слышит её нежный звон.

— Лас, вообще‑то это на Земле люди продают всё и летят на Эйдос, — наставительно сказала она. – Потому что сюда летит Аурелас Урса. Здесь скоро будет «Астравидья» и несколько корпусов марйанне. Не говоря уже об армии. Неужели ты не понимаешь? Безопаснее всего там, где Урса. Это любой тебе скажет.

Ласвег угрюмо повёл бородой.

— То‑то на Магне было безопасно, — пробурчал он и добавил с внезапным сарказмом: — Да там и сейчас, наверное, безопасно. Только людей там больше нет.

Дисайне замотала головой.

— Что ты несёшь?

Ласвег лёг на стол грудью.

— Послушай меня, пожалуйста, — голос его понизился. – Не кричи только. Отсюда пора валить.

Данкмар напряг слух. Ему стало любопытно.

— Не собираюсь я никуда валить, — отрезала Дисайне. – Эйдос – моя родина.

— Магна тоже была родиной для кучи народу. А теперь там живут кальмары.

Дисайне шумно выдохнула.

— Нет, — твёрдо сказала она. – Урса поклялся, что такого не повторится. Магну можно было только эвакуировать. За Эйдос будут драться. И я ему верю!

— Я тоже ему верю, — ровно сказал Ласвег. – И именно поэтому отсюда надо валить как можно скорее.

— С чего бы это? – она недоумённо улыбнулась. – Теперь у нас есть оружие.

— И поэтому тоже.

— Лас, я тебя не понимаю.

— Так послушай. Дис, ты читаешь новости?

— Лас, я их верстаю!

Ласвег кивнул.