Dron - Смутное время (фанфик Neon Genesis Evangelion)
Рука парня, по-домашнему устроившаяся на плече девушки, красноречиво свидетельствовала, что пара заглянула в кафе не только ради горячего кофе.
- …Нет, ты прикинь Стасик… А я ей говорю… Надоело, скорей бы солнышко выглянуло… А еще я недавно услышала… Вот она дура, правда… Совсем нечего одеть… Мне тут подружка прикол рассказала… Ну не пара он ей, не пара… А Циклоп, я слышала, заставил пару охранников-ротозеев чистить Памятник от чаек… Я захожу, а они там целуются… Говорят, медосмотр скоро… Ты щас упадешь… Холодно, брр… На день космонавтов туса намечается… Мамам моя уже неделю в отделе ночует… Стасик, как тебе мой новый причесон?
- Шикарно! – Стас ритмично кивнул.
- Правда?
- Провалится мне на месте!
Кто-то коллекционирует марки, кто-то новых врагов, а Светлана Лазарева, для друзей Светик, регулярно обновляла свою подборку свежих сплетен. Любопытные ушки девушки, словно силки вылавливали каждое случайно обороненное слово, которое потом, объединившись с другими, всенепременно ложилось в основу нового слуха. Неисправимая болтушка Света по праву считалась главным элементом сарафанного радио Нового NERV-России. Друзья и знакомые шутили, что это у девушки наследственное – ее отец и мать трудились в отделе по связям с общественностью.
Стас же, отрабатывая титул сердечного друга, пахал подопытным кроликом для отработки потенциальных сенсаций.
Голос Светика спокойным ручейком растекался по эфиру, расслабляя уставшую голову Стаса. Девушка говорила без остановки, время от времени, не глядя, хлопая по Стасиной ладони, когда та, живя собственной насыщенной жизнью, пыталась поближе подобраться к заповедным местам, куда ее пока не допускали.
Собранные с миру по нитки факты подавались в виде хаотичной информационной смеси, способной свести с ума любого мужчину-рационалиста. Стас уже на втором слове потерял нить Светкиного повествования, мысленно махнул на это рукой, и теперь с блаженной улыбкой воспринимал поток сплетен, как милейшее музыкальное сопровождение. Длительные тренировки мозга научили парня инстинктивно кивать в нужных местах и выхватывать из контекста фразы, требующие внятного ответа.
- Спасибо, Стасюсик! – Света смешно чмокнула губками и защебетала с новой силой.
Стасу было хорошо, и с каждым новым глотком капучино становилось еще лучше. Дурацкое ощущение "надутой головы" после последнего синхротеста постепенно растворялось без остатка.
"А прическа у Светика сегодня и правда зачетная… Как бы ей намекнуть, чтобы она ее оставила?"
В плане художественной укладки волос Света находилась в вечном творческом поиске. Разыскивая свой идеал, девушка до дыр зачитывала женские журналы, и все понравившиеся варианты поочередно располагала на своей голове. Иногда получалось нормально, иногда совсем на оборот… В этот раз, по мнению Стаса, результат заслуживал твердой пятерки.
Светло-русые, слегка вьющиеся локоны Светы избавились от диктата заколок и свободно спадали на хрупкие плечи. Идеал достигнут, осталось только убедить в этом саму девушку. К своей собственной прическе у Стаса отношение было самое простое – темно-коричневые пряди не должны мешать жить.
В голове парня прозвенел сигнал раннего оповещения при утерях и кражах. Рука постучала по кармашку джемпера… Пусто!
"Разорви меня Ангел… Только не снова!... Уф… Иди к папочке…" – нервный осмотр стола обнаружил пропавшую ID-карту, спрятавшуюся от хозяина за стопочкой бумажных салфеток. Стас схватил беглянку, мысленно пригрозил ей публичным порицанием и скользнул взглядом по записям на потертом белом пластике:
UN SC: NERV-Russia
Komov Stanislav Sergeevich
EMU Pilot Division
Оставшееся место на карточке занимали: штрих-код, невразумительная схема с генетической информаций и цветная фотка. Взлохмаченный отморозок формата 3 X 4 с немым укором взирал на живой оригинал. Не удосужился привести себя в порядок перед фотографированием, не проследил за выражением морды лица – вот и таскай теперь в кармане кривую карикатуру на самого себя. Дополнительное огорчение приносила надпись "EMU". Разумом Стас понимал, что сие есть аббревиатура Evangelion Mobile Unit, но сердце упорно продолжало видеть в ней подвид молодежной субкультуры, обожающих прилюдно жевать розовые сопли.
Стас уже год владел вечно теряющейся ID-картой, и далеко не всегда ему было хорошо и душевно.
Все началось четыре года назад, в обшарпанной московской "двушке", выходящей полусгнившими окнами на разоренную детскую площадку. Тот период врезался в память Стаса всего одним словом:
Нищета.
Режимное предприятие, кормившее весь район, доживало последние дни. Станки и оборудование продавались на сторону, простаивающие помещения за бесценок сдавались ушлым коммерсантам, начальство разворовывало последние крохи былого могущества и со дня на день собиралось объявить предприятие банкротом. Многие работники попали под массовые сокращения, а те, что оставались месяцами не видели зарплаты.
В один ужасный день на улице оказался и отец Стаса. Высококлассный электромонтажник с золотыми руками оббивал пороги биржи труда, штудировал объявления, но… Ничего лучше случайных разовых халтурок тогдашние реалии ему предложить не смогли.
Бутылка пива после очередной шабашки… Литр другой водки в кампании таких же горемык… Билет в один конец…
Отец спивался. Денег он приносил домой все меньше, да и те в основном уходили на новую порцию алкогольного забвения. Семью в одиночку вытягивала мать Стаса. Она работала с раннего утра до позднего вечера, без выходных и праздников на нескольких работах разом. Вела отчетность на мелком полулегальном складе, сидела на телефоне, шила вещи на заказ… Чудом не угодила в сети кидал-"гербалайфовцев"… Крохи от каждой работы складывались в мелкий доход, позволяющий семье замедлить переезд в подворотню.
Один голодный день сменялся другим, тянулись месяцы, а черная полоса в их жизни и не думала прекращаться. Цены росли, деньги обесценивались до состояния туалетной бумаги, коммунальные расходы грозили заморить семью голодом. Отца все чаще приходилось разыскивать по пивнушкам и под ручку доставлять домой. Он не орал, не дебоширил, не бросался на мать и сына с кулаками. Наоборот, он просил прощения, обещал исправиться, но стоило жизни подставить ему новую подножку, и отец вновь искал покоя на дне стакана.
Дома стали появляться странные собутыльники. Говорливые брюнеты с ближайшего рынка щедро снабжали отца паленой водкой и по хозяйски осматривали их квартиру. Мать держалась из последних сил.
Стас старался поменьше бывать дома.
Вне родных стен его ждала убогая районная школа, где в туалетах открыто торговали наркотой, и оплеванные переулки спального района, где средь бела дня могли спокойно избить и обобрать до нитки.
Будущее Стаса представлялось мрачным.
В один из ноябрьских вечеров 2016 года он возвращался домой с массовой драки около заброшенной хоккейной коробки. Левая половина лица превратилась в один сплошной синяк, перед глазами все плыло, каждый шаг отдавался в висках взрывом боли, но в целом Стас считал, что еще легко отделался. Подходя к своему подъезду, он краем мутного глаза успел заметить исчезающий за поворотом черный уазик. Было в той машине что-то… что-то тревожное, но Стас, поглощенный мыслями о хорошем куске льда на битую морду, выкинул ее из головы.
В двери родной квартиры он практически вполз. И увидел то, что мигом развеяло красный туман в голове:
Стол, впервые за два года, гнущийся под тяжестью еды.
Трезвый, как стеклышко отец.
И…
- Где мама?
- Мы нашли работу, сын. Очень хорошую работу.
Спустя неделю раздался телефонный звонок, и сухой голос равнодушно объявил, что мать Стаса трагически погибла в автокатастрофе, возвращаясь с очень хорошей заграничной работы.
Хоронили ее в закрытом гробу.
Отец ушел в запой и в перерывах между бутылками плакал и все повторял и повторял:
- Суки… Суки… Зачем я разрешил… Зачем согласился… Суки…
Стас смотрел в одну точку. Жизнь превратилась в выцветший клочок фотообоев, гниющий на пыльной обочине.
Дальнейшие события развивались сами, нисколько не интересуясь его мнением. Вскоре после поминок, в дверь очень настойчиво постучали. За порогом обнаружилась делегация из нервничающего участкового и трех дюжих молодцев казенной наружности. Брезгливо поморщившись при виде царящего в квартире свинарника, молодцы подхватили отца и Стаса под руки и молча, даже не подумав предъявить документы, выволокли на улицу.
