Ветер в его сердце - Чарльз де Линт
— Тебе действительно небезразлична твоя подружка-майнаво?
— Ну конечно!
— Тогда тебе стоит отыскать ее. Расскажи ей о своих чувствах.
— Не так-то это легко.
Старушка склоняется ко мне:
— Неужто трудно открыть свое сердце тому, кого любишь?
— Беда в том, что найти ее трудно.
— Это верно, — кивает Тетушка. — Если они не хотят показываться на глаза, отыскать их вправду нелегко.
Пожалуй, несколько странно сидеть вот так на камнях колеса стихий и обсуждать свои любовные перипетии со старейшиной племени. Из рода Кукурузные Глаза я никого и не знаю, за исключением Томаса — да и с ним знакомство наше шапочное: здороваюсь с ним в фактории, когда заглядываю туда что-нибудь купить или почесать языки с Рувимом. Тетушку я вижу частенько, проходя мимо их родового гнезда. Обычно старушка сидит на крылечке в компании ворон, устроившихся на перилах или на деревьях и кактусах неподалеку. Порой она машет мне рукой, порой полностью игнорирует.
В общем, наши отношения доверительными назвать сложно.
— Попроси Морагу, чтобы он отыскал ее, — продолжает Тетушка. — И еще — если тебе это хоть сколько-то поможет — я не думаю, что она действительно не согласна с тобой. Ее расстроило, что ты не стал ее слушать.
— Я слушал ее. Просто ее не было, когда Ситала предупреждала меня о проблемах, которые возникнут через несколько лет.
— Да нет же, — качает головой Лейла. — Насколько мне известно, ты поторопился вынести решение, даже не позволив ей хоть как-то поучаствовать в его принятии.
— Но решение другим просто и не могло быть. Последствия, конечно же, отвечают интересам кикими, но они выгодны и для майнаво.
— Да ты не слушаешь меня! Вернее, не слышишь, а?
Я смотрю на Тетушку, и до меня доходит ее правота. Ну конечно же, дело вовсе не в том, кто прав, а кто ошибается. Я проявил неуважение к Калико, попросту не дав ей высказаться. И Морагу говорил мне именно об этом…
— Я должен ее найти, — объявляю я и встаю.
Снова предлагаю Тетушке руку, и на этот раз она ее принимает.
— Но будь осторожен, — наставляет меня старушка, пока мы бредем к остальным. — Я вовсе не хочу сказать, что от дружбы с майнаво ничего хорошего ждать не стоит, просто не забывай: они не люди. Даже если похожи на нас и имеют схожие чувства, все равно они иные. Если жить так долго, как живут майнаво, и постоянно переходить из одного мира в другой, поневоле будешь смотреть на вещи по-другому.
— Я буду осторожен, Тетушка.
Но мы с ней знаем, что я буду искать Калико, чего бы мне это ни стоило.
7. Лия
— Как, по-вашему, там идут дела? — спросила Лия, поглядывая на расположившихся возле кострища Стива, Консуэлу и Тетушку.
— Пока вроде все живы, так что, осмелюсь предположить, дела идут довольно неплохо, — отозвался Морагу.
Писательница уставилась на него:
— Не понимаю, вы шутите или нет?
— Понемножку и то и другое, — усмехнулся шаман. — Вы ведь в курсе, что резервация разделена на два лагеря — традиционалистов и казиношную клику?
Лия кивнула.
— Так вот, мы разделены и на другие лагеря. Возможно, не столь явные, да и препираются они меж собой не так яростно, но, скажем так, существует определенная причина, по которой на данный момент Женский совет состоит из молодых женщин. Им всем сейчас идет пятый-шестой десяток.
— Приятно, что вы считаете их молодыми, — отозвалась Лия. — Вселяет некоторую надежду.
Морагу рассмеялся и продолжил:
— Молодежь резервации либо не верит в майнаво, либо, если знает об их существовании, относится к ним вполне лояльно. А вот индейцы постарше ведут себя с ними вежливо и дружелюбно, однако придерживаются старых предрассудков, восходящих еще ко временам вражды между нашими племенами. Как и Тетушка Лейла, большинство стариков не очень-то доверяют кузенам.
— Наша мама всегда предостерегает нас насчет майнаво, — вставила Сантана.
— Это потому что она слишком много слушает Тетушку. — Шаман помолчал, затем добавил: — Правда, старики не так уж и неправы. Майнаво, что делят с нами Расписные земли, не чета своим более диким кузенам, обитающим за горами. Эти-то перемирия с нами никогда не заключали. Там попадаются создания, которые все еще находят забавным скинуть кого-нибудь из нас со скалы или заманить в иной мир и бросить там на несколько десятилетий.
— И как их различать? — поинтересовался Томас.
— Хороший вопрос, — проговорил Морагу.
Лия надеялась на развернутый ответ, однако его не последовало.
— А как насчет этих двух? — кивнула Сантана на центр колеса стихий. — Хорошие они или плохие?
Поначалу писательница не поняла, кого имеет в виду девушка, но затем увидела, что рядом с Консуэлой стоит Ситала, которая только что сидела рядом. Лия даже не заметила, как та оказалась возле троицы.
— Вот уж не знаю, — признал шаман. — Чем старее майнаво, тем они сильнее. Одни становятся более дружелюбными, другие, напротив, только ожесточаются. Консуэлу упрекали, будто она уже и позабыла, что такое добро, да и жестоких деяний на ее счету немало. А Ситала — новорожденный дух, хранящий воспоминания сестры за всю ее долгую жизнь. Даже если они попытаются сотворить добро… — Морагу вздохнул. — Вы же знаете, как это вечно происходит с Коди в древних легендах.
Лия посмотрела на шамана с некоторым удивлением, зато Томас и Сантана согласно закивали.
— Обожаю сказки про Койота, — сказала девушка.
— Коди — это имя Койота-трикстера? — догадалась писательница.
— Одно из многих, — кивнул Морагу. — Ему нравится проказничать, но иногда он не прочь и оказать помощь. Беда в том, что после его вмешательства — даже с самыми благими намерениями — ситуация становится только хуже. То же самое я слышал и про Консуэлу. Беда еще в том, что она намеренно причиняла людям и духам зло. В ее багаже есть одна очень неприятная история, из-за которой Ворон и отвернулся от нее.
— Так это правда? — удивился Томас.
— До некоторой степени все сказания таковы.
— А кто такой Ворон? — спросила Лия.
— Он создал наш мир, — пояснила Сантана тоном, каким обычно втолковывают очевидное туповатым детям. — Помешал котелок в изначальной тьме и по чуть-чуть вычерпал из него мир.
Писательница какое-то время внимательно разглядывала девушку, затем поинтересовалась:
— Ты это всерьез, да?
Морагу улыбнулся:
— Вполне приемлемое объяснение, ничуть не хуже байки про белого старика, который живет на небе и сотворил мир за семь дней, как считаете?
Лия вздохнула. Религия. Вот же вляпалась.
— В это я тоже не верю, — заявила она.
— Во что же вы тогда верите? — полюбопытствовал шаман.
— Я…
И тут Лия осознала, что ответа на этот вопрос у нее нет. Дело заключалось не только во внезапном
